Впереди на склоне показались огни поселка, кусты затрещали, Кабанов прибавил шаг.

Судя по звездам, рассвет не скоро. Нужна одежда – придешь в дежурную часть в костюме индейца, сунут в клетку до утра, вернее до прибытия новой смены. Здесь тоньше надо.

Дорожный знак обозначил поселок «Большой Карабулак». Преобладали кирпичные частные дома за крепкими заборами. Фонари на столбах по большей части горели, позволяя угадать границы поселка. Ближе к центру наблюдался свет в двух-трехэтажных многоквартирных домах. Полиция располагается обычно рядом со зданием администрации. Надо двигать к центру поселка. Но сначала одеться. И обуться – несколько раз перемотанные портянки клочками болтались на ступнях. Теперь уже не индеец, стриптизер какой-то. Дмитрий сбросил сомнительный антураж, пригибаясь, вошел в поселок.

Здесь уж точно без собак не обходятся. В подтверждение за рифлеными листами забором звякнула цепь, послышалось глухое рычание. Как можно тише Кабанов перемещался между домами, избегая освещенных мест. Без нарушения закона не обойтись.

Надежда найти одежду в припаркованных автомобилях таяла как ночь в рассвете. Несколько раз Кабанов замирал в кустах – по дороге прошла компания подростков, парень с девушкой в обнимку. Перебежал к неосвещенному строению, чуть не задохнулся от концентрированного запаха.

Одинокий мужик, мотавшийся по дороге, привлек внимание. Мужик выбросил пустую бутылку и пошел к коровнику, где хоронился Дмитрий. Мужик оперся левой рукой на обмазанный известью брус, правой вытащил хозяйство из ширинки. Кабанов вышел из-за угла.

- Мне нужна твоя одежда!

Широкие плечи и узкая талия у русского человека не считаются признаком силы. Мужик спокойно повернулся и направил струю на «терминатора». Это было уже слишком. Стальной кулак встряхнул хмельные мозги и на время погасил сознание.

- Извини, мужик, очень надо!

Ремень мужику Дмитрий оставил - на связанных за спиной руках. Ноги были связаны набедренной повязкой, кусок которой также пригодился в качестве кляпа.

- Потерпи, мужик. Там человека на куски режут, а тебе поспать надо. Только не блюй!

Кабанову достался серый пиджак с карманами и мешковатые брюки. Но самое приятное – кроссовки почти в размер. Майкой побрезговал. Брюки пришлось стянуть сзади в поясе. Для этого пригодилась проволока, очищенная от сухого навоза. Теперь можно и по центральной улице в полицию. По пути проверил карманы. В брюках ничего, зато в пиджаке пошарпанный «Самсунг» и две мятые сторублевки. Телефон и так был выключен, сим-карту Кабанов вынул, положил в карман брюк – пригодится.

Проезжая часть с фонарными столбами разделяла поселок по середине. В предрассветных сумерках справа шевелился государственный флаг над красной доской с надписью «Администрация», слева над железной дверью горело табло «Пункт полиции». На площадке выделялась белая «Приора» с синей надписью, по бампер в траве угадывался силуэт УАЗа. Кабанов забарабанил по двери. В зарешетчатом окне справа зажегся свет.

- Чего надо? – Дверь открыл деревенский малый с сержантским погонами. На толстых щеках следы мятой наволочки.

Полицейские не любят, когда граждане говорят: «Я пришел написать заявление». Дмитрий сказал:

- Меня ограбили, помогите. – Чуть-чуть истерики в голосе, круглые глаза.

Сержант обернулся:

- Борисыч, тут грабеж заявляют.

Коридор осветился, дверь открылась шире, на порог вышел капитан с мешками под глазами и брылями, как у сенбернара.

- До утра не могло потерпеть? Что случилось, гражданин?

- У меня на окраине поселка отобрали машину.

- Заходи.

Дмитрий зашел в дежурную часть – комнату, разделенную деревянной стойкой. Капитан прошел за стойку, торжественно поместил зад в анатомическое углубление в кресле.

- Рассказывайте.

Кабанов поведал историю о том, как ехал на своей «десятке» в сторону ПГТ «Большой Карабулак». У окраины его догнала «Приора». Неизвестные подрезали, пришлось остановиться. Трое в черных одеждах вытащили его из машины, обшарили карманы.

- Все забрали, все! Рубашку порвали, пришлось выбросить.

После жестокого грабежа один из людей в черном сел в «десятку», и автомобили скрылись в сторону больницы.

- Санатория, ты хочешь сказать? – Перешел на «ты» капитан. Глаза заворочались в складках, сонливость пропала.

- Откуда тебе известно про санаторий?

- Я свернул туда, думал переночевать. Так более того, товарищ капитан, я узнал одного из тех, из санатория. Он и угнал мою машину!

Расчет Кабанова был прост. Полицейских надо заинтересовать раскрытием по горячим следам. Ворваться вместе с дежурным нарядом в, как выясняется, санаторий и спасти Трайбера. Если он еще не разобран по контейнерам.

За стойкой тренькнул телефон.

- Отдел полиции, слушаю.- Капитан сделал знак, чтобы Дмитрий помолчал.

- Хорошо, сейчас вышлю.

- Прямо Чикаго – еще один грабеж заявляют. – Дежурный положил трубку.

- Рагулин! Знаешь, где Коровин живет? Сгоняй к нему, выясни что случилось, надо будет - тащи сюда.

В дежурку зашел сержант, на широком лице следы от подушки скривились от возмущения.

- Чего сейчас-то? До утра не подождет?

- Не подождет – через «02» прошло. Давай, дуй, я пока участкового подниму.

- Подождать придется, товарищ. – Обратился к Кабанову. – Вон у нас Коровина возле коровника ограбили. Сейчас участкового вызову, он вами обоими займется.

Надо валить. План Дмитрия потерпел крах. В местном «Чикаго», да еще возле коровника ограбленной могла быть только жертва неаккуратного опорожнения мочевого пузыря.

- Товарищ дежурный, угостите сигаретой, я пока на улице покурю.

- Да бери, говна не жалко. – Капитан протянул пачку со стола.

Выйдя следом за Рагулиным, Дмитрий прикурил от Коровьинской зажигалки. Бормоча проклятья в адрес всех социальных групп, Рагулин сел в «Приору» и умчался на помощь Коровину.

Кабанов заглянул в окно, дежурный записывал сообщение, левый кулак вмял щеку, глаз накрыла складка кожи.

На востоке побелело небо, в молочном свете прорисовывалось здание администрации, на траве набухли капли, зачирикали воробушки.

Далеко в Коровинском прикиде не уйдешь, из поселка одна дорога. Дмитрий взглянул на вросший в землю УАЗик, отбросил сигарету.

- Да говорю же, Борисыч, - наполнял перегаром дежурную часть Коровин. – Пошел к коровнику поссать, на меня из-за угла голый мужик. Одежда, говорит, мне нужна! Потом – бац! Я связанный, без пиджака и брюк, в одной майке, во рту тряпка. Кое-как развязался и домой!

- Рагулин! Где наш давешний заявитель? Веди его сюда живо!

Через пыльные стекла «буханки» Дмитрий наблюдал растерянного сержанта. Рагулин сбегал в одну сторону дороги, затем в другую, вернулся в отдел.

- А это еще кто такие? – прошептал Дмитрий.

К отделу подъехала черная «Приора», из дверей вышли трое мужчин, водитель остался. Самого высокого из троицы Дмитрий узнал. Семен сменил черную униформу на джинсовый костюм, двое других тоже не были похожи на работников живодерни.

- Санитары, твою мать!

Санитары остановились у крыльца, Семен зашел в отдел. Спустя минуту на крыльцо высыпали все участники ночных событий.

Теперь, если сунуться проверить УАЗик, не отобьешься. Кабанов застыл на коленях, держась за средние сиденья. Оставалось только молиться.

Через оконные щели донеслось:

- Он был здесь минут 30 назад! Далеко не ушел. Мы двинем на юг, сержант на север.

- Да, сейчас участковый подгребет и двинем.

- Меня возьмите!

- Иди домой, Коровин, проспись! А лучше мужиков собери, по селу пройдитесь, может, спрятался где.

- Связь держим по телефону.

Дмитрий осторожно выглянул. Санитары прыгнули в машину. Качнувшись на повороте, «Приора» унеслась обратно по дороге. Коровин деловым шагом пошел в ту же сторону. К отделу подошел полицейский, Борисыч махнул ему на служебный автомобиль, Рагулин уже сидел за рулем.

Кабанов вытер пот со лба, тряхнул лацканами пиджака.