Чиновник оказался на редкость напыщенным и упрямым. Он осыпал эльфов оскорблениями, грозил страшными карами. При этом он многозначительно заводил глаза, и тыкал толстым пальцем в потолок кареты, вероятно намекая на неких высокопоставленных покровителей. Короче говоря, отец Бестии предпочёл расстаться с жизнью, нежели выпустить из рук сундучок с деньгами, причём не своими. Брэк прикончил его быстро, одним ударом, практически ударом милосердия. Положив руку на сердце, он и теперь, спустя двадцать пять лет, не чувствовал за собой вины. Он мог поклясться, что не проявил жестокости сверх необходимого. Мальчишку они и пальцем не тронули. Как только деньги оказались у них, эльфы покинули лесную дорогу и позабыли дурака-чиновника, его бездарную охрану и перепуганного до смерти недоросля, рыдавшего над трупом отца. Но вот оказалось, что малыш вырос и ничего не забыл.

Сенатор, внимательно следивший за событиями из своего укрытия, не пропускал ни единого слова. Более того, мысли Тита Северуса работали в ускоренном режиме. Молодость — не всегда преимущество, усмехался про себя сенатор, да и подгулявшее происхождение, которым так гордится консул, имеет свои недостатки. Пробелы в образовании, не позволяли консулу сделать предположение (и как очень надеялся Тит Северус правильное) насчёт того, что связывало диверсанта Ясеня и Барса Завоевателя.

Консул Марк тем временем продолжал изливать на Брэка поток ругательств и оскорблений. Сенатор догадался, что он пытается вывести эльфа из себя и спровоцировать его. За все время их продолжительного знакомства Тит Северус неоднократно имел возможность убедиться в умении своего друга владеть собой. Но грубость Бестии давно вышла за рамки. Конечно, эльф не подавал виду: он даже сидел в расслабленной позе и спокойно смотрел на собеседника, но от сенатора не укрылась напряжённая складка у губ и чуть нахмуренные брови. Это были признаки внутреннего напряжения, и неизвестно, насколько ещё хватит ему терпения. Тит Северус уже давно сделал все интересующие его выводы. Подслушивание принесло гораздо больше плодов, чем он мог предполагать, и теперь было бы разумно положить конец бесполезной ругани, пока у эльфа окончательно не сдали нервы, и он не дал повод Бестии расправиться с ним прямо на месте.

Сенатор покинул своё тайное убежище, обулся в оружейной и, громко стуча башмаками, возвратился к гостям.

— Надеюсь, вы не успели слишком заскучать без меня? — с шутливой озабоченностью спросил Тит Северус, входя в дверь.

Бестия смолк на полуслове. Появление сенатора буквально запечатало ему уста, и вторая половина оскорбительного высказывания, в котором уже начали проскальзывать площадные ругательства, так и осталась не озвученной.

— Ба, — очень натурально удивился сенатор, — вы так ничего и не покушали, — он укоризненно покачал головой, окидывая взглядом стол с нетронутыми яствами, — должно быть, ты, Марк, заговорил моего друга чуть ли не до смерти.

Этан Брэк подумал, что сейчас гнев консула обрушится на сенатора, но Бестия только мрачно глянул на вошедшего и бросил сквозь зубы:

— Мы поговорили, хотя в плодотворности нашей беседы впору усомниться.

— Отлично, что вы закончили, — Тит Северус намеренно проигнорировал недовольный тон консула, — теперь самое время воздать должное трудам моего повара. Честное слово, он обладает столь чувствительным сердцем, что грозился покончить с собой, если его творения будут возвращаться на кухню не тронутыми. Господа, не дайте мне лишиться замечательного специалиста, угоститесь, не пожалеете. Особенно это касается тебя, Этан. За время экспедиции ты сильно похудел. Похоже, на архипелаге тебя едой не баловали.

— Сушёной рыбы и пресных лепёшек вполне достаточно, чтобы не умереть с голоду, — подал голос эльф. — Но от угощения вынужден отказаться, я буквально валюсь с ног от усталости. С твоего позволения и разрешения господина консула я вас покину.

Он встал. Бестия не удостоил его ответом, сосредоточив внимание на кубке с вином, который вертел в руках. Если Второй консул и намеревался покинуть дом сенатора Северуса, то делать это одновременно с эльфом почитал ниже своего достоинства.

— Долг хозяина велит мне проводить гостя, — воскликнул Тит Северус.

Уже в холле эльф спросил:

— У тебя было ко мне какое-то дело. Если только речь не шла о…

— Что ты, — замахал руками сенатор, и доверительно понизив голос, произнес, — для меня самого появление Марка явилось полной неожиданностью.

— Выходит ты хотел поговорить о другом?

— Видишь ли, Этан, — Тит Северус помедлил, словно собирался с мыслями, — поговаривают, что в Серакских горах в окрестностях Лероны видели гарпий. Я очень хочу получить парочку и собираюсь подрядить тебя. Я уже подыскал прекрасного чучельника. Ни у кого в Рие ещё нет чучела гарпии, а я надеюсь украсить свою гостиную двумя. Ну как, я могу рассчитывать на тебя в этом важном и секретном деле? — глаза старого сенатора хитро блеснули.

Этан Брэк был весьма удивлён, хотя нельзя сказать, что именно это удивление было самым сильным за вечер. Тит Северус с исключительной настойчивостью добивается встречи, а в итоге все это оборачивается просьбой организовать для него пару чучел. За всё время их знакомства ни разу не было ничего подобного.

— Боюсь, что в ближайшее время я буду несколько занят, — осторожно ответил эльф. — И еще, гарпии осенью линяют, лучше подождать несколько месяцев, пока они не обрастут зимним мехом.

— Я понимаю, — закивал головой сенатор, — у тебя поручение Бестии, — он поднял руку. — Не говори ни слова, я не хочу слышать даже намёка. Все, вопрос снят. Но я скоро отбуду в Лерону по делам. Приглашаю тебя.

Тит Северус говорил короткими фразами, разбивая их многозначительными паузами, словно будничные слова и приглашения скрывали нечто большее, значительное и важное, о чем эльф должен был догадаться сам.

— Мой дом, моя карета, моя яхта всегда будут в твоем распоряжении.

Этан Брэк улыбнулся сердечной улыбкой и сказал:

— Никогда не сомневался в твоей гостеприимности, мой друг, однако в ближайшее время мне вряд ли посчастливится оказаться поблизости от Левантийской столицы.

— И все же не забывай об этом.

— Хорошо, я посещу тебя при первой же возможности. А теперь мне пора, жутко хочется спать.

— Да, да, — засуетился сенатор, — воспользуйся моим паланкином.

— Спасибо, дружище, — от души поблагодарил Брэк, — но скорость моих ног гораздо больше, чем у носильщиков, к тому же в Рие немало коротких путей.

Он попрощался с Титом Северусом и вышел в ночь. Чёрная карета Второго консула стояла на прежнем месте. Кучер, казалось, дремал на козлах, уперев лоб в руки с кнутом. Двое охранников о чем-то болтали в сторонке. Странно, подумал Этан Брэк, обыкновенно Бестия ездил с целым выводком охраны, а теперь всего ничего. Охранники окинули эльфа равнодушными взглядами, не проявив к его персоне ни малейшего интереса. Невольное напряжение отпустило: по его душу Бестия никаких приказов своим людям не давал, по крайней мере, пока.

Эльф неспешно с безразличным видом прошёл вдоль улицы и свернул вбок при первой же возможности. Он нимало не лукавил, говоря Титу Северусу о коротких путях в столице. Теперь он собирался воспользоваться одним из них. Переулок вывел его к оврагу, крутые, осыпающиеся склоны которого разделяли знаменитые Рийские холмы. Оставалось только проскользнуть через густо разросшиеся бузинные кусты, чтобы оказаться на старой заброшенной тропе. Многочисленные дожди подмыли каменистую дорожку, превратив ее в узкую и опасную козью тропу. Но даже козы остерегались пользоваться ею. Пробираться же по ней ночью мог решиться разве что сумасшедший. Этан Брэк сумасшедшим не был, зато он обладал замечательно развитым ночным зрением и бесценным опытом лазания по горам, в сравнении с которыми крутые холмы Лирийской столицы казались игрушечными. Без особого труда он спустился вниз, где по дну оврага бежал ручей, берега которого поросли могучими лопухами и крапивой. Перепрыгнуть его не составило труда. Эльф вышел на такую же узкую тропу, но столь крутую, что ему несколько раз приходилось хвататься за обнажившиеся корни старых ветел, посаженных здесь когда-то для укрепления склонов. Но дело того стоило: старая водовозная дорога вывела эльфа прямо на зады его собственного сада, а извлечь из потайного места ключ от калитки и отомкнуть замок было вообще минутным делом.