В конце третичного периода на земле существовал целый ряд человекоподобных обезьян. Из них очень близок по анатомическим признакам к человеку дриопитек — лесная, или древолазящая, обезьяна (изучение бедренных костей питекантропа с несомненностью показало, что и он был еще существом древолазящим, не окончательно перешедшим к наземному образу жизни). То обстоятельство, что останки древнейших ископаемых людей найдены в разных районах (Ява, северный Китай, Центральная Европа), в соединении с тем фактом, что дриопитеки и другие близкие к ним антропоиды тоже обитали в разных районах, позволяет с уверенностью предположить, что процесс очеловечения обезьян начался не в одном каком-нибудь пункте, а в целом ряде мест, где жили ископаемые антропоиды.

Территория, захваченная великим процессом очеловечения обезьяны, включает в себя районы Старого Света, в которых распространены были ископаемые антропоиды и которые в той или иной степени, прямо или косвенно, испытали влияние оледенения. В пределы этих районов входят северная Индия, Индонезия, северный Китай, Западная Европа и южная Африка[10].

Ни Америка, ни Австралия не были захвачены начальной стадией процесса очеловечения обезьяны. Отделение Австралии, этой самой маленькой части света, от остальных материков произошло в такие древние геологические эпохи, что в ней до сих пор сохранились животные, которых на других материках и в помине нет. Развитие живых организмов как бы остановилось здесь на довольно низкой ступени. Не было даже высших млекопитающих, так что Австралия оказалась страной-заповедником для давно уже вымерших на остальной земле животных (кенгуру, утконоса, гигантской птицы моа, водившейся в Австралии еще сто лет тому назад).

Относительно Америки нет никаких данных, которые позволили бы предположить там существование антропоидов. Здесь дальше низших широконосых обезьян развитие не пошло. И в Америке, и в Австралии человек появился, по-видимому, лишь в конце ледникового или даже после ледникового периода, переселившись туда из Азии.

Еще совсем недавно, лет двадцать назад, многие ученые предполагали, что родина человечества находится в том месте, где теперь раскинулась пустыня Гоби, или в областях Азии, соседних с предгорьями Гималаев. Однако находки последних десятилетий все больше подтверждают, что очеловечение ископаемой обезьяны, переход древолазящего антропоида к наземному образу жизни могли начаться одновременно во многих местах Старого Света, так как во многих странах Старого Света водились в третичном периоде ископаемые высшие обезьяны, близкие к дриопитеку. Этими находками доказано также, что, хотя процесс очеловечения обезьяны происходил не в одном каком-либо пункте земного шара, а во многих, все человечество развилось от одного и того же вида ископаемых антропоидов.

Все человечество растет из одного корня. Единство человеческого рода ни в малой мере не опровергается существованием разных человеческих рас.

Вокруг расового вопроса фашистскими мракобесами и погромщиками нагромождено столько лжи, расовый вопрос за последние годы так усердно используется поджигателями новой мировой войны, что на нем необходимо остановиться. Рассмотрим вкратце, что говорит подлинная, не фальсифицированная наука о человеческих расах и их происхождении.

Всем известно, что у людей существует целый ряд телесных признаков, которые отличаются большой стойкостью и передаются по наследству. Уже давно ученые пытались подразделить человечество на разновидности и группы по тем или иным стойким телесным признакам. Одни ученые пытались при этом принимать в расчет такие наиболее бросающиеся в глаза признаки, как окраска кожи, волос и глаз. Затем стали учитывать форму волос и делить человечество не только на белые, желтые и черные, но и на прямоволосые, волнистоволосые и шерстистоволосые расы.

Позднее ввели еще два признака: головной индекс — соотношение между шириной черепа и его длиной и положение верхней челюсти. По этим признакам они разделили людей на долихоцефалов, или длинноголовых, и брахицефалов, или короткоголовых, на ортогнатов, то есть с прямым профилем лица, и прогнатов — с сильно выступающей вперед верхней челюстью. После этого некоторые ученые стали учитывать форму носа, деля все человечество на узконосых, средненосых и широконосых; затем стали учитывать рост и т. д.

Однако сколько ученые ни старались расчленить человечество на расы по какому-нибудь одному из указанных признаков, ничего у них из этого не получалось.

Всякому, например, известно, что у людей встречается кожа от черного бархатистого цвета, как у африканских негров, до белого, но где грань между разными оттенками кожи и с какими другими признаками сочетается тот или иной оттенок кожи, установить оказывается невозможным.

Всякие попытки подразделить человечество на какие-то четкие расы или разновидности по их телесным признакам оказываются в настоящее время настолько безнадежными, что даже буржуазные ученые пишут: «Конечно, нет ничего проще, чем говорить о черной и желтой расах или даже черных и желтых расах, но совершенно невозможно точно ограничить эти понятия и указать, например во Внутренней Азии, где кончаются белые и где начинаются желтые. Понятие „раса“ вообще не имеет определенного содержания. Задаваться вопросом о числе рас было бы такой же пустой тратой времени, как думать о том, сколько ангелов могут танцевать на острие иголки. Все попытки разбить человечество на искусственные группы по цвету кожи, по длине и ширине черепной коробки, по форме волос и т. д. всегда ведут к ошибкам».

На одной и той же территории мы наталкиваемся на самое пестрое перекрещивание расовых признаков. Взять хотя бы Африку, которую иногда называют «черным материком». Мы встречаем там людей темных, черных и совсем светлых, маленьких и высокорослых, курчавых и гладковолосых, короткоголовых и длинноголовых. Разумеется, если поставить африканского негра рядом с северянином Европы или Канады, то по цвету кожи, по окраске и форме волос их нетрудно будет отличить друг от друга, однако по другим признакам, например по длине черепа или по росту, таких резких отличий может и не оказаться. Один и тот же человек может по цвету кожи, волос и глаз относиться к одной расе, по так называемому головному показателю — к другой, по форме носа — к третьей и т. д.

Наука не отрицает существования в отдаленном прошлом, да и в настоящее время, рас, то есть отдельных разновидностей человечества, из которых каждая характеризуется определенными свойствами телесной организации, передающимися из поколения в поколение. Однако наука уже давно доказала, что, во-первых, не существует никаких твердых и неизменных расовых признаков (ибо все расовые признаки подвержены изменениям под влиянием природных и социальных условий), что, во-вторых, не существует никаких чистых человеческих рас и что, в-третьих, нелепо делить расы на низшие и высшие.

Какой бы телесный признак мы ни взяли, он на протяжении ряда поколений претерпевает изменения под влиянием природной среды, смешанных браков и прочих естественных и исторических условий.

Да и можно ли вообще говорить о каких-то чистых расах после того пути, который пройден человечеством!

Человечество существует на земле около миллиона лет. Уже у неандертальцев, судя по их костным остаткам, были налицо разные породы, разные вариации телесных признаков. А у ископаемых разумных людей обнаружены уже совершенно отчетливые признаки длинноголовости и короткоголовости. За сотни тысяч лет существования человечества на земле не сохранилось, конечно, ни одной человеческой расы, по каким бы признакам мы ее ни определяли, которая дошла бы до нас в своем первоначальном, чистом виде. За это время происходило столько переселений и перемещений разных племен и народов, столько скрещиваний между ними, столько изменений в их исторических условиях, что теперь отыскать где бы то ни было «чистую» человеческую расу совершенно невозможно.