— И?
— И теперь эта красавица будет в полном твоем распоряжении.
— Вот только красавиц мне и не хватало. В шкафу живет чудовище, ко мне пришла красавица, да еще саблезубая морковка мельтешит под ногами, давая тупые советы…
Тогот тут же заткнулся. Он терпеть не мог, когда я его называл морковкой. Он знал, что так в Таиланде называют девушек, которые «обслуживают» иностранцев. И слово «морковка» было для него ругательным, а вот для меня самым подходящим определением для Тогота в такое хмурое утро.
На какое-то время Тогот замолчал, и мне ничего не оставалось, как вновь обратить внимание на девушку… точнее девочку.
— Ну проходи, — я не нашел ничего умнее, как махнуть рукой, приглашая девочку в свою комнату. В комнату Тогота ее пускать не следовало. Теперь там обитал не только Тогот, но и аморф — два урода на мою голову.
Девушка вошла, остановилась, протянула мне кейс. Металлический чемоданчик — ничего особенного.
Я машинально взял его, положил на стол, открыл. Внутри лежали пачки денег. Не так много… В рублях… Мясник мог бы быть пощедрее. Ну и черт с ним! Денег у меня хватало, не в них счастье. А вот поверх купюр в банковской упаковке лежал паспорт.
— Твои документы? — поинтересовался я у девочки, прихлебывая пиво.
— Да, — она по-прежнему стояла, опустив взгляд.
— И зачем он отправил тебя ко мне? Зачем мне твой паспорт?
— Я теперь принадлежу тебе.
— Нет, так не пойдет, — покачал я головой, все еще не в силах оторваться от «Амстердама».
— Арсен Арамович приказал мне…
— Да наср… мне на твоего Аре… — Нет, в этот час Длинные имена и фразы мне удавались с трудом.
— Но он…
— Послушайте… Я не принадлежу к вашей диаспоре. Я нормальный человек двадцатого… ах да, двадцать первого века… Мне не нужны девочки…
— Я выполню любое ваше желание…
— Похоже, скоро ты станешь педофилом.
— Похоже, сегодня на обед у нас будет покемон в собственном соку.
— А вот за это ты ответишь. Сначала я заставлю тебя раз двести переписать какой-нибудь «короткий трактатик». Это тебя слегка взбодрит. Например, «Любовные зелья» фон Юнца. Там всего сто страниц. Тебе понравится. Потом…
И что самое обидное, Тогот мог выполнить свои угрозы, а судя по тону…
— Заткнись, б… пупырчатая! — заорал я.
Какое-то время Фатима молчала, а потом рухнула на колени и заплакала. Судя по всему, она приняла мой выкрик на свой счет.
— Только не отправляйте меня назад. Если я не приглянулась вам или… я все сделаю, что вы только попросите… Буду готовить, шить, убирать… Ем я совсем мало, мне ничего не нужно… Только не отправляйте меня обратно… Они убьют меня… если я не смогу вам угодить…
Вот это фишка! Средневековье какое-то… Нет, я понял бы, если бы подобное выкинул кто-нибудь из другого мира. Но в нашей реальности, в наше время!..
Девочка, стоящая на коленях перед моим столом в то время, когда первая бутылка «Амстердама» еще не прижилась… Господи! Больше всего в этот миг я хотел, чтобы не было никакой Фатимы… не сегодня. Ну дайте человеку поспать! Две-три бутылочки «Амстердама» сделают из меня нормального человека. Не хочу я поутру напрягаться, принимать плату от бандитов, знакомиться с какими-то девочками, а тем более решать проблемы. Я мечтал нырнуть в койку и уснуть. А потом, проснувшись, вновь принять пива и вернуться в царство Морфея. И пусть заживают мои раны, пусть мое тело набирается сил, а пока…
Фатима по-прежнему стояла на коленях у стола.
— Тогот, сделай из аморфа что-нибудь приемлемое… Разберись! Ты видишь, я не в силах…
И тогда Тогот сделал единственное, что он мог придумать, а с фантазией у него, надо сказать, всегда было плохо. Он материализовался прямо на столе. Уселся на краю столешницы, нога за ногу. И что самое ужасное, я отлично знал, что последует за этим…
Вот за такие фокусы я его особо ненавидел. У Фатимы при виде моего покемона глаза полезли на лоб, а я откинулся на спинку стула, приложился к бутылке и только тут обнаружил, что она пуста. Поднял взгляд. Аморф стоял рядом, протягивая мне следующую бутылочку «Амстердама». Краем глаза я заметил, как девушка, уставившаяся на Тогота, на мгновение покосилась на аморфа. Вот тут-то ей и снесло чердак. Уж насколько ужасно выглядел Тогот, аморф его намного перещеголял.
В итоге Фатима со вздохом повалилась на пол, лишившись чувств, а я взял из щупальца аморфа открытую запотевшую бутылочку и приложился к живительной влаге. И, смею вас заверить, в этот миг мне было глубоко наср… на Фатиму, Мясника, его Деньги и всех аморфов, вместе взятых. Я хотел лишь одного — еще одного глотка пива.
Как всегда Тогот оказался прав, и аморф пришелся мне ко двору. После того как я заставил его произнести формулу повиновения, он сник. А когда я снял защитные чары, он бесформенной массой сполз на пол, разметав в разные стороны щупальца и клешни.
Бандиты все еще стояли, раскрыв рты, так что мне пришлось напомнить им про машину. И когда один из них, отведя взгляд от моего пленника, отправился за авто, я вновь обратился к аморфу без всяких так штучек-дрючек:
— Давай-ка, соберись! — в этот раз я заговорил на русском. — И прими какой-нибудь нормальный облик, а то всех прохожих распугаешь.
— Но я… я так устал…
— Это ты расскажи кому-нибудь другому.
— Но…
— Я приказал, ты обязан исполнить! — мне пришлось чуть повысить голос. Кажется, до этой твари до сих пор не дошло, что он стал моим рабом.
— Но…
— Я… — однако договорить я не успел. Аморф начал превращаться. Зашевелившись, его щупальца начали втягиваться в тело, а то, в свою очередь, начало вновь обретать человеческие очертания. — Только никаких красоток, — приказал я, заметив, как начали округляться бедра. — Квазимодо — персонаж вполне подходящий.
— Квазимо?..
— Или Игорь — безумный слуга безумного ученого.
Тварь застыла. Она задумалась, словно никак не могла понять, чего я от нее хочу.
— Горбатый, максимально уродливый карлик, — пояснил я. — И поспеши, я не собираюсь ждать целую вечность.
Тварь подчинилась.
— Могу ли я спросить, мой господин? — что-что, а голос твари, по-моему, соответствовал ее новому образу. Я кивнул. — Могу ли я, находясь в одиночестве, принимать свой естественный облик?
— Щупальца, шипы и прочее? — Да.
Я только махнул рукой…
…И только теперь, сидя за столом и наблюдая, как аморф укладывает в постель — прошу заметить, мою постель, которая в этот миг мне была крайне необходима — лишившуюся чувств девушку, я понял, насколько был неправ, давая такое разрешение. Тем более что одиночество аморф понимал весьма специфически. Порой мне даже начинало казаться, что он и Тогот нашли общий язык и теперь решили окончательно извести меня.
— И что прикажете мне со всем этим делать? — спросил я, разглядывая девушку, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Радоваться. В твоем доме вновь появилась женщина.
Меня аж передернуло. На мгновение я вспомнил жену, потом…
— Знаешь ли, Тогот, — отвечал я, всеми силами стараясь сдержаться. — Не так давно их было аж четыре… Я устал хоронить своих близких.
— А эта девочка уже вошла в их число?
— Нет, я прикончу ее прямо сейчас, чтобы потом не жалеть о бесцельно потраченных годах, — фыркнул я, вновь приложившись к ниву.
— Разрешит ли хозяин задать вопрос? — голос аморфа звучал слащаво. Я сразу почувствовал какой-то подвох. Вновь в мою душу закралось подозрение, что Тогот поддерживает с аморфом, как и со мной, ментальную связь, и специально подначивает его. — Могу ли оставаться в этом облике?..
— Ты у меня будешь самым мерзким горбуном за историю человечества, а ты…
В дверь вновь позвонили.
Я чуть пивом не подавился.
— У нас что сегодня? День свиданий?
— К тебе Посвященный.
— Посвященный?
Вновь зазвенел звонок. Нужно было быстро что-то придумать. Единственное, что пришло мне в голову, чтобы затянуть паузу, так этой перейти на ментальную речь.