— Держи штурвал! — крикнул капитану Тощий Бен. — Пойду течи смотреть! Знаешь, таких поворотов и новенький корабль не выдержит!

Плотник убежал, а Кристин перевела дух и оглянулась. Кажется, все прошло как по маслу: враг прочно сел на мель и к тому же серьезно поврежден. Но, как и прежде, в сердце кипела злость: почему они не хотят их отпустить, почему снова и снова преследуют? Кристин скрипнула зубами и заставила себя успокоиться. Конечно, им нужна серебристая фигурка дельфина, и не только она. Но лишь дельфин сможет гарантировать «Ла Навидад» возвращение домой, а значит, терять его никак нельзя.

Силуэт черного корабля стремительно удалялся, но недоброе предчувствие оставалось вместе с Кристин. К ней подошел китаец Ли, также когда-то добровольно вступивший в команду. Поглаживая мушкет, он встал прямо перед капитаном и с хитрецой усмехнулся.

— Отойди, я не вижу по носу! — буркнула Кристин. — И что твои узкие глаза увидели смешного, скажи, пожалуйста?

— Мне смешно, что ты надеешься убежать от этого «Блэк стар». — Китаец хотел сказать что-то еще, да ему помешал грохот пушек. Черный корабль дал залп из трех орудий с кормы вслед «Ла Навидад», но ядра легли в воду по левому борту. — Ух ты, огрызается еще! Нам не уйти, капитан Кристин. Ты видела, как он быстр.

— Дельфин быстрее!

— Дельфин может многое, но не все. Наш корабль нуждается в большом ремонте, а днище обросло ракушками. А еще я видел, как ты вела корабль к острову. В душе тебе хотелось вернуться за Клодом, и поэтому дельфин тоже колебался. Они догонят нас.

— Что ты предлагаешь?! — Кристин оскалилась. — У нас команды не хватает даже для орудийного боя, а случись абордаж — нам конец! На «Блэк стар» людей много, я успела заметить.

— Я тоже, — кивнул Ли. — Только это ничего не меняет. Может быть, стоит вернуться сейчас, когда они на мели? Мы могли бы обстреливать их и, может быть, потопить.

— На «Блэк стар» в два раза больше пушек, они просто были не готовы к залпу. Кроме того, у нас мало ядер. И вообще… — Кристин бросила штурвал. — Становись на вахту и поменьше давай советов капитану. В наших морях за это могут и под килем протянуть. Знаешь, что это такое?

— Знаю! — Ли послушно встал к штурвалу. — Ты капитан, ты решаешь.

Не зная, права она или нет, Кристин ушла в капитанскую каюту, громко хлопнув дверью. Ей не хотелось нового боя, не хотелось терять друзей. Она стремилась просто убежать, но понимала, что это вряд ли удастся.

Люди набраны, провиант и вода погружены, мелкий ремонт закончен, и охота на «Ла Навидад» должна была вот-вот начаться. Но О’Лири задержался еще на сутки. Начинавший злиться Диего полагал, что эти сутки потребовались пиратам для безобразной гулянки со стрельбой, которую они устроили в таверне мадмуазель Монморанси в честь своего отплытия. Но он был не совсем прав. За эти сутки успело просохнуть красиво выведенное на бортах новое название судна. Аббат заметил это только в утро отплытия, когда похмельная команда по одному или небольшими группами поднималась на корабль.

— Но почему? — чувство прекрасного, так присущее Алонсо, было оскорблено. — Почему «Монморанси»?

— А почему бы и нет? — парировал капитан. — Тем более что это древняя и благородная фамилия.

— Возможно, но ваша-то мадмуазель Монморанси к этой фамилии вряд ли принадлежит! А корабль вы, получается, назвали в ее честь. При всем уважении к этой даме, она эту честь не заслужила, а фамилию по сути украла.

— Если бы я называл корабль в честь мадмуазель Монморанси, то я бы его так и назвал: «Мадмуазель Монморанси»! — обиделся ирландец. — Между прочим, имел бы право требовать скидку! Но я назвал его просто «Монморанси», и будьте любезны, сеньор Алонсо, относиться к этому имени с уважением. Корабли не любят, когда их не уважают. И еще… Честно говоря, я надеялся, что вы поможете провести некоторую процедуру крещения. Вы же говорите, что были аббатом?

— Я и сейчас считаю себя аббатом, потому что был смещен несправедливо, но… — Алонсо всплеснул руками. — Что, это обязательно?

— Да, — твердо ответил Джеймс. — Собственно, все сделаю я, это капитанская обязанность. Но вы прочтете молитву на латыни. Это вы можете?

— Это могу, — кивнул Алонсо, понимая, что он единственный человек в Санта-Лючии, имеющий о латыни представление. — Могу еще окропить палубу водой.

— Не палубу, а только мостик, — уточнил капитан. — И это тоже должен сделать я.

Аббат только пожал плечами. Пиратские суеверия начинали его утомлять, но, как человек рассудительный, он терпел. По-настоящему его беспокоило другое. Алонсо понимал, что отправляется в плавание с не самой приятной компанией и жизнь его будет висеть на волоске с того самого момента, как «Монморанси» выберет якорь. И все же, прогуливаясь по палубе и напоказ подкручивая усы, он верил, что и в этот раз как-нибудь выпутается. Нужно было только обзавестись надежным союзником. На эту роль лучше других подходил О’Лири, но Диего обдумал и другие варианты. Боцман Кнут показался ему человеком хоть и грубым, но весьма неглупым. Авторитет у команды он имел немалый, мало того, его боялись. Вот только хватит ли такому человеку честолюбия поставить все на карту и начать бунт, да еще защищая чужака? В этом Алонсо сомневался и решил пойти проторенной дорожкой — все же между ним и капитаном Джеймсом установилось нечто вроде доверительных отношений.

Между тем якорь подняли, и трехмачтовик отошел от берега. Примерно в миле от Санта-Лючии капитан положил судно в дрейф. Злые моряки, пошатываясь с перепою. собрались на палубе. Тихий Томазо принес на мостик ведро морской воды.

— Итак, сеньоры, а также джентльмены, если таковые имеются, пора окрестить нашу посудину! — бодро начал нарядившийся по такому случаю О’Лири. — Я, в качестве капитана и с согласия команды, нарекаю корабль «Монморанси»! Если кто-то имеет что-то против, пусть говорит сейчас или замолчит навеки!

Эта формула, более присущая обряду бракосочетания, заставила Диего фыркнуть. Кнут сурово посмотрел на него, и аббат сделал вид, что закашлялся. Команда хранила молчание, слышно было лишь, как хлопают паруса на слабом ветру и плещутся волны о борт.

— Прекрасно! — капитан сиял, словно на настоящем празднике. — Сеньор аббат, прочтите подобающую молитву.

Диего не был набожным человеком, но всему есть предел. Читать молитву по поводу переименования корабля, которому суждено стать прибежищем шайки пиратов? Он снял шляпу, вышел вперед и принялся по памяти читать из «Галльской войны» Цезаря. Многого он, конечно, не помнил и заполнял пробелы в памяти первыми пришедшими на ум латинскими словами и выражениями. Моряки, обнажив головы, внимали ему с почтением, у некоторых переходившим в благоговейный ужас. Увлекшись, Алонсо стал играть голосом, басить и гнусавить, то растягивать слова, то переходить на скороговорку и вскоре почувствовал, что ему хочется пуститься в пляс, наподобие индейских шаманов. Вокруг него стояли люди, способные зарезать ближнего ради пары медяков, но многие из них крестились, слушая эту ахинею. Диего поторопился закончить, боясь рассмеяться. И в тот момент, когда Диего произнес «amen», он увидел пристроившегося позади других Фламеля. Алонсо совершенно забыл про него, а ведь дурачок Фламель был единственным, кто наверняка понял каждое слово. Теперь француз улыбался и даже, кажется, подмигнул аббату.

— Я закончил! — сообщил капитану Алонсо, отчего-то смутившись.

— И я закончил! — в тон ему ответил О’Лири и окатил мостик водой. — Теперь пора всем выпить по чарке рома за здоровье нашего корабля!

Вот тут уже начался праздник для всех. Только что испуганно крестившиеся душегубы с веселыми проклятиями побежали за бочонком всей гурьбой, а во время выкатывания его на палубу даже слегка подрались. Боцман быстро восстановил спокойствие и поднес капитану и судовладельцу по стаканчику.