«У нас получится. У нас точно все получится. У него был план. У него был чертов план, и он сработал».

Потом они выскочили из кустов, и Лили, взвизгнув, скользнула к краю обрыва. Марк обхватил ее за пояс и притянул к себе. Затаив дыхание, она слегка наклонилась вперед и посмотрела вниз. До реки под ними было не меньше тридцати метров. А может, и больше.

«К черту его дурацкий план. Грёбаные планы. Они никогда не работают».

— Ну же! — закричал Марк, потом дернул ее за руку и потащил за собой.

Они бежали по краю обрыва, и, хотя казалось, что он спускается все ниже и ниже, от этого ей вовсе не становилось легче по нему прыгать. До воды по-прежнему оставалось не менее двадцати с лишним метров.

Наконец, дорога кончилась. Перед ними выросла огромная каменная насыпь и преградила им путь к реке. Им придется либо вернуться в джунгли, чтобы ее обойти, либо попытаться на нее взобраться.

Лили не знала, что хуже: отвесная скала, на которой практически не на что было ни опереться, ни уцепиться, или джунгли, из которых раздавались крики подбирающихся к ним вооруженных людей.

— У нас нет выбора. Может, нам удастся нескольких из них прикончить, и так расчистить себе путь, — тяжело дыша, Марк проверил чудом уцелевший автомат и убедился, что его магазин полон.

Лили посмотрела на джунгли, потом на водопад, потом перевела взгляд на выступ, на котором они стояли.

Двадцать метров — это вроде бы высоко. Это очень высоко. Но с какой высоты прыгают ныряльщики? Разве они не поднимаются на тридцать с лишним метров? Она подумала, что если они спрыгнут с этого уступа, то, может, ничего страшного и не случится. Водопад наверняка сгладил камни, сделав дно ровным и глубоким.

«Ну, или, помоги нам, Господи, хотя бы достаточно глубоким. Может, джунгли не такая уж и плохая идея...».

Прямо у ее головы от камня отскочила пуля, и Лили приняла решение.

— Мы можем прыгнуть! — прокричала она сквозь рев воды.

— Ты спятила? Тебя там что, по башке ударили?? — заорал Марк.

Она свирепо на него зыркнула, затем сорвала с себя тонкую блузку.

— У нас получится! Всё будет нормально! — уверила она его, распуская хвост и собирая волосы в тугой пучок.

— Нет! Это самоубийство! Не смей прыгать с этого гребаного выступа! — предупредил ее Марк, затем схватил за руку и потянул назад.

— Это джунгли — самоубийство! — заметила она, и, словно в доказательство ее слов, у них над головами просвистели пули.

Они оба пригнулись, и Марк открыл ответный огонь.

— Это более приемлемый вариант! — ответил он.

Лили посмотрела на выступ, потом снова на джунгли.

«Ты боишься. И это нормально. Это значит, что ты учитываешь ситуацию. Теперь пошевеливайся».

— Марк, — тихо сказала она.

— Что?! — раздраженно бросил он.

Лили повернулась и уставилась на него. Они долгое время провели порознь. Упустили много драгоценных мгновений. Связь между ними разрушена. Но все же... это всё еще они. Марк с Лили.

— Доверься мне.

Лили рванулась вперед. Марк что-то кричал у нее за спиной, но она оказалась быстрей. Сделав всего десять шагов, она бросилась вниз.

Всё словно замерло. Она начала сомневаться, что вообще когда-нибудь упадет. Она слышала, как у нее в венах пульсирует кровь, как из груди вырывается дыхание, как ее зовет Марк. Затем в эту иллюзию ворвались пули. Лили слышала, как они просвистели над водопадом, как они вспороли выступ, с которого она только что спрыгнула. Тут она почувствовала, что падает, и закричала.

Она сильно ударилась о воду — Лили никогда раньше не ныряла с утеса и не знала точно, какие правила предусмотрены для таких прыжков. Она извивалась в воде, борясь с болью, подводным течением, притяжением водопада. Затем в воду рядом с ней что-то упало и мгновение спустя, ее схватил Марк и вытянул на поверхность.

— Это было… — задыхаясь, произнес он. — ...Пи*дец как опасно.

— Но это... сработало..., — ей тоже было трудно дышать.

Вода практически полностью сорвала с нее брюки, и Лили попыталась высвободить из них ноги. Марк потянул ее к берегу, и, хотя больше всего на свете ей сейчас хотелось оказаться на твердой земле, их преследователи выбежали из джунглей и открыли огонь по реке.

— Шевелись! — Марк изо всех сил потянул ее за собой.

В конце концов, Лили удалось встать на ноги, и они снова рванули в лес. Они бежали не в самом быстром темпе, но тем не менее, легко преодолели километра полтора, а то и больше, после чего Марк резко повернул направо. Теперь водопад оказался у них за спиной. Они на полтора или два километра углубились в джунгли и шли параллельно реке.

На Лили были только трусики и черный топик. Брюки, туфли и кевларовые щитки бесследно исчезли, их унесло рекой. Марку удалось сохранить всю свою одежду. Но они продолжали идти, не разговаривая и не останавливаясь, еще где-то полчаса.

«Отпуск. Вот чего я хочу. Отпуск, чтобы неделю никуда не высовываться. Не двигаться, не говорить, даже не думать. Вот и все».

Лили не знала, сколько они еще шли, похоже, целую вечность. От такого обилия грязи, зелени и боли, у нее все смешалось. Она прижала раненую руку к груди и, сгорбившись, пошла вперед, стараясь смотреть под ноги и не отставать от Марка, но в конце концов всё же выбилась из сил. Она прислонилась к большому дереву и упала на колени. Затем наклонилась и прижалась лбом к шершавой коре.

— Всего на пять минут я хочу, чтобы все стало тихо и спокойно.

Она уже больше полугода находилась в непрерывном движении. Ей эта просьба не показалась такой уж невыполнимой.

— Что ты делаешь?! — топая к ней, настойчиво спросил Марк.

Она приподнялась и взглянула на него.

— Мне нужно передохнуть. Ты иди, я не против, — предложила она.

Он фыркнул и опустился на старое бревно.

— Чтобы спуститься с той скалы, им потребуется немало времени. Если они вообще станут этим заморачиваться. Пара минут нам погоды не сделает, — сказал он, настороженно оглядываясь по сторонам.

Лили поерзала и, по-прежнему прижимая к груди руку, уселась на задницу.

— Спасибо, — вздохнула она, прислонившись к дереву, и закрыла глаза.

Послышалось шарканье, и Лили поняла, что он встал прямо перед ней. Она не открывала глаз, пока не почувствовала, как Марк взял ее руку и притянул к себе. Затем Лили увидела, что он осматривает ее сломанные пальцы.

— Господи, на это было больно смотреть, — пробормотал он.

Она рассмеялась.

— В самом деле? Тебе нужно было это почувствовать.

— Не-а, мне на какое-то время хватит сломанных костей.

Здесь ей мало чем можно было помочь. Марк нашел несколько веток и сломал их под размер ее пальцев, соорудив нечто вроде шины. Шнурками для ботинок он привязал ветки к ее пальцам. Затем оторвал от своей рубашки полоску ткани и обмотал ею импровизированные шины, практически обездвижив ее пальцы.

— Спасибо, — сказала она, разглядывая его работу.

Она была благодарна Дамиано за то, что он начал с левой руки и не слишком далеко продвинулся. Это не очень сильно ее задержит.

— Черт, только посмотри на себя. Поверить не могу, что ты прыгнула, — усмехнулся Марк, снимая рубашку.

Это было не Бог весть что, но все же лучше, чем ее топик, поэтому он накинул ее ей на плечи.

— Я должна была что-то сделать. В меня еще ни разу не стреляли. Хочу посмотреть, сколько смогу продержаться, — ответила она, просовывая руки в рукава.

— Да? Давай, я в тебя выстрелю. Ну, знаешь, чтобы тебя инициировать. Например, в ногу, — поддразнил он ее.

Лили закатила глаза.

— Как великодушно. Сколько раз в тебя стреляли? — спросила она.

Марк прислонился к стволу дерева и на секунду задумался.

— Понятия не имею. Пару раз. Слегка задели в Африке, когда крал алмазы. Как-то раз в бок, к счастью, навылет. В другой раз, прямо в задницу. Хочешь поговорить о боли? — он втянул воздух сквозь зубы.

— В Кингсли много стреляли, — заметила она, и Марк замер.

— Да, много.

Ей не хотелось углубляться в эту тему. Она ничего не должна этому мужчине, этому стоящему рядом с ней человеку. Ей не хотелось, чтобы он узнал о ее отношениях с Кингсли. Это вообще не его дело. Его там не было, и он этого не поймет. Он не заслуживает того, чтобы об этом знать.

— Что теперь?

— Черт, все в один момент накрылось медным тазом. Что вообще произошло? — застонал Марк и провел рукой по лицу.

— Не знаю. Когда Дамиано со мной танцевал, то вел себя так, словно понятия не имел, кто я такая. В смысле, я реально на это купилась. Я все время буравила его глазами, и ничего. В нем не мелькнуло и намека на узнавание. Это была уловка, — ответила она.

Марк с минуту молчал.

— Или всё это — ловушка, — пробормотал он.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что попасть в дом оказалось чересчур легко. Охрана словно и не работала вовсе. Дамиано должен был с ума сойти, увидев тебя, обнаружив там меня, подумав, что мы вместе. Почему он не удивился? — спросил Марк.

Лили растерялась.

— В той комнате, он, кажется, удивился, что мы вместе. Он не мог понять, какую роль во всем этом играешь ты, но обо мне он слышал. Знал, что я в Колумбии, и знал все об алмазах. Может, кто-то его о нас предупредил, но отдельно? — предположила она.

— Может, — только и сказал Марк.

— Наверное. Не имеет значения. Всё накрылось медным тазом, — согласилась она, снова глядя на свою руку. Сломанные пальцы пульсировали.

— Но мы выбрались, — возразил он.

— И всё же. Я не почерпнула для себя ничего нового, в то время как Станковский теперь весьма хорошо осведомлён о моем присутствии. Теперь он исчез, и мне придётся всё начинать с нуля. Пустая трата времени, — пожаловалась она, медленно поднимаясь на ноги.

Он последовал ее примеру.

— Это не было пустой тратой времени. Я кое-что узнал, например, что Роксана с Дамиано любовники. И теперь нам известно, что Дамиано пляшет под дудку Станковского, раз уж тот заставил его охотиться за таким отребьем, как мы, — заметил Марк.

— Неважно. Я просто хочу выбраться из этих грёбаных джунглей. Из этой гребаной страны. Я хочу... обслуживание номеров, — выдохнула она.