Далее полковник Секистов переходит к сравнениям:

Понимая важность победы Советской Армии в битве под Курском, выигранной в отсутствие Второго фронта в Европе, некоторые буржуазные историки, дабы минимизировать её значение, ищут различные обстоятельства, которые, с их точки зрения, были «благоприятными» для советских войск. Некоторые из них заходят настолько далеко, что приписывают эту победу… успехам англо-американских войск на Средиземноморском театре. Так, американский историк Р. Лекки считает, что летом и осенью 1943 года основные события, приковавшие к себе внимание всего мира, развивались в Средиземноморье. Не принижая значения операций союзников на упомянутом театре, следует отметить, что Курская битва стартовала раньше (5 июля), чем высадка союзников в Сицилии (10 июля). Простое арифметическое сравнение тоже весьма показательно: 50 лучших немецких дивизий, включая 16 танковых и моторизованных, были сконцентрированы под Курском в районе планировавшегося наступления, тогда как на Сицилии союзникам противостояло только 9 итальянских и 2 немецких дивизии…

Теперь, подведя основу, полковник переходит к добиванию:

Совершенно ясно то, что по сравнению с титанической битвой под Курском ограниченный успех англо-американских сил в Средиземноморье не имел серьёзного влияния на ход Второй мировой войны. На средиземноморском театре операции и действия англо-американских сил не отвлекли существенных германских сил. Генерал Дуайт Эйзенхауэр, Верховный командующий союзными войсками, признал (снова признал! — М.К.), что боевые действия в Средиземноморье свелись к вспомогательной операции. Основные операции, как указывал Уинстон Черчилль, проходили на советско-германском фронте, где три гигантских сражения — Курское, Орловское и Харьковское, прошедшие в течение всего двух месяцев, — предопределили коллапс немецкой армии. Эти признания( М.К.) выдающихся американского и британского государственных деятелей полностью вскрывают банкротство тех фальсификаторов истории Второй мировой войны, которые пытаются свести к нулю вклад советского народа в разгром гитлеровской Германии — ударного отряда мирового империализма.

Неужели мы в действительности так плохи? В замечаниях Секистова есть доля правды, особенно в отношении исторических исследований, которые пытаются исказить картину Второй мировой войны и которые фактически представляют искажённое видение масштаба операций различных союзнических сил. Не является секретом то, что большая часть истории русского фронта не доходит до писателей, редакторов и издателей исторических книг.

Но есть одна проблема. Плохо, что Секистов тоженаходится по эту сторону забора. Плохо, что он не проводит годы, подобно «буржуазным историкам», в попытках заполучить достоверную информацию от Советского Союза. Неудивительно, что информации об огромной роли Советского Союза в Победе над Германией столько, сколько есть. Есть масса стен, которые необходимо пробивать, и куча лабиринтов, через которые нужно пробраться, чтобы получить помощь и содействие от советских инстанций, только для того, чтобы рассказать наконец русскуюисторию войны.

А когда контакт наконец установлен, начинается топкое болото, через которое нужно продираться шаг за шагом, под яростные крики о линии партии, которые, при всей их важности для русских, представляют мало интереса для исследователей реальных фактов. Это делает попытки представить точку зрения русских разочаровывающим занятием.

Из протестов Секистова можно сделать вывод, что советские официальные лица всегда готовы сделать шаг навстречу в предоставлении точных данных о привлечённых силах, понесённых и причинённых противнику потерях. Такой вывод будет в высшей степени ошибочным, поскольку в их многолетних попытках привлечь внимание к их доблести и достижениям русские редко приводили точные цифры вместо грубой и не заслуживающей доверия пропаганды.

Вот одно подтверждение этого. Во время и вскоре после Курской битвы русские заявили, что за 18 дней, с 5 по 23 июля, их авиацией, поддерживающей войска в районе Курска, были сбиты в воздушных боях не менее 1392 немецких самолётов. Это составляет до 70 % всех немецких самолётов первой линии под Курском. Заявка была настолько явно смехотворной, что русские предпочли просто удалить эти цифры из дальнейшей истории Великой Отечественной войны.

Они их не поправили. Они их просто удалили.

За тот же самый период в восемнадцать дней русское командование подтвердило уничтожение 2900 немецких танков. Не «повреждение и уничтожение», а именно «уничтожение».

Интересная цифра — если посчитать все немецкие танковые силы, вовлечённые в события под Курском, их окажется всего 2700.

Решение проблемы попытки описания такой гигантской битвы, как Курская, — в том, что мы нуждаемся в правде, а не в фальшивых заявлениях или в гневных указаниях советских историков, одержимых идеей о существовании гигантского разветвлённого заговора, направленного на лишение русских их монументальных заслуг в уничтожении немецкой военной машины.

Часть 2

ОПЕРАЦИЯ «ЦИТАДЕЛЬ»

РАЗНОГЛАСИЯ В ВЫСШЕМ НЕМЕЦКОМ КОМАНДОВАНИИ

Как и многие другие операции, «Цитадель» была детищем различных планов, директив, манипуляций и махинаций многих высокопоставленных чиновников и офицеров нацистской Германии. Но бой, ставший впоследствии величайшим танковым столкновением в истории, сильно отличался в плане командования от остальных сражений.

Только один человек был полностью ознакомлен со всеми важнейшими частями плана. Только один человек имел право отменять приказы, менять их и вообще управлять всем в его поле зрения. Этот человек был абсолютным лидером Третьего рейха — это был Адольф Гитлер. Таким образом, любая оценка Курской битвы, особенно со стороны Германии, должна учитывать личное участие (или вмешательство) этого человека. Это та ситуация, в которой быстро развиваются разногласия, точки зрения доходят до прямо противоположных, и это было как раз то, что случилось. Высшее командование Германии разделилось на два дома.

Есть старая аксиома — то, о чём ты не знаешь, тебе не вредит. Но стоило бы ввести ещё одну аксиому о том, что первая аксиома — наихудшее когда-либо сделанное утверждение и особенно это относится к военному делу.

В чём угодно столь грандиозном, как крупномасштабное сражение, неизвестные факторы играют большую роль, чем то, что, казалось бы, ясно видно непосредственным участникам.

Сражение, которое должно было разыграться в районе Курска летом 1943 года, неизбежно должно было проходить с учётом опыта, извлечённого из предыдущих боевых действий. Люди руководствуются аксиомами, и одна из них гласит, что история повторяется. Есть ещё небольшое дополнение, что история можетповторяться, но не буквально.

Если рассмотреть начало немецкого наступления 1941 года и события, произошедшие в районе Курска в Центральной России в 1943 году, можно заметить повторение некоторых элементов в этих сражениях. Сэр Бэзил Лиддел Гарт (Basil Liddell Hart), один из наиболее наблюдательных историков, пишущих о Второй мировой войне, замечает на странице 174 своей книги «По ту сторону холма» («The Other Side of the Hill»), что проблема снабжения армии стала одной из самых значимых проблем во вторжении в Россию. Недостаточно, чтобы ударная армия углубилась глубоко во вражеский фронт, еслиэта армия не снабжается достаточно топливом, боеприпасами и запасными частями, необходимыми для поддержания её силы и мобильности. Немцы очень гордились своими танками, и небезосновательно: они вдребезги разгромили укрепления русских.

Но они входили в страну с плохими и старыми коммуникациями, с дорогами, сделанными из рук вон плохо, с дорогами, которые становились непроходимыми болотами, когда небо становилось тёмным и на землю начинал капать дождь.