О разразившихся в штабе группы армий «Юг» спорах повествует военный историк Пауль Карель: «Советская 6-я армия неудержимо продвигалась к Днепру. Манштейн планировал задействовать там все свои наличные силы, прежде всего танковый корпус СС, вышедший из Харькова. Но Гитлер запротестовал. „Нет, — сказал он. — Зачем такое количество сил против надуманного противника?“ Гитлер желал, чтобы сначала отбили Харьков. Харьков! Он никак не мог смириться с фактом, что Хауссер сдал этот город вопреки строгому приказу. В слепом упрямстве он запрещал Манштейну использовать танковый корпус СС во фланговой атаке против советской 6-й армии и требовал в первую очередь осуществить частную атаку на Харьков, только после ее успешного завершения Манштейн может выступить против 6-й армии Харитонова»[16].

Опытный генерал-фельдмаршал отлично осознавал, что игнорирование прорыва 6-й армии к Днепру в угоду контрудару по Харькову может привести к катастрофе. Манштейн уговорил фюрера отложить решение до следующего дня. Главным аргументом являлась необходимость сосредоточения 2-го танкового корпуса СС на шоссе Харьков — Красноград. Это могло быть сделано самое раннее 19 февраля. Манштейн убеждал Гитлера, что только тогда можно было окончательно решить — выступать на север или на юг. Еще одним аргументом было то, что до 19 февраля нельзя рассчитывать на 4-ю танковую армию Гота. Командующий группы армий «Юг» просто хотел любой ценой добиться задержания пребывания Гитлера в Запорожье, чтобы в качестве наблюдателя он имел целостное представление о складывающейся печальной реальности. Здесь стоит упомянуть тезис из мемуаров Манштейна о решающем значении передачи группы Ланца в его подчинение. Даже авторитетному генерал-фельдмаршалу было тяжело переубедить фюрера отказаться от политических целей во имя решения насущных задач группы армий «Юг». Если бы танковый корпус СС был по-прежнему подчинен Вейхсу, он был бы неизбежно брошен на Харьков и просто технически не мог бы предотвратить катастрофу в группе армий «Юг».

Пребывание вблизи передовой отрезвляюще действует даже на самых уверенных в себе политиков. 19 февраля поступило донесение, что советские войска находятся лишь в шестидесяти километрах от Днепра и всего лишь в 100 км от Запорожья. Не только его генералы, но и сам Гитлер прекрасно понимали, чего стоят 100 км во времена моторов и гусениц при отсутствии сплошного фронта. Настало время фюреру вплотную ознакомиться с суровой реальностью жизни.

Как нетрудно догадаться «танковый батальон» советской стрелковой дивизии являлся батальоном капитана М. П. Закиева из 175-й танковой бригады 25-го танкового корпуса. Капитан Закиев вряд ли догадывался, какое впечатление его действия оказывали на германский генералитет и самого фюрера в Запорожье. В дальнейшем части корпуса П. П. Павлова продолжали тревожить немецкое руководство, 19 февраля выйдя к железнодорожному узлу Синельниково и перекрыв две железнодорожные линии, по которым осуществлялось снабжение армейской группы «Холлидт» в Донбассе. Сюда же вышла 41-я гвардейская стрелковая дивизия генерал-майора Н. П. Иванова. Первая атака этого соединения без поддержки отставшей артиллерии была неудачной, но захват станции стал вопросом времени.

Манштейн впоследствии несколько драматизировал ситуацию: «Все же положение нельзя было считать безопасным, так как приезд Гитлера не был секретом и при въезде с аэродрома в город его узнавали и приветствовали солдаты, находившиеся в Запорожье представители его партии и другие лица. Для охраны мы имели в Запорожье, кроме нашей караульной роты, только несколько зенитных подразделений. В ближайшее время вражеские танки должны были подойти настолько близко к городу, что они могли обстреливать аэродром, расположенный восточнее Днепра»[18].

В реальности в Днепропетровск с 18 февраля прибывала 15-я пехотная дивизия, которая вскоре была брошена против прорыва у Синельниково. Судьба соединения была типичной для прибывавших в группу армий «Юг» резервов. Возглавлявшаяся зимой 1943 года генералом Бушенхагеном 15-я пехотная дивизия начала войну в СССР в составе группы армий «Центр». После того как она была наполовину истреблена, ее отправили на переформирование во Францию. Теперь пополненное по штатам и хорошо оснащенное зимним обмундированием соединение должно было вновь попытать счастья на поле боя.

Однако присутствие советских танков в нескольких переходах от штаба группы армий «Юг» произвело нужное впечатление на фюрера и придало его действиям необходимый импульс. После некоторых колебаний он утвердил разработанный Манштейном план и засобирался обратно в Винницу. Когда тяжелый «Фокке-Вульф-200» в сопровождении истребителей оторвался от взлетной полосы в Запорожье, Манштейн с облегчением вздохнул и приступил к реализации своего плана.

Контрнаступление планировалось для перехвата инициативы у советских войск, поражения их ударных группировок в Донбассе и в районе Харькова, чтобы стабилизировать положение на юго-западном стратегическом направлении. Эрих фон Манштейн, возглавивший руководство подготовкой контрудара, впоследствии отмечал: «Мы намеревались нанести удар по южному флангу противника, чтобы потеснить его с юга, или, если это окажется возможным, позже ударить ему в тыл с востока». Ударную группировку наступающей к Днепру 6-й армии должны были срезать классические «клещи».

Контрнаступление намечалось осуществить в три этапа. На первом — ударом 2-го танкового корпуса СС и 48-го танкового корпуса из 4-й танковой армии вермахта по сходящимся на Павлоград направлениям (с севера — 2 тк СС, с юга — 48 тк) и фронтальным ударом 40-го танкового корпуса 1-й танковой армии на барвенковском направлении разгромить войска правого крыла Юго-Западного фронта и отбросить их за Северный Донец. После перегруппировки главных сил в район юго-западнее Харькова планировалось приступить ко второму этапу операции — нанести удар по войскам Воронежского фронта и овладеть Харьковом и Белгородом. И, наконец, на третьем этапе войскам группы армий «Юг» предстояло развить наступление на Курск с юга. С севера в том же направлении должна была нанести удар 2-я танковая армия группы армий «Центр». В результате намечалось окружить и разгромить войска Воронежского и Центрального фронтов. Предстоявшей операции придавалось исключительное политическое и военное значение. Взять реванш за Сталинград — такова была главная идея Гитлера и его генералитета.

Наряду с подготовкой планов Манштейн произвел в группе армий «Юг» кадровые перестановки. Армейская группа, оборонявшая Харьков, получила нового командующего: место Хуберта Ланца занял Вернер Кемпф. Формальной причиной было то, что Кемпф обладал большим опытом как танковый командир, а в составе армейской группы были подвижные соединения. Но реально это выглядело как наказание Ланца за сдачу Харькова.

Готовя контрнаступление, германское командование сумело стабилизировать положение в районе Краснограда, на левом крыле Юго-Западного и в полосе соседнего с ним Южного фронтов. 4-я танковая армия вермахта была переброшена к северу, а в районе Харькова сосредоточен неоднократно упоминавшийся 2-й танковый корпус СС под командованием обергруппенфюрера СС Хауссера.