Повсюду виднелись изображения чаши. Была здесь и имперская аквила. Оба символа сопутствовали друг другу, пока Сарпедон не отрекся от Империума, а орден не оказался обречен на изгнание. В пространстве про­плывали вырезанные в камне лица — должно быть, из­ваяния Испивающих Души былых дней… они проявля­лись на фоне замерших батальных сцен, выглядевших как изображения давних, проигранных орденом битв.

— Что тебе известно? — спросил Раек.

— Я проверил архив ордена, прежде чем мы поки­нули «Сломанный хребет», — ответил капеллан. — Ни единого упоминания ни о Тиранкосе, ни о подобном святилище.

— Я спрашивал не об этом, — произнес скаут.

Иктинос повернулся к Раеку, устремив на того взгляд

из-под глухого забрала. Сержант был шокирован. Конеч­но, он весьма старательно это скрывал, но все же было заметно, что на него давит неизвестность.

— Капеллан, — продолжил скаут, — зачем Сарпедон привел нас сюда? Мы ведь тоже боевые братья, пусть и не видели войны, расколовшей орден. Мы заслужи­ваем правды.

Прежде чем Иктинос успел ответить, в пространст­ве летающего храма что-то зашевелилось. Улучшенное зрение космодесантников позволяло разглядеть внезап­ных гостей во тьме громоздких каменных блоков столь же явственно, как и солнечным днем. Пистолет Раека нырнул в кобуру, и в ту же секунду в его руках оказа­лась снайперская винтовка — отточенные в боях реф­лексы заставили скаута выбрать более удобное оружие.

По стенам забегали огни прожекторов. Заблестело се­ребро корпусов. Сквозь пластины покрытых облупив­шейся золотой и пурпурной краской доспехов проступа­ла серая мертвая плоть. Загорелись красным огнем лин­зы глаз. Покинули свои чехлы болтеры и мечи. Стражи усыпальницы были повсюду.

— Боевые сервиторы, — произнес Раек, наблюдая за тем, как все новые и новые тени отделяются от храмо­вых блоков.

Подобные облаку стальной саранчи, они устреми­лись к космодесантникам, движимые гудящими анти­гравитационными приводами. Меж колонн заметались красные лучи детекторов движения и тепла.

— Похоже, кто-то не обрадовался нашему появле­нию, — заметил скаут.

— Нет, — откликнулся Иктинос. — Кто-то желает проверить нашу доблесть.

Бой уже начинался; на двух десантников из-за ка­менных блоков обрушился ураган лазерных залпов. Ра­ек метнулся в сторону. Иктинос извлек крозиус и плаз­менный пистолет.

— Похоже, старый орден полагает, что ему еще есть что нам сказать, — спокойно произнес капеллан, когда Раек открыл ответный огонь.

Вожак испустил рев, и орда двинулась вперед. Звери, населявшие джунгли, разбегались перед армией; даже са­мые могучие хищники паниковали, заслышав воинствен­ные крики орков и грохот многочисленных сапог. Орда, впитавшая в себя прибывшее с орбиты подкрепление, теперь могла похвастаться и примитивной бронетехни­кой, чьи гусеницы оставляли широкие прорехи в моло­дой поросли. Шагающие машины, вооруженные массив­ными пушками, заменяющими им руки, и похожие на огромные стальные бочки, месили грязь болот, управляе­мые безумными, жаждущими войны орками. Под удара­ми плетей погонщиков рычали боевые звери, состоящие, казалось, из одной лишь зубастой пасти и желудка. Мно­гие и многие тысячи зеленокожих шли в наступление, в детском восторге перед грядущим кровопролитием раз­махивая оружием и стреляя в воздух.

Многие из бойцов заменили зубы грубыми золоты­ми протезами или же нанесли на тела боевую раскрас­ку. Другие нацепили похожие на черепа маски, или же потрясали самыми огромными и пугающими пушками, какие только смогли раздобыть, либо были обвешаны охотничьими трофеями, представляющими собой завя­ленные куски тел поверженных врагов. Каждый воин нес знак, отмечающий его принадлежность к тому или иному клану… но, сказать по правде, в этих джунглях кланов не было. Вожак создал единую армию из тех, кто на мирах туманности Гарона резал друг другу глот­ки. Теперь же они были одной ордой, сплотившейся ради войны. Только в ней орки были готовы отбросить все свои слабости и показать, на что способны.

Вожак, впервые с того момента, как спустился на Неверморн, позволил жажде крови овладеть им. Разра­зившись воинственным ревом, он зашагал впереди сво­ей армии, потрясая огромной механической клешней, рыча и испуская струи пара из поршней, внедренных в его тело. Как и все прочие зеленокожие, он был при­рожденным убийцей, созданным орочьими богами ради завоевания Галактики и уничтожения всякого, кто осме­лится встать на его пути.

Подобно горному потоку орда вливалась в овраг. Среди густых зарослей постоянно попадались гниющие растения и останки животных, сорвавшихся с отвесных склонов в доходящую до пояса жижу. Над головами орков арочным сводом изгибались корни деревьев и скользили в темноте ядовитые змеи. Но зеленокожее воинство продолжало идти и идти; оно было слишком сильно, чтобы отступить, испугавшись каких-то джун­глей. Боевые машины опрокидывали стволы вековых деревьев, оставляя в грязи глубокие колеи. Путь смог­ли осилить не все — орки гибли, исчезая в трясине и становясь жертвами хищников. Но эти потери были всего лишь каплей в бескрайнем зеленом океане.

Войско возглавлял сам вожак, решительным шагом направлявшийся к далеким холмам. Там орки могли за­крепиться и навести порядок в своих рядах перед по­следним кровавым броском к побережью. Вообще, орки были слишком увлечены мыслями о смертоубийстве и погромах, чтобы озадачиваться стратегическими вопро­сами, но вожак отличался от них. И только благодаря ему зеленокожие могли предать огню города Хирогрейва и завоевать Ванквалис.

Рядом пал орк… убитый выстрелом из снайперской лазерной винтовки. По густой листве забегали огоньки прицелов. Раздался кашляющий звук, всколыхнулась трава, и еще один боец рухнул в грязь, лишившись половины головы.

Они были здесь. Люди. Но на сей раз человечков не могли спасти ни закованные в сталь громилы, ни даже сами фальшивые боги. Вожак взревел, подобно взбешенному зверю, каким он, впрочем, и был, и зеле­нокожие устремились в атаку.

— Хладнокровно и быстро, Испивающие Души! — прокричал Люко, когда орда ксеносов возникла из чер­но-зеленой утробы джунглей. Он чувствовал их запах — вонь гниющего мяса и порохового дыма, запекшейся крови и немытых тел.

Рядом с Люко стоял Грэвус, сжимая в деформиро­ванной руке топор, вокруг которого потрескивало сило­вое поле. Люко и сам уже изготовил к бою свои энер­гетические когти, с кончиков которых срывались сине­ватые электрические дуги.

— Смотри не потеряй голову, брат, — предостерег Грэвус. — Ты должен только выманить их на нас. Одна нога там, другая — здесь. Не стоит пытаться перебить их всех в одиночку.

— Не бери меня на слабо, — хищно осклабился Лю­ко. — А не то я вырежу всех этих ксеносов лишь затем, чтобы преподать тебе урок.

Но времени для дальнейшей перепалки уже не оста­валось. Из-за деревьев, скрипя суставами и извергая пар, вышла боевая машина, в три раза превышающая рост обычного человека. Она вскинула руку и окатила склоны пулеметным огнем, вынуждая отряды Люко и Грэвуса залечь. Вторую руку машине заменяла завы­вающая циркулярная пила. Она попыталась дотянуться до ближайшего космодесантника и попутно срезала вы­сокое дерево, цеплявшееся кроной за полог джунглей.

— В укрытие! — рявкнул Грэвус, спасаясь от града пуль и падающих с неба обломков. — Этой гадиной зай­мутся стрелки! Убивайте зеленокожих!

Его отряд быстро собрался вокруг командира, още­тинившись ревущими цепными мечами, и подобно во­допаду обрушился на темный поток наступающих орков. С влажным хрустом клинков, вонзающихся в плоть, штурмовики схлестнулись с зеленокожими, и ксеносы, не ожидавшие подобной бойни, бросились врассыпную.

— Огонь! — прокричал Люко.

Хотя приказывать не было нужды — весь тактиче­ский отряд уже вскинул болтеры, проделывая опаленные дыры в корпусе боевой машины. Огромная стальная ла­пища опустилась на землю, перемалывая ногу брата Зальраса, и Люко подхватил товарища, чтобы оттащить в сторону… но только привлек внимание твари. Пока ма­шина разворачивалась, командир тактического отряда успел разглядеть на ее цилиндрическом корпусе грубые рисунки: стилизованные орочьи черепа и сжатые кула­ки, знаки боевых побед и геральдические символы кла­нов. На длинных кожаных шнурах, обмотанных вокруг ног металлического чудища, были прицеплены зубы и гниющие отрубленные руки. Пила обрушилась вниз, и Люко едва успел отпрыгнуть вместе Зальрасом, преж­де чем лезвие прочертило в земле глубокую борозду.