Вложив в последний рывок весь свой гнев, командор скинул орка с края отвесного обрыва. Вожак закричал, пытаясь ухватиться за что-нибудь своей стальной лапи­щей, но было уже слишком поздно. Клешня поймала только воздух, и гигант исчез в густых зарослях, про­стиравшихся внизу. Падение и проигрыш предводителя не могли остаться незамеченными другими орками, и все вокруг наполнилось их жуткими криками отчаяния и ярости.

Оба сердца Сарпедона наполнились гордостью. Ему удалось победить сильнейшего из орков. Надежда на то, что у него получится защитить Ванквалис, станови­лась все более реальной. Зеленокожие впервые за это время дали слабину.

Словно отвечая на его мысли, небо за его спиной вспороло огненное копье. Сарпедон едва успел обер­нуться, чтобы увидеть, как в ревущем пламени, охва­тившем лес, гибнет артиллерия. Ударная волна чуть не сбросила в обрыв и самого командора, и других Испи­вающих Души, удерживавших высоту, пока он сражал­ся с вожаком. Лазерная пика продолжала пульсиро­вать, распространяя вокруг себя кольцо пожаров, раз­нося по ветру золу сгорающей листвы. Сарпедон замер на месте, прикрывая лицо рукой, чтобы защитить его от обжигающего ветра, налетевшего на джунгли.

— Лигрис! — закричал командор в вокс, который включил быстрее, чем успел об этом подумать. — Ка­кого рожна ты вытворяешь?

Орбита молчала.

— Лигрис? Что с наведением? Лигрис, ответь!

— Сарпедон! — раздался знакомый голос. Он при­надлежал Каррайдину; кажущийся неуклюжим в своей громоздкой броне, терминатор бежал к командору че­рез лес. — Лорд Сарпедон, это…

Каррайдин замолчал, когда в спину его тяжелых до­спехов ударил болтерный заряд. Капитан развернулся и выпустил по зарослям длинную очередь из собствен­ного штурмового оружия. Ответный огонь не утихал, и многочисленные попадания оставляли на керамитовых пластинах брони глубокие шрамы, пытаясь проло­жить себе путь сквозь их толщу.

— Капитан! — окликнул Сарпедон, укрываясь за бли­жайшим валуном.

— Нас предали! — Каррайдин поморщился, и ко­мандор увидел кровь на его губах. — Они завладели кораблем. Мы — на очереди.

— Кто на нас напал?

Из-за деревьев вылетел яркий сгусток плазмы, уда­рив Каррайдина точно в живот. Раскаленная материя проела брешь в керамитовой пластине, сила удара от­бросила капитана назад, так что его бронированные са­поги пропахали глубокие борозды в каменистой почве. Но он не упал, удержавшись на ногах благодаря своей удивительной силе. Когда плазма наконец остыла, стал виден глубокий оплавленный кратер в доспехах, защи­щавших живот терминатора. Помимо металлического запаха превратившегося в пар керамита, в воздухе по­вис смрад горелого мяса.

— Мы сами! — отозвался Каррайдин, перезаряжая штурм-болтер.

Предательство! До Сарпедона наконец дошло, о чем говорил его товарищ. Предательство, зародившееся сре­ди Испивающих Души. Его замутило от одной мысли о том, что оно может оказаться единственным врагом, которого ему никогда не удастся победить.

Град болтерного огня обрушился на капитана с новой силой, отрывая куски от наплечников и поножей. Словно бросая вызов обстреливавшим его врагам, Каррайдин двинулся вперед, его силуэт был практически неразличим за вспышками взрывающихся зарядов. И Сарпедон ни­чем не мог ему помочь — покинув укрытие, командор только сам бы подставился под пули. Оставалось лишь наблюдать за тем, как капитан продолжает отстреливать­ся, хотя из зияющей раны на животе уже вываливались горящие внутренности.

Медленно, с мучительной гримасой на лице Каррай­дин опустился на одно колено. Его рот распахнулся в беззвучном вопле, но капитан продолжал стрелять, по­ка раскалившийся добела болтер не взорвался прямо в его руках.

— Отступаем! — приказал Сарпедон остальным Ис­пивающим Души, удерживавшим вершину. — Все за мной! Отходим!

Он попятился, стараясь двигаться так, чтобы его по­стоянно отделяло какое-нибудь укрытие от убийц Каррайдина. Несколько случайных выстрелов взорвали кам­ни неподалеку от Сарпедона, но пока что противник це­лился в терминатора.

Командор был вынужден смотреть на то, как его товарища в буквальном смысле рвут на части. Очеред­ной болтерный заряд сумел пробить наплечник капи­тана, перебив руку. Брызнули искры, и под терминато­ром подломилась бионическая нога. Детонировали бое­припасы, еще остававшиеся в сломанном оружии, и он лишился второй руки. Все еще продолжая вызывающе кричать, Каррайдин начал медленно заваливаться на спину, точно рушащееся под собственной тяжестью од­но из тех древних деревьев, что окружали его со всех сторон.

Как только терминатор упал, Сарпедон заметил во­инов, приближающихся из глубины леса. Космодесант­ники — и скауты, и полноправные боевые братья, — в чьих руках тускло светились раскалившиеся от паль­бы болтеры, направлялись к Каррайдину, чтобы добить его. Капитан все еще дышал и продолжал сыпать про­клятиями и угрозами, когда над ним нависли фигуры в пурпурных доспехах. Сарпедон был уже слишком да­леко, чтобы увидеть последние мгновения жизни свое­го товарища, но, услышав отчетливый грохот болтеров, бьющих в упор по керамитовой броне, командор понял, что того больше нет.

Добравшись до относительно безопасных джунглей, Сарпедон увидел приближающихся Испивающих Ду­ши своего отряда. Они прикрывали его отход, пока он покидал каменистый пик. Предатели преследовали их по пятам, и время от времени между деревьями проле­тали шальные пули.

— Люко, — передал Сарпедон по воксу, — доложи обстановку.

— Здесь все тихо, — ответил Люко. — Зеленокожим надоело подыхать зазря, и вся орда двинулась к высо­там.

— Готовься обороняться. Мы вынуждены отступать.

— Отступать? Что случилось, командор?

— Нас предали. Приготовься, Люко, теперь на карту поставлено куда больше, нежели просто орочья кровь.

Сарпедон переключил канал связи и вместе с верны­ми ему десантниками отправился к позициям, занятым Люко. Один из Испивающих Души, брат Фарлумир, упал, когда его ногу пробил болтерный заряд. Лежащего на земле, его тут же добили прицельной очередью. Пре­восходная ликвидация — быстрая и эффективная. Так убивают космические десантники.

— Всем Испивающим Души! — сказал Сарпедон в вокс. — Всем верным сынам Рогала Дорна! Приказы­ваю отступить к позициям Люко! Повторяю: общее от­ступление. И будьте осторожны!

На экране замерцали руны подтверждений. Вспыхи­вали также и строчки вопросов: зачем отступать? кто обстрелял холмы? Кое-кто из офицеров не откликнул­ся вовсе — скорее всего, они либо, как и Каррайдин, погибли, либо сами перешли на сторону мятежников.

Сарпедон уводил своих людей все дальше в лес, и вокруг смыкались темно-зеленые тени. Повсюду царил хаос — орки, больше не встречавшие сопротивления, поднялись по склонам и вступили в перестрелку с бой­цами 901-го; отовсюду раздавались воинственные кри­ки зеленокожих, готовящихся к новой атаке; во тьме грохотали болтеры, и брат шел на брата.

Предательство. Сарпедон едва мог в это поверить. И все же он слышал, как умирал Каррайдин, и знал, что убийцами были Испивающие Души. И «Сломанный хре­бет» обстрелял собственные же рубежи. Все это было в реальности и означало, что Сарпедон не справился со своими обязанностями, ведь мятежники сумели все спла­нировать и подготовиться к восстанию за его спиной.

— Только что пришлось убить брата Геронта, — до­ложил Люко. — Одного из новых рекрутов. Он пытался застрелить Грэвуса со спины.

— Это моя вина, — произнес Сарпедон. — Я обязан был научить их. И не сумел. Все из-за меня.

Евмен чувствовал себя на мостике как дома. Каза­лось, будто он был рожден, чтобы руководить сраже­нием, разворачивавшимся на Ванквалисе. Привычная индустриальная атмосфера серых стен бронированной сферы и многочисленные боевые трофеи, свисающие с потолка, были для него вполне подходящим антура­жем, еще сильнее подстегивавшим уверенность в соб­ственных силах.

— Задача выполнена? — наклонился Евмен над воксом, встроенным в командную консоль.