— Не знаю. Но, если они причинили тебе вред…

— Ничего они мне не сделали. Я хочу сказать, травм нет. Я проверяла. Ни разрывов, ни царапин, — ее голос, до того бесцветный, ожил. — Дэйв, до чего же глупы эти полицейские.

— С чего ты взяла?

— Я про их версию. Увидев, что в коттедже Кэрролле все перевернуто вверх дном, они решили, что Кэрролл сопротивлялся убийцам, которые в конце концов выволокли его на улицу и там пристрелили.

— Я как-то не думал об этом. Они так решили?

— Они говорили об этом, до того, как ты вышел из ванной. Дэйв, они не причинили мне вреда. К врачу обращаться не обязательно.

— Ну…

— И особой боли не было. Доктор, к которому я ходила до кашей свадьбы…

Дэйв ждал.

— Он научил меня кое-каким упражнениям. Чтобы облегчить нам… — Джилл замолчала. Дэйв ждал, наконец, она сумела продолжить: —… окончательное оформление наших брачных отношений.

Он не отрывал глаз от дороги, бросил «форд» влево, обогнал пикап, вновь вернулся на правую полосу. Посмотрел на лежащие на руле руки. Костяшки пальцев побелели. Сдвинул руки ниже, чтобы она этого не увидела.

Внезапно заулыбался.

— Что тебя позабавило?

— Я просто представил тебя. За этими упражнениями.

Он засмеялся, она присоединилась к нему. После убийства Кэрролла они смеялись в первый раз.

— Есть еще одна причина, по которой ты должна показаться врачу, — какое-то время спустя вернулся он к той же теме.

— Какая же?

— Не знаю, как и сказать. Допустим, ты забеременела.

Она промолчала.

— Думать об этом не хочется. Но такое возможно. Господи.

— Дэйв…

Он сбавил скорость.

— Волноваться не о чем. Это можно поправить. Законы в каждом штате свои, но я знаю нескольких врачей, которые не всегда их выполняют. Если… жертва изнасилования беременеет, она имеет право сделать аборт. Проблем с этим нет.

— Боже мой, я даже не подумала об этом. А ты волновался, так? Всю ночь.

— Ну…

— Я не беременна. Я принимаю противозачаточные таблетки. Это один из приготовленных тебе сюрпризов. Их прописал мне доктор. Маленькие желтые таблетки. Забеременеть я не могла.

Она расплакалась. Он уже хотел остановиться, но она покачала головой. Езжай, мол, все будет нормально. А вскоре слезы высохли Она повернулась к нему.

— За меня не волнуйся. И плакать я больше не буду.

Доехали они быстро. Остановились только раз, заправить «форд» бензином и перекусить, так что в половине первого уже прибыли в Нью-Йорк. В город они въехали по Соу-Милл-Ривер-паркуэй и Вест-Сайд-драйв. Сняли номер с двумя кроватями в «Ройялтоне», в западной части Сорок четвертой улицы. Швейцар отогнал автомобиль на стоянку.

Их номер находился на одиннадцатом этаже. Коридорный занес в комнату чемоданы, проверил, на месте ли полотенца, показал, где какие шкафы, открыл окно, поблагодарил Дэйва за чаевые и отбыл. Дэйв подошел к окну. Оно упиралось в административное здание.

— Прибыли.

— Да. Ты бывал в Нью-Йорке?

— Два раза, когда учился в колледже. И два года тому назад провел в этом городе шесть недель. Готовился к поступлению в коллегию адвокатов. А здесь умеют быстро натаскивать к экзаменам. Шестинедельный курс, и все дела. Я остановился в центре, в отеле «Мартиник», и ничего не делал, кроме как ел, спал и учился. Города не видел совсем.

— Тогда я тебя еще не знала.

— Нет. А ты здесь бывала?

Она покачала головой.

— В Нью-Йорке у меня живет тетя. Сестра моего отца. Она так и не вышла замуж и работает в рекламном отделе в одном из больших универмагов. Во всяком случае, работала. Я не видела ее много лет. Назови мне большие универмаги.

— Господи, да откуда мне их знать. «Сэкс», «Брукс бразерс»…

— В «Брукс Бразерс» она не работала.

— Слушай, о крупных универмагах я ничего не знаю. «Бонуит» Есть универмаг под названием «Бонуит»?

— Он назывался «Бергдорф Гудман». Я вспомнила. Мы раз или два приезжали к ней. Я тогда была ребенком. Виделись мы очень редко, потому что моя мать терпеть ее не могла. Как ты думаешь, может, она была лесбиянкой?

— Твоя мать?

— Не болтай ерунды. Моя тетя.

— Откуда мне знать?

— Интересно, была или нет? Я сталкивалась с лесбиянками, когда училась в колледже.

— Ты мне говорила.

— Одна едва не затащила меня в постель. Об этом я тоже тебе говорила?

— Да.

— Меня убеждали, что я должна заложить ее, но я этого не сделала. Неужели тетя Бет — лесбиянка?

— Позвони ей и спроси.

— В другой раз. Дэйв? — лицо ее стало серьезным. — Мы должны решить, с чего начать. Как мы найдем этих подонков? Мы о них ничего не знаем.

— Кое-что знаем.

— Что именно?

Он достал из кармана блокнот с отрывными листками, сел в кресло, открыл. Взял карандаш и записал: «Джо Кэрролл».

— Они убили человека, которого звали Джо Керролл. Вот и отправная точка. Если, конечно, имя и фамилия настоящие.

— Как так?

— Он нам так представился, на эту фамилию снял коттедж. Но он же прятался. И мог воспользоваться вымышленной фамилией.

— А как его называли эти люди?

— Не помню. Не уверен, что они вообще его как-то называли. И потом, я мало что услышал из их разговора.

— А разве полиция не сможет узнать его настоящую фамилию?

— Патрульные? Возможно, они нашли какие-то документы. При нас они называли его Кэрролл. Может, специально, чтобы держать нас в неведении. А может при нем никаких документов и не было.

— А может убийцы забрали с собой его бумажник.

— Вполне возможно, — он закурил. — Но они сняли отпечатки пальцев убитого. Это стандартная процедура. Потом эти отпечатки проверят по картотеке. Если они там имеются, полиция наверняка узнает его настоящую фамилию.

— А как мы это выясним?

— Если убитый — важная шишка, об этом напишут в нью-йоркских газетах. Если нет — в местных. Я не уверен, что в Помкуайте есть газета. Но в одном из городов побольше есть наверняка. К примеру, в Скрентоне.

— А скрентонские газеты продаются в Нью-Йорке?

— Да. Есть такой киоск на Таймс-сквер. Когда я готовился к экзаменам, я покупал там бингемптонскую газету.

В блокноте он записал: «Скрентонская газета».

Поднял голову.

— Кэрролл говорил, что занимается строительством. И вроде бы отошел от дел. Во всяком случае, на какое-го время.

— Может, эго пустые разговоры.

— Возможно. Но люди, когда лгут, зачастую не очень далеко уходят от пpавды. Особенно, если лгут незнакомцам. Кэрролл хотел подружиться с нами и выдумал всю эту историю с уходом от дел не для того, чтобы держать что-то в секрете. Просто не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Скорее всего, он преступник. Из его разговора с этими двумя у меня сложилось такое ощущение.

— У меня тоже.

— Но я думаю, его преступная деятельность каким-то боком связана со строительством. Многие незаконные операции прокручиваются за ширмой официально зарегистрированных и действующих компаний. Ты же знаешь табачный магазин рядом с Лафайет-стрит?

— В Бингемптоне?

— Да. Там букмекерская контора.

— Я этого не знала.

— Это не такой уж секрет. Всем об этом известно, они действуют чуть ли не в открытую. Однако расположена она в табачком магазине. На вывеске не написано «Букмекерская контора». И человек, который принимает ставки, называет себя продавцом табачных изделий, а не букмекером. Вот и с Кэрроллом, скорее всего, та же история. Для всех его фирма занималась строительством. А что он делал на самом деле, знали немногие.

Он разъяснял все это не только ей, но и себе. Если они хотели найти Ли и второго мужчину, им не оставалось ничего другого, как извлечь максимум пользы из имеющейся в их распоряжении куцей информации.

— Кэрролл в чем-то провинился. Поэтому эти двое и приехали к нему. Кого-то обманул.

— Он обещал все отдать.

Дэйв кивнул.

— Совершенно верно. И назвал фамилию. Их босса, человека, на которого они работали. Кэрролл просил передать боссу, что все отдаст.