Кит в ужасе смотрел и не мог вмешаться. В существе он безошибочно узнал гремлина — а если точнее, гремлина, сбежавшего от профессора Муара. Это был Лудди!

— Как он здесь оказался? Это невозможно!

Ломая голову над этой загадкой, Кит осторожно выбрался из часовой башни через заднюю дверь. Он был так погружен в свои мысли, что не замечал, куда идет, — и оказалось, что ночь припасла для него еще один сюрприз!

— Ой, м-м-мистер Скиннер…

Детектив смотрел на него, низко надвинув на лоб котелок. Он стоял, прислонившись спиной к трубе. В его руке еще дымился сигнальный фонарь — последнее слово техники. Нить накала светила в темноте тлеющим красным угольком.

Кит быстро взял себя в руки и, кивнув на лампу, весело сказал:

— У вас небось кончились лампочки для вашего передатчика, правда ведь, мистер Скиннер?

Детектив в бессильной ярости схватил Кита за руку и посмотрел на кончики его пальцев — они были черными от копоти.

— А я ведь вас предупреждал, молодой человек. Вы снова колдовали? Не отпирайтесь. И не раз. Вы играете с огнем. Берегитесь, не то сгорите сами!

Кит выдернул свою руку и с вызовом посмотрел ему в глаза. Затем, пощелкивая вспышками, повернулся и зашагал прочь.

Глава восьмая

Сначала Кит не хотел рассказывать Генри о том, что с ним произошло за то время, пока они не виделись. Но потом он представил себе, какое удивленное лицо будет у Генри, когда он выложит ему все это как само собой разумеющееся, как будто такие приключения выпадают на долю каждого человека по сто раз на дню. Да, все-таки надо рассказать ему. Но не сегодня — лучше завтра. Кит наконец-то решил проявить терпение. И не потому, что ему было неловко будить Генри в такой поздний час (после всего, что он успел натворить за все это время!). Дело было не в том. Ему показалось, что его преследуют. И правда, на лестнице, когда он оглянулся, мелькнула чья-то тень.

На следующее утро после скудного завтрака (подали сухие булочки и холодный кофе в треснутой чашке) Кит поспешил к Генри, надеясь, что ему что-нибудь перепадет с королевского стола.

Вспоминая вчерашние события, он сопоставлял факты, и ему показалось, что во всем этом замешан мистер Скиннер. Даже Генри сказал бы, что это настораживает, когда Скиннер появляется на крыше с сигнальной лампой именно в тот час, когда по городу рыщут фальшивые чародеи. Да, и еще нужно непременно рассказать Генри о том, что Скиннер может быть как-то связан с противной девчонкой Таной — например, они сговорились напугать Кита или что-то в этом роде.

Одно только никак не укладывалось в эту схему: гремлин. Но чем больше Кит думал об этом, тем более склонялся к мысли о том, что это был не Лудди. Ну мало ли на свете гремлинов? Наверняка больше сотни, если хорошенько подсчитать. Но тут возникал другой вопрос: как вообще гремлин мог оказаться в такой стране, как Кара-Лабаса, где чародейство и магия категорически запрещены?

На этот вопрос у Кита не было сколько-нибудь вразумительного ответа. Как он ни бился, ничего не мог придумать, только голова заболела.

— Может, Генри сообразит, в чем тут дело, — сказал он. — Пойду-ка с ним посоветуюсь.

Нырнув под арку, он оказался во внутреннем дворике, где росли яркие цветы и порхали бабочки. Цветы и травы так чудно пахли, что Кит невольно замедлил шаг.

Он увидел, что герцог Фокстершпитский сидит, скрестив ноги, посреди сада на красной шелковой подушечке и греется на солнышке. Герцог курил кальян, и кольца легкого дыма медленно плыли над клумбой.

— Ну вот… — протянул Кит.

Надо сказать, что приветствие прозвучало довольно невежливо, но это извинительно. Ведь он так спешил к Генри, чтобы рассказать о своих приключениях, и лишние собеседники были сейчас абсолютно некстати.

Но герцог Фокстершпитский и бровью не повел в его сторону. Он поднялся с подушки, потянулся как кот и поправил свою феску.

— Ну и новости у нас с утра, — заговорил он с улыбкой. — Да вы и сами слышали, мистер Стиксби…

— Нет… а что такое? — спросил Кит.

И герцог принялся прохаживаться по дорожке вокруг клумбы. Из учтивости Кит подошел к нему ближе и зашагал рядом, надеясь выслушать ответ. Герцог будто только этого и ждал: схватив Кита под руку, он стал уводить его в противоположную сторону, куда Киту совсем не надо было идти.

— Волшебники — эти злые бестии — напали ночью на город, наверняка чтобы испортить праздник коронации. Сообщают разное, но, кажется, им удалось каким-то чудом пробраться в город и отравить наши колодцы. Как же они ненавидят нас и нашего короля! — И герцог закатил глаза.

— Но… — Кит хотел было объяснить, что это были не волшебники, а ряженые, обученные дешевым трюкам.

— Что вы хотели сказать, молодой человек?

Кит вовремя одумался, закрыл рот и ничего не сказал.

Герцог Фокстершпитский улыбнулся. Тем временем они свернули в садик, где росли целебные травы. Над головой ворковали голуби, солнечные блики играли на серых колоннах, обрамлявших сад.

— Я, кажется, знаю, о чем вы сейчас думаете, — продолжал герцог.

— Правда? — Кит даже вздрогнул, надеясь, что это просто фигура речи.

— Правда, — ответил собеседник. — Вы думаете, что в вашей просвещенной стране такая дикость невозможна. У вас — цивилизация. Но здесь все заражено магией в самой болезненной и злокачественной форме. И чем дальше эту болезнь загоняют внутрь, тем страшнее ее проявления.

Он покачал головой. Парочка голубей вспорхнула с каменной тропинки и перелетела на солнечные часы.

Кит забеспокоился и попытался закончить разговор:

— Так я пойду…

— Но наглые чародеи совсем распоясались, — продолжал герцог, не обращая внимания на слова Кита. — Есть еще одно сообщение. О том, что один бесстыжий маг осмелился среди бела дня, у всех на глазах, вытворять свои штучки. И знаете, что он делал? Притворялся целителем. Вы только представьте себе, мистер Стиксби, он якобы исцелял!

— Да что вы говорите… — пробормотал Кит, и, хотя солнце жарило вовсю, по спине у него почему-то мурашки забегали.

— Но это бы еще полбеды, — продолжал настырный герцог. — Еще одного чародея видели ночью, когда он скакал на метле. И где бы вы думали? Перед самыми стенами дворца!

— Не… То есть я хочу сказать: да как он посмел…

Герцог помахал рукой.

— Еще как посмел, поверьте мне, мистер Стиксби. Они еще и не на такое способны. Я сам видел, что этот чародей сделал с часами. Наши знаменитые дворцовые часы безнадежно сломаны. Конечно, я не ретроград и не цепляюсь за старину, но это была наша гордость!

Кит сообразил, что гремлин добрался-таки до лакомого кусочка и здорово, должно быть, попортил механизм.

Герцог тем временем продолжал:

— Я также подозреваю, что они наслали на город страшные проклятия. Мы это еще увидим. Но я надеюсь, что этот колдун уже далеко от города, потому что если он скрывается во дворце, то я ему не завидую.

— Почему?

Но герцог, казалось, его не слышал. Он смотрел куда-то поверх головы Кита.

— А, вот к нам идет архиепископ — он машет мне рукой. Думаю, он хочет обсудить со мной некоторые подробности завтрашней коронации. Извините меня, мистер Стиксби…

Кит промямлил что-то в ответ не думая, и герцог, оскалившись, удалился по тропинке.

«Скиннер! — подумал Кит. — Наверняка он решил отомстить мне за сломанный передатчик. Конечно же, он. Кто еще мог видеть, как я летаю ночью на метле? Пошел и наябедничал. Небось думает таким образом упрятать меня в темницу, как того смешного старичка-графа, которого я вчера видел в окне».

И как только он об этом подумал, в голове его созрел план — план побега. Сначала он рассказывает все Генри. Генри должен знать. Потом быстро мчится на корабль «Веселый король». Ковер должен быть там… Если только… Нет, ковер они не тронут, это было бы слишком жестоко… На ковре он сможет спокойно долететь до границы. Там он подождет Генри. Наверняка мистера Скиннера с ним уже не будет — к тому времени его уже разжалуют… Ага, и в багажнике отправят обратно в Лондон. Пусть знает. Но сначала нужно…


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: