- Взять ее, - коротко приказал он кому-то, и две пары сильных рук скрутили меня мгновенно. Но одному я успела заехать ногой в коленную чашечку. Его лицо мгновенно покраснело, но меня не отпустил. При этом здоровяки даже не задели пальцы правой руки. Значит, были осведомлены об их повреждениях. Правда, это не радовало.

       А как только меня, крепко связанную посадили на кресло, я с ненавистью смотрела на своего предполагаемого родителя. Он только посмотрел на меня и молча, удалился в кабинет генералиса, который, как оказалось, уже там. Рядом остался лишь дежурный, который сейчас смотрел на меня свысока, явно не скрывая превосходства.

       - Радуйся, пока можешь, - я улыбнулась, - но когда я вернусь, ты пожалеешь.

       - Не думаю, - тот гадко ухмыльнулся, - тебя не выпустят даже за порог, не говоря уже об учебе.

       - Это мы еще посмотрим, - пообещала я, но пришлось замолчать, так как пришел доктор.

       Войдя, он осмотрелся и его внимательный взгляд остановился на мне. Мое состояние его не удивило. А подойдя ко мне, осторожно прикоснулся к разбитым и стремительно распухающим пальчикам. Было больно, но терпеть я умела. Мою конечность тут же освободили, предоставив существу науки свободу действий, который поднес к пострадавшему участку небольшой экран. Тут же там высветились переломанные кости. Правда все было не так страшно, как я думала, так как нередко приходилось самой вставлять на места их, чтобы правильно срослись. Ведь это не впервые со мной. Что и подтвердил доктор непонятной расы. Зеленная кожа, голова лишена растительности, на месте волос чешуя. А на руках вместо ногтей, подпиленные когти.

       - Вы неоднократно ломали пальцы, - не вопрос, утверждение.

       - Виолета плохо следила за тобой? – вдруг резко спросил папаня, присутствие которого я даже не заметила.

       - Не твое дело, - буркнула я, не отрывая взгляда от экрана, где явственно видны были следы старых повреждений, которые, давно зажили. Я уже даже не помнила, сколько раз это было.

       - Я задал вопрос, - командор вдруг подошел ко мне и, схватив за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза.

       Захотелось огрызнуться, но делать этого при свидетелях не стала, понимая, что этого мне вряд ли простят. Ведь на кону была его гордость. А я отомщу потом. Когда решу, что именно хочу сделать.

       Тряхнув головой, я освободилась от его захвата и всем своим видом дала понять, что дальше разговаривать не собираюсь. Я не издала и звука, даже когда на руку наложили повязку. И даже тогда, когда меня под конвоем сопроводили на корабль. Я молчала и раздумывала. А еще радовалась своей привычке всегда прятать свайдер во внутреннем кармане.

       Я скорее почувствовала, нежели услышала, как заработали двигатели. По всему кораблю пошла кратковременная вибрация, а потом все. Ничего.

Недоверчиво прислушавшись, я подошла к двери и с удивлением обнаружила, что комната, в которой оставили меня, не заперта. Недолго думая вышла и просто пошла по проходу, отмечая, что обивка намного дороже того шатла, на котором я прибыла на станцию.

       «И в тот же день отбываю» - с горечью подумала я. Но в этот же момент отогнала грусть. Сначала нужно разобраться, а для этого я использую все, что имею. Даже свою женственность. Если понадобится.

       С гордо поднятой головой я прошла сквозь открывшуюся автоматически дверь и оказалась в центре управления. Прямо на середине помещения расположилось кресло, где сидел капитан в белой форме со значком в виде летящей звезды и внимательно изучал экран перед собой. Справа и слева у стены, на столах, расположились экраны, у которых тоже сидели военные и следили за показателями. Некоторые из них я знала, о других догадывалась. У каждого в ухе были наушники, по которым они вполголоса переговаривались. Все были заняты, кроме моего предполагаемого отца, которые, скрестив руки на груди, стоял и наблюдал за процессом.

       Тут его взгляд переместился в мою сторону и на мне же остановился. Я не смутилась. Даже глаза не опустила и попытки уйти, не сделала.

       - Я хочу доказательств, - громко сказала я, но на меня внимание обратил только капитан и, то мельком. Остальные, наверное, были слишком заняты.

       - Хорошо, - как-то слишком быстро согласился командор и зашагал ко мне. Синяк на челюсти, выделяющийся на светлой коже ярким пятном, приятно согрел душу. Улыбку сдержать было трудно. Я и не стала.

       Он это увидел. Остановился. Нахмурился, но через мгновение его лицо стало невозмутимым, и он продолжил путь. Поравнявшись со мной, попытался взять меня за локоть, но я ударила по его ладони и пошла рядом, приравнявшись к быстрому темпу военного.

       Меньше чем за минуту, мы вошли в помещение, которое, судя по запаху, было медблоком. Я с интересом осмотрелась, отмечая на полках, знакомые и незнакомые приборы. На столе было множество пробирок и колбочек, к которым, как понимаю, прикасаться нельзя. Но, все, же подошла, чтобы посмотреть поближе. В этот же миг передо мной, будто из пола, вырос андроид и механическим голосом сообщил:

       - Туда нельзя.

       - Где Шэфин? – без предисловий спросил командор. Отцом называть его, я даже в мыслях не могла. Даже если сейчас докажут, что он мой родитель, все равно, для меня это чужой человек, то есть рентианец.

       - Я здесь, - в помещение вошел улыбающийся мужчина с живой бородой. Цвет его кожи от моего не отличался, разве что, на голове растительности не было. Я даже не сразу поняла, что щупальца, которые свисают с подбородка, это продолжение его. Но они шевелились, и этот факт не оставлял места сомнениям.

       - Сможешь сделать тест на отцовство? – сразу перешел к делу командор, имя которого я так и не спросила. И если честно, мне это не так ужи интересно, но все же удивилась, услышав его из уст доктора.

       - Рэлвид, это она? – на меня пристально посмотрела пара абсолютно черных глаз, без белков.

       - Она, - почему-то вздохнул родитель.

       - Сейчас, - хозяин лаборатории метнулся к шкафу и вынул оттуда небольшую шкатулку.

       Водрузив ее на стол, док сначала велел мне прикоснуться к платине посередине. А когда я это проделала, мои действия повторил он. Тот, кого я в любом случае отцом признавать не собиралась. Прибор ожил. На нем замельтешили какие-то цифры, которые я не успевала прочесть. А спустя несколько долгих минул, в последний раз пиликнул и, вспыхнув красным, замер.

       Я даже подалась вперед, чтобы увидеть, что высветит экран. Но ничего, кроме света, не было видно. И, тем не менее, вздрогнула, когда Шэфин произнес:

       - Результат положительный, она ваша дочь.

       - Это ничего не меняет, - вставила я, грозно глядя на папашу, теперь уверена, что мой. Но ненависть к нему никуда не исчезла.

       - Юридически, ты еще не совершеннолетняя, - вдруг произнес он, - и распоряжаться тобой, я имею полное право.

       - Мразь! – не выдержала я и ринулась в атаку. До боли захотелось разукрасить его спокойное лицо так, чтобы надолго запомнил.

       Вот только меня он с легкостью остановил. Убрав руки за спину, он поднял меня на руки, не испытывая от этого ни малейшего дискомфорта и вынес из лаборатории. А по дороге, как бы я не старалась его задеть, не получалось. Слишком легко он держал меня. Причем, руки мои и вовсе одной левой сжимал и я, не смогла избавиться от захвата, даже используя все номера Сваржа. Теперь стало ясно, что там, на станции, командор просто позволил ударить себя. А сейчас, я только хуже себе сделала. И сломанные пальцы болеть начали снова, да так, что у меня едва получалось лицо держать. Хотелось выть. Причем не столько от боли, сколько от бессилия, которое мне не понравилось. Особенно, когда я вот так далеко от своих друзей.