Все верно.

И все же ты требуешь невозможного! Значит, так, —

повторил он. — Записывай: на телеграфном бланке с ано

нимным текстом имеется преотличный отпечаток пальца

исполнителя. Я называю его исполнителем, а не автором.

Это могут быть разные люди. Понимаешь?

Понимаю.

Прехарактернейший завиток на большом пальце окра

сился чернилом, которым исполнен текст. Ясно? Такой же

завиток присутствует на бутылке. Все понял?

Ты молодец!

Действуй. — В трубке послышался отбой.

Есть что-нибудь? — спросил Сабодаш.

Вроде бы. Автор анонимки, — Денисов поправил те

лефонный шнур, — лазил сегодня в ячейку, передвинул

шампанское, выкрал вещи...

Хоть в этом преуспели, — кивнул Антон.

С Казанского вокзала позвонил знакомый инспектор, тоже работавший в ночную смену.

—• До вас не добраться, — упрекнул он Денисова. — Что хотели?

45

— Подробности кражи. — Денисов приготовился запи

сывать. — Детали!

Инспектор засмеялся.

Я знаю тебя, Денис! Тебе нужны «тысячи мелочей».

Лучше сам переговори с потерпевшей, скоро она будет у

вас.

Опергруппа ездит по вокзалам?

Да. А я могу обрисовать в целом.

Слушаем, — сказал Антон и снял трубку с парал

лельного аппарата.

Преступник появился на вокзале с женщиной, кото

рую мы приняли за сообщницу. А теперь думаю, что это

очередная жертва... Около двадцати двух часов он подсел к

студентке из Ужгорода, поставил чемодан рядом с ее порт

фелем. Был он один, трезв.

Чемодан бежевый? — перебил Антон.

Из вашей ячейки. Я проштудировал ориентировку.

Дальше.

Поговорил минут десять. Потом оставил свой чемо

дан, чтобы пойти в буфет.

Попросил смотреть за вещами?

Да.

О чем они говорили?

О разном. Несерьезность молодежи, ее легкомыслен

ный взгляд на будущее...

Антон крякнул от неожиданности.

Лихо!

Сами удивляемся. Целую лекцию прочитал: «Моло

дые девушки курят! Какой вред здоровью будущего ребен

ка...» Отходя, предупредил: «Вещи ценные, не хочу, чтоб

пропали...», вернулся через час. Затем студентка, в свою

очередь, попросила посмотреть за портфелем, пошла зво

нить...

А преступник, — закончил Антон, — взял ее порт

фель и скрылся.

Вопросы есть? — спросил инспектор.

Денисов подумал.

Он сетовал на молодежь вообще?

Речь шла о молодых девушках.

Денисов спросил еще:

Ваша потерпевшая, она курит?

— Кажется, нет. А впрочем, скоро ты ее сам обо всем

расспросишь.

Увидев Денисова без вещей, Тулянинова ничего не спросила, будто о чем-то догадывалась либо подозревала. Военные, на которых Денисов еще раньше обратил внимание, оживленно разговаривали, часто поглядывая вокруг.

Когда Павел звонил по телефону из Красного Лима

на, — спросил Денисов, — вы находились рядом?

В кабине. У него не было тайн от меня.

Велись какие-нибудь разговоры, касавшиеся полу

ченного наследства? — Денисов предпочитал расспраши-

46

вать исподволь, по «широкому фронту», так, чтобы Люда не могла ни о чем догадаться.

Не было.

Никто ею ни о чем не просил?

Тулянинова пожала плечами.

Я слышала только то, что говорил Павел! — Она за

думалась. — В основном он звонил к себе на работу. Сек

ретарша у них тоже Людочка, Павел с ней разговаривал.

Один раз — с заместителем начальника Геннадием Аркадь

евичем... Моего дядю так же зовут.

Дядя живет в Красном Лимане?

В Кривом Роге, на шахтах.

Он знает о свадьбе?

Знает. — Она была сбита с толку, не пыталась анали

зировать. — Поздравил нас, выслал восемьсот рублей на

свадьбу.

Почтой? — спросил Денисов.

Телеграфом, мы ведь уезжали.

А деньги? В ячейке?!

Она сделала неуловимое движение.

— С собой. Жить придется пока с бабушкой Павла, потом

вступим в кооператив...

Денисов думал о том важном, что должно было связать полученную информацию.

«Начинать надо с анонимки... — Он посмотрел сквозь стеклянные стены, за ними тоже был аквариум, только еще более огромный, с зелеными и красными огнями подсветки. — Писавший сидел ночью в почтовом отделении, вырисовывал букву за буквой на телеграфном бланке;...»

Денисов представил жаркое, высвеченное беспощадно ярким светом помещение почты — пористый потолок, кабины междугородных телефонов-автоматов.

«Работники почты наверняка могли обратить внимание на этого человека...» — подумал Денисов.

Он снова извинился перед Туляниновой:

— Ждите меня здесь.

По дороге в почтовое отделение он по рации вызвал Антона.

Закажи еще раз Донецк...

Снова Шульмана? — спросил Сабодаш.

Проверь Шульмана по адресному бюро, прожива

ет ли?

Думаешь, Тулянинова спутала?

В почтовом отделении у окошка толпилось много людей, столько же сидело за столиками. Денисов прошел в кабину автомата, набрал номер.

Денисов из отдела милиции. Здравствуйте.

Здравствуйте, если не шутите. — На почте не при

знавали официальностей.

С вечера не присел! Шутки... Кто у вас дежурил

ночью шестого?

На аппарате или б окошке?

В зале.

Одна из работников почты постоянно находилась среди

47

пассажиров — помогала заполнять бланки, выписывала квитанции.

Кожухова Тоня, — сказала дежурная. — Да вы

знаете ее — высокая такая, расфуфыренная.

Как она сегодня работает?

С девяти.

Денисов подумал, потом попросил: — Можете дать ее телефон?

— Здесь что-то не то, — засмеялась дежурная. — Надо

сообщить ее жениху Записывайте...

Денисов не стал звонить Кожуховой, по номеру телефона установил адрес: Большая Черемушкинская... «Надо ехать ..» — решил он. По рации Денисов снова вызвал Антона:

Как у нас с машиной?

Транспорт есть.

Понимаешь, анонимщика могла запомнить девушка из

почтового отделения. Хочу подскочить к ней домой.

Я с тобой, — с ходу вызвался Сабодаш.

А Донецк?

Вячеслав Шульман в Донецке не проживал и не про

живает. Тулянипова что-то напутала...