И ОКБ, и заказчик договорились, что целесообразнее разделить задачи разведки и подавления средств ПВО, создав специализированный самолет с четырьмя ракетами Х-58 и эффективными средствами радиопротиводействия. Основная сложность заключалась в создании ракеты. После ее доработки (новый двигатель, иное оперение) она получила обозначение Х-58У. («У» означало «унифицированная», т. е. подходящая для размещения на разных типах самолетов.) Управление такими ракетами требовало оснащения самолета сложнейшим оборудованием. Аппаратура (комплекс «Ягуар») позволяла производить селекцию целей по приоритету, поражать их по заданным координатам и др. В общем, проблем с созданием комплекса было предостаточно.

Группа разведчиков МиГ-25РБС одного из строевых полков с подвесными баками

Серийный МиГ-25РБС на парте

Первые серийные спарки: сверху — МиГ-25РУ, снизу — МиГ-25ПУ

Внешне новая модификация, получившая обозначение МиГ-25БМ (изделие «02М»), отличалась удлиненной примерно на 200 мм носовой частью фюзеляжа, где и размещалось оборудование комплекса «Ягуар».

Камуфлированный МиГ-25БМ На пилонах видны переходные балки с системой автономного охлаждения для ракет Х-58У

Разведывательное оборудование было снято, но на пилонах, получивших автономные системы охлаждения ракет, вместо Х-58У могли подвешиваться и обычные бомбы, как в варианте «РБ».

С 1982 по 1985 г. завод в Горьком выпустил несколько десятков МиГ-25БМ. Решение же о принятии на вооружение руководство Министерства Обороны приняло лишь в 1988 г.

В период серийного производств ва максимальный темп выпуска МиГ-25 достигал 100 самолетов в год, и трудоемкость его производства за это время была снижена в 10 раз. За исключением нескольких экспортных заказов, перехватчики перестали строить в 1979 г. (линию сборки заняли МиГ-31), а окончательно производство МиГ-25 завершилось в 1984 г.

Всего МиГ-25 всех модификаций было построено 1190 экземпляров. Из них только 4 прототипа — в Москве на ММЗ «Зенит», остальные — в Горьком.

МиГ-25П На старте летчик включает форсаж, отпускает тормоза, и самолет, «клюнув» носом, устремляется вперед

Техсостав около именного самолета МиГ-25ПУ «Борис Сафонов». Мончегорск, 1986 г.

Официально МиГ-25П приняли на вооружение постановлением Совета Министров СССР от 13 апреля 1972 г. И как только долгожданный военным командованием перехватчик поступил в полки авиации ПВО под Москвой, Киевом, Пермью, Баку, Ростовом-на-Дону, на Севере и Дальнем Востоке, наглые полеты американских разведчиков SR-71 и U-2 в этих районах стали сходить на нет. Американцам пришлось даже ощутить горячее дыхание грозного преследователя — несколько раз головки самонаведения ракет МиГ-25П захватывали SR-71, проходила команда «пуск разрешен»… только самого пуска не было, ибо дело происходило над нейтральной территорией.

Нельзя сказать, что с самого начала все шло успешно. Освоение есть освоение. Но уже к середине 70-х годов самолет стал основным перехватчиком авиации ПВО Советского Союза, к нему привыкли, его полюбили душевно, дав прозвище «Гастроном». Дело в том, что машина несла в своем чреве 40 л спирта (для охлаждения прицела) и 240 л СВС (спирто-водяной смеси для охлаждения генератора) 1*, а эти жидкости, мало того, что сами по себе целебные, во все времена были (и есть) у нас самой что ни на есть твердой валютой (не то что… но не будем о грустном…). На них можно было и картошкой на зиму запастись, и дровами, оплатить ремонт квартиры, да много еще чего… Понятно, что самолету, несущему в себе такое богатство, можно простить любые сложности с обслуживанием. Да, собственно говоря, особых проблем и не возникало. Самолет был неприхотлив в обслуживании и полностью отвечал неписанному закону техников: «не трожь матчасть — она не откажет». В ненастную погоду можно было отсидеться в просторном сопле (а если после вылета — так еще и в теплом), в хорошую — развалиться на чехлах промеж килей, где ни один начальник не увидит.

Не вызывал особых сложностей перехватчик и в пилотировании, чаще всего прощая летчикам бестактное обращение с собой. Так, однажды прибывший незадолго до этого из училища летчик Ш. в Насосной сажал Ми Г-25 НДС в условиях тумана с креном около 30°. Первый удар пришелся на левое колесо, а потом машина закозлила «поперечно», т. е. с колеса на колесо. Деформаций самолет не получил, пришлось только поменять резину на принявшем первый удар колесе.

Другой молодой летчик из Котласа, вылетев на учебный перехват, так увлекся преследованием цели, что перестал видеть приборы. Крен достиг опасной отметки 90°, и самолет на форсаже устремился к матушке земле, превысив через какое-то время предельно допустимую скорость. Летчик, пытаясь поправить положение, резко рванул ручку, от перегрузки (самописцы показали — до 12 единиц) потемнело в глазах… Когда же глазки снова стали видеть, они увидели на индикаторе РЛС заветную цель! Задание пилот выполнил, однако перехватчик был сильно деформирован. Но не разрушен!

В одном из полетов с учебным пуском ракет на полигоне под Астраханью, Р-40Т не захотела покинуть родной пилон, а ее включенный двигатель прибавил асимметричную тягу самолету. Можно себе представить, как летчик (целый замкомполка) в течение вечных 8 секунд (время работы ракетного двигателя) компенсировал ручкой и педалями эту асимметрию и гадал, сработает ликвидатор ракеты или нет.

Другой случай, напротив, связан с тем, что учебная ракета (полк в Правдинске) при посадке самолета самопроизвольно покинула пилон, а упав, нанесла ущерб в виде убитой коровы 2*.

Что же касается боевой работы, то она была в условиях мирного времени довольно нудной. Боевое дежурство, скрашиваемое рассказами бывалых, довольно интенсивные полеты (топлива тогда почему-то хватало), зачетные стрельбы на полигонах. Лишь изредка выпадало на долю перехватчиков какое-нибудь экстраординарное задание.

В апреле 1984 г., например, самолеты с аэродрома Насосная участвовали в перехвате разведывательного шара, запущенного к нам из Ирана. Вражеский посланник дрейфовал на высоте около 25 000 м, то есть там. где его кроме МиГ-25 достать никто не мог. После нескольких неудачных попыток одному из летчиков удалось- таки поразить шар — ракета, выпущенная почти в упор, нарушила несколько секций шара (он многосекционный), но не взорвалась. Продырявленный разведчик спустился до 16 000 м, где его из пушек и «доделали» МиГ-23.

Другой интереснейший случай также связан с южными границами СССР. На рубеже 70-х и 80-х годов тамошних пвошников буквально «достал» один гражданский рейс в Иране, проходивший в непосредственной близости от границы. Раз в неделю ПВО напрягалось, летчики безвылазно сидели в кабинах в готовности № 1, а часто и вылетали «проводить» «иранца». В один прекрасный день терпению пришел конец, и командование решило провести акцию с целью показать супостату, что мы не под открытым небом спим. Два МиГ-25 перелетели на один из военных аэродромов в Армении. Пара летчиков, назначенных для выполнения задания, в детали не посвящалась. Им дали приказ вылететь, в эфире молчать, и только отрабатывать указания по изменению курса. Как рассказывал потом один из них: «Я понял, что нас гонят за «забор» и отвернул — пусть китайцы летают — их до х… а напарник сделал хороший крюк над Ираном, километров 100…»