— Так же, как перехватил их в прошлый раз, — усмехнулся Шорх. — Видишь ли, у одного из них при себе одна маленькая вещица, которую я прекрасно чувствую. Именно я её когда-то изготовил. Только вот была она совсем у другого человека — нынешнего Правителя Мадженси Турона Саргежа. Пока не представляю, как та безделушка попала в руки этих беглецов, но главное в том, что свою функцию она превосходно выполняет. Я могу даже связаться с ними отсюда. Вот бы они удивились. Но предпочту нанести личный визит.
Шорх коротко рассмеялся, привычным жестом потрогав знак на стягивающем волосы ремешке.
Лиуджайн поняла, что Гаситель всё же немного нервничает перед предстоящей схваткой. И ободряюще улыбнулась ему.
Чёрный омут Иного пути поглотил весь отряд, и девушки остались одни средь полей на дороге, ведущей к Иш-Фарему. Принцесса изъявила желание немного пройтись.
Девушки привязали лошадей к крайним деревьям на самой опушке леса и вошли в прохладную тень под густой тихо шелестящей листвой. Некоторое время шли молча, предаваясь каждая своим раздумьям.
Шьямала думала о чувствах, оказавшихся неожиданно сильнее, чем она сама предполагала. Воительница осознавала их неуместность. И ей было грустно…
Лиуджайн мысленно прокручивала события последних дней, сопоставляла их со своим планом. Понимала, что всё идёт как надо, но теперь придётся принести необходимую жертву. И ей было грустно…
Принцесса видела долгий прощальный поцелуй Шорха и Шьямалы, и поняла, что Гаситель вернётся. Лиуджайн сама обняла его, провожая в путь, и почувствовала, что он вернётся. Ведь здесь, с ними, мрачная душа Шорха обрёла то, чего ей, возможно, долго не хватало. Оставалось лишь дать Гасителю ещё большее, ещё сильнее привязать его к себе…
И ничто не должно этому помешать!
Остановившись под сенью разлапистых крон, Лиуджайн повернулась к своей верной спутнице, придав лицу полностью бесстрастное выражение. Воительница замерла в паре шагов напротив неё, глядя из-под упавших на глаза волос. Губы Шьямалы чуть дрожали, выдавая сильное волнение. Она знала, с самого начала знала, что когда-нибудь госпожа начнёт непростой разговор о мужчине, нежданно вставшем между ними. И боялась этого разговора. Ибо впервые в своей жизни, посвящённой верному служению принцессе Ночи, оказалась в ситуации, когда чувства могли перевесить холодный рассудок…
— Шьямала, ты для меня очень близкий человек, — тихо проговорила Лиуджайн. — Скажи мне, только честно, что ты чувствуешь к Шорху? Только ли ради удовольствия ты с ним спишь, или тут нечто большее?
— Я люблю его, моя госпожа, — так же тихо ответила Шьямала, опустив голову. Вероятно, чтобы Лиуджайн не заметила по глазам, с какой искренностью это было сказано.
Но принцесса и так всё видела…
— Однако я готова, — резко выдохнув, решительно сказала воительница, — если на то будет ваша воля, отказаться от своего чувства и прекратить отношения с Шорхом.
После этих слов она, наоборот, прямо посмотрела в глаза принцессе. Наверное, хотела показать твёрдость своего намерения. Вот только отчаянная надежда в глубине чёрных глаз выдала обратное…
— Спасибо, моя верная Шьямала, — с нежностью произнесла Лиуджайн. Подойдя к воительнице, она легко поцеловала её, потом зашла за спину, прижалась всем телом и положила голову ей на плечо.
Чтобы не смотреть в глаза…
— Но разве можно отказаться от такого чувства, когда оно уже овладело твоей душой? — тихо прошептала принцесса на ухо своей охранительнице. Потом провела рукой по её густым чёрным волосам.
Узкий змеящийся выплеск тьмы сорвался с пальцев Повелительницы Ночи и, скользнув в ухо Шьямалы, ударил прямо в мозг. Воительница успела только зашипеть от ослепительной боли. Её глаза закатились, и девушка как подрубленная рухнула к ногам своей госпожи.
— Прости, но это чувство могло бы всё испортить в самый неподходящий момент. Я не могу позволить себе такой риск при столь серьёзной игре, — прошептала Лиуджайн, присев над телом Шьямалы.
По щекам принцессы Ночи медленно катились слёзы.
Большое трёхмачтовое судно спустило паруса посреди Преградного океана, где-то на полпути от Ваардиса до Джантры. Команда — воины Зловонных земель — быстро развернула на палубе просторный чёрный шатёр, а потом расположилась как можно дальше от него. Маг Ночи из числа испытателей внёс в шатёр пару горящих масляных ламп, два удобных походных креслица, столик с кувшином вина и подносами с нарезанным мясом, рыбой и фруктами. Потом обошёл шатёр тремя кругами, чертя в воздухе дымные узоры, чёрными полосами тянущиеся за его магическими браслетами. Убедившись, что ночная темнота укутала шатёр непроницаемым пологом, не позволяющим видеть и слышать что-либо из происходящего внутри, он тоже удалился на корму. И застыл в ожидании приказов, которые могли последовать. Воцарилась тишина, лишь ночной ветер шуршал снастями, да мелкие волны бились в крутой борт дрейфующего судна. И ничто в этом сумрачном спокойствии не выдавало, что там, в шатре, вот-вот должна была состояться поистине эпохальная встреча.
Детали были оговорены заранее. Именно до этих мест посреди разделявшего два континента океана могли спокойно «дотянуться» Иные пути, открытые из столиц Зловонных земель и Риаджанга. Час встречи тоже был определён. И вот внутри магически защищённого шатра поочерёдно разверзлись друг напротив друга два чёрных омута.
Жрец шагнул на палубу первым, чтобы по праву хозяина этой территории приветствовать свою гостью. Узрев появившуюся Владычицу, он поднял правую руку в плавном приветственном жесте, начертавшем в воздухе знак Великой Ночи. Ульнэка молча ответила тем же, потом заняла предназначенное для неё кресло. Жрец присел напротив, не сводя глаз с притаившегося под капюшоном лица.
Несколько мгновений служители новой Эпохи молча разглядывали друг друга, подмечая детали, которые могли бы помочь лучше понять собеседника, и прежде всего — ухватить его слабости.
Ульнэка видела перед собой какое-то недоразвитое дитя с гладким, будто кукольным личиком, обрамлённым светлыми кудрями. На одежде не было ни одного знака королевского достоинства и вообще благородного происхождения. Жрец кутался в некое подобие однотонной серой тоги. Его тонкие пальчики были сцеплены в «замок», большой палец правой руки периодически выбивал какую-то нервную дробь. Владычица Мрака поняла, насколько точны были оценки, данные Шорхом этому человеку. Весь его внешний облик — абсолютный обман, рассчитанный на возникновение у собеседника несознательной презрительной реакции. Потому, внешность не должна приниматься во внимание при общении с ним. Ульнэка на миг прикрыла глаза и сквозь окружающий её Мрак ощутила истинную мощь сидящего напротив существа. Она была неимоверной…
Жрец вглядывался в сморщенное старческое лицо женщины, именующей себя Владычицей Ночи, и пытался проникнуть глубже той маски, которую она, несомненно, на себя натянула. Немощное старое тело — такая же иллюзия, как и его собственный облик. Силы, которыми повелевала эта женщина, с лёгкостью могли бы омолодить её, придать вид юной девицы. Но она явно была выше таких дешёвых трюков, предпочитая выглядеть на столько лет, на сколько себя ощущала. И это был признак мудрости, ибо, чем старше дух и плоть, чем глубже ночная тьма, тем величественнее истинные силы Великой Ночи. А силы эти в ней были действительно велики. Правда, носили тот же странный отпечаток, который жрец уже подметил в Гасителе. Здесь это было даже более явно. Верховный служитель Великой Ночи решил зацепиться именно за эту деталь: как ему казалось, в ней мог таиться ключ к разгадке происхождения нежданной Владычицы…
В предстоящем диалоге нужно было взвешивать каждое слово и следить за любой мелочью — жестами, интонациями, колебаниями витающих вокруг сил.
— Приветствую свою сестру во служении Великой Ночи, — почти пропищал жрец, специально выбрав самый тонкий голосок, на который был способен. — Рад возможности хотя бы и в этих ничейных водах, но выказать гостеприимство Второго континента.