К концу 1938 г. темпы выпуска бомбардировщиков "Амио" все больше и больше беспокоили министерство авиации. Было уже совершенно очевидно, что они далеко отстают от плановых. Рассматривалась возможность передачи всего производства одному из государственных концернов, но это могло бы еще больше отсрочить начало выпуска машин. Поэтому заказы разделили между "Амио" и SNCAC, о чем уже говорилось ранее. В конце 1938 г. "Амио" делала шаги в направлении приобретения завода в США, в районе Нью- Орлеана, где должны были строиться Амио 350. При этом часть выпущенных самолетов предлагалась Авиационному корпусу армии США, но последний идеей не заинтересовался и она быстро умерла. Надежды на экспортные заказы также не материализовались. В любом случае, поставку за рубеж врядли одобрило бы министерство авиации. Предложение Югославии организовать сборку бомбардировщиков "Амио" в этой стране по лицензии было отвергнуто, мотивируя это тем, что это потребовало бы от Франции поставки моторов, оборудования и посылки специалистов для развертывания производства.
Двигатели становились все большей проблемой. Попытались специально для нужд "Амио" приобрести права на выпуск во Франции моторов "Мерлин". Действительно, "Роллс-Ройс" и "Форд Франс" заключили соглашение о выпуске по лицензии 50 "Мерлинов" в месяц в 1940 г., с увеличением до 120 в месяц в 1941 г. 300 "Мерлинов" заказали в Великобритании для истребителей Девуатин 521, но в ноябре 1939 г. это решение изменили и собирались использовать все их для самолетов Амио 353 и Амио 356.
Испытания двух бомбардировщиков в СЕМА и периодический осмотр машин, собиравшихся в Ле Бурже, показал, что машины далеки от готовности к внедрению в строевые части. Неясным оставалось, что делать с оперением: новый двухкилевой вариант требовал дальнейшей доработки. Пока не смогли достичь удовлетворительной конструкции, решили продолжить производство типом 354 с однокилевым оперением. Двигатели опять перегревались и для них спроектировали новые капоты меньшего диаметра. Носовая стрелковая точка ухудшала обзор бомбардиру, делая точное прицеливание практически невозможным. Верхнюю турель сделали так, что пользоваться стандартными магазинами на 30 снарядов было нельзя, пришлось делать магазины на 15 снарядов. 20-мм пушку сохранили только на шести первых самолетах (использовавшихся для экспериментальных целей), а машины с № 7 по № 45 получили 7,5-мм пулемет MAC с 800 патронами. С самолета № 57 ввели новый носовой обтекатель, включавший плоские панели, дававшие неискаженный обзор вниз.
Амио 356 №1 с двигателями "Мерлин" X
Хотя большая часть вины за задержку поступления Амио 351 в ВВС, также как несоответствие самолета эксплуатационным требованиям, ложилась на фирму, непоследовательность министерства и корректировка требований также внесли свою лепту. В последнем квартале 1939 г. изменения в планы производства и заказы вносились практически еженедельно. На 1 декабря SECM должна была выпустить 140 Амио 351, 165 Амио 352, 100 Амио 353 и 40 Амио 354 – всего 455 ( заказ уменьшили – ранее было 497). SNCAC должна была собрать 30 Амио 351 и 395 Амио 352 – всего 425 самолетов. Существовавшие ранее планы изготовить 88 Амио 351 и 112 Амио 353 в разведывательном варианте А4 отбросили. Все машины теперь должны были относиться к категории В4. Несмотря на уже известные трудности, предполагалось, что производство к концу 1940 г. выйдет на рубеж 150 самолетов в месяц!
Последняя программа развития французской авиации, "план VI" от 25 апреля 1940 г., подготовленная непосредственно перед вторжением немцев и последовавшим за ним перемирием, уменьшала количество групп (полков) средних бомбардировщиков (В4) с 33 до 20. Два завода должны были при этом выпускать по 50 машин в месяц. В тоже время контракт 292/9 поднимал количество Амио 353 со 100 до 160, увеличивая общий заказ "Амио" до 485 самолетов, а вместе со SNCAC – до 940 на все модификации. Последнее изменение в контрактах последовало весной 1940 г., разделив долю SNCAC на 150 Амио 351 и 275 Амио 352.
Невзирая на то, что по прибытии в СЕМА Амио 351 № 1 оказался примерно на 1000 кг тяжелее ожидаемого и был охарактеризован как самолет "весьма далекий от желаемого" , строевые летчики рвались попробовать новую машину со столь высокими летными данными. До этого они пилотировали неуклюжие Амио 143 и чуть более изящные Блок 210. Процесс переподготовки начался в Jle Бурже в декабре 1939 г. К этому времени были сданы четыре Амио 354. Формально первые два самолета именовались Амио 351, но фактически они полностью соответствовали Амио 354, имея однокилевое оперение.
Приемкой занимался специальный испытателный центр CRAS. Его подразделению, располагавшемуся в Париже, поставили задачу проверить соответствие самолетов минимальному набору требований. Машина должна была продемонстрировать скорость 465 км/ч на высоте 5000 м при взлетном весе 10026 кг (позднее увеличенном до 10170 кг) с запасом 2500 л горючего. На эту высоту требовалось подняться не более чем за 15 мин. После приемки все первые серийные бомбардировщики поступили в экспериментальную эскадрилью "Амио" (ЕЕА), сформированную в ноябре 1939 г. в Ле Бурже из персонала, отбранного в 21-й и 34-й бомбардировочных эскадрах.
Принадлежавшие ЕЕА самолелты № 3, 4 и 5 в феврале 1940 г. покинули париж и были перегнаны в испытательный центр СЕАМ в Бриси. Самолет № 6 повредили при посадке. Пять машин поставили январе 1940 г., девять в феврале, семь в марте, 11 в апреле и четыре в первую декаду мая, всего получилось 42. Один из них (Амио 354 № 39) летал в апреле с новым вариантом двух- килевого оперения, но после испытаний в Виллакублэ получил, как и все машины до № 40, однокилевое. Другим экспериментом этого периода затишья перед бурей стала верхняя установка с тремя пулеметами Дарн "Марин", предлагавшаяся в качестве альтернативы неудачной турели с 20-мм пушкой.
Планами освоения бомбардировщиков "Амио" (невыполненными в связи с немецким наступлением) предусматривалось использовать все машины до № 40 (одна типа 354 с однокилевым оперением) для переучивания экипажей. Самолеты с № 41 до № 80 типа 351 должны были эксплуатироваться как ночные бомбардировщики, поскольку у них кабина бомбардира не соответствовала окончательному стандарту. Машины №№ 81-151 с переходным вариантом штурманской кабины можно было принять как дневные бомбардировщики, но с некоторыми ограничениями. Полностью боеспособные самолеты предполагалось получить с № 151 в августе 1940 г.
Базировавшиеся на аэродроме Ша- тоблан в Авиньоне бомбардировочные группы GBI/21 и GBII/21, ранее летавшие на Блок 210, начали получать Амио 354 в апреле 1940 г. К 10 мая, первому дню немецкого наступления, они имели соответственно шесть и две машины. В Монбаре группа GBI/34, вооруженная Амио 143, тоже начала переходить на новую технику в апреле. К 10 мая у нее было пять самолетов. На эту же дату 14 машин числились в испытательных центрах (СЕМА, СЕАМ) и учебном центре бомбардировочной авиации (CIB). Три были неукомплек- тованы, два находились в ремонте и один списан как полностью разбитый, началась сборка двухкилевых Амио 351 – с этого момента поставлялись самолеты только этого типа. Их номера начинались с № 56 (по неизвестным причинам числа от 41 до 55 пропустили).
Хотя машиы официально еще не были объявлены боеспособными, они приняли участие в боевых действиях. Дебютом стал разведывательный рейд на Маастрихт в ночь с 16 на 17 мая. В следующую ночь на подобном задании GBI/34 потеряла один самолет над Вале-о-блед; его сбили зенитчики. 19 мая силы GBI/21, GBII/21, GBI/34 и GBII/34 сосредоточили в Ферте-Гоше. Однако, немногие экипажи освоили новые "Амио". По ночам обычно летали на боевые операции на старых самолетах, а дневное время тратили на переучивание летчиков. Боевые вылеты на новой технике проводились лишь периодически. Тем не менее, потери росли. Два самолета не вернулись с задания, еще один был уничтожен на своем аэродроме немецкими бомбами. GBI/34 начала получать Амио 351 с 25 мая. На следующий день две группы приняли 19 "Амио", но только три из них были полностью боеспособны. Еще 12 должны были поступить в течение 48 часов. Однако, не все машины после приемки оказались годными для боя. Еще три потеряли в авариях 28 и 29 мая. Еще одна авария, в ночь с 2 на 3 июня, привела к кратковременной постановке на "прикол" всех самолетов, пока проверяли управление рулями. Выявленные дефекты могли быть результатом как простой небрежности, так и саботажа.