С началом наступления Южного фронта военно-воздушные силы получили задачу: «В первый день наступления нанести одновременный массированный удар всеми ВВС Южфронта по боевым порядкам, артиллерии и ближайшим резервам противника в направлении главного удара»[6]. По мере развития наступления военно-воздушные силы должны были содействовать наступлению, добиваясь тесного взаимодействия с наземными войсками. В их задачу входило также: препятствовать подходу резервов противника и вести борьбу с его авиацией на аэродромах и в воздухе.

Открытая, хотя и всхолмленная местность, по оценке командования, не создавала особых трудностей в применении всех родов войск, обеспечивая возможность широкого действия авиации и танков с обеих сторон. Но эти условия местности требовали серьезного прикрытия войск с воздуха и наличия в стрелковых частях сильных средств ПТО, а также тщательной маскировки войск в период сосредоточения и наступления.

Артиллерийские противотанковые полки должны были быть использованы как артиллерия танковой поддержки в дивизиях первого эшелона на направлении главного удара. Тяжелая артиллерия предназначалась для усиления дивизий, действующих на направлении главного удара, и для создания артиллерийской группы дальнего действия. Средняя плотность артиллерийского насыщения проектировалась 10–12 орудий на 1 км фронта, а на направлении главного удара (на фронте 15 км) — до 14 орудий.

Открытый степной район усложнял маскировку артиллерии, что вызывало необходимость тщательной инженерной подготовки огневых позиций и наблюдательных пунктов и широкого использования населенных пунктов, но, с другой стороны, тот же характер местности давал преимущество в наблюдении и возможность вести огонь на большие дальности с использованием широкого маневра по фронту. Характер местности способствовал также применению маневра колесами, но при обязательном условии хорошей разведки скрытых путей.

Командование Южного фронта возложило управление операцией на командование 37-й армии, штаб которой на время операции усиливался за счет аппарата фронтового управления. Командный пункт 37-й армии создавался в Гундоровской. Вспомогательный пункт управления намечался в районе Павловки. Ввиду недостатка средств связи, а также плохого состояния дорог связь и управление войсками должны были осуществляться в основном при помощи радио и офицеров связи, высылаемых на самолетах. Предполагалось широкое применение радиосигналов и наблюдение за полем боя с самолета.

План предусматривал три этапа операции:

Первый этап — подготовительный, продолжительностью пять дней (11–15 ноября). В этот период проводилось сосредоточение ударной группировки, организация и материальное обеспечение операции.

Второй этап — наступление с выходом на реку Тузлов, продолжительностью четыре дня (16–19 ноября). В этот период предполагалось уничтожить основную группировку мотомеханизированных частей противника в районе Астахово, Миллерово, Аграфеновка и, заняв Большекрепинскую, выйти на рубеж реки Тузлов (глубина продвижения 50–55 км).

Третий этап — преследование и выход ударной группировки на рубеж реки Миус. Глубина продвижения 45 км. Продолжительность этапа — три дня (20–22 ноября).

Общая глубина операции определялась в 80–100 км, что давало возможность, разбив вышеуказанную группировку противника, выйти на его коммуникации.

Ударную группировку 37-й армии составляло ее правое крыло, наносившее удар с фронта Ровеньки, Дарьевка, Должанская.

Оперативный порядок ударной группировки армии строился в два эшелона. Первый составляли три стрелковые дивизии (96, 253, 99), две танковые бригады, усиленные тремя противотанковыми артиллерийскими полками, четырьмя полками тяжелой артиллерии, двумя гвардейскими минометными дивизионами, двумя инженерными батальонами и двумя бронепоездами.

Во втором эшелоне (армейский резерв) имелись две стрелковые дивизии, одна танковая бригада и кавалерийский корпус.

Этот эшелон располагался в следующем порядке: 216-я стрелковая дивизия и 3-я танковая бригада в районе Дубовка, Курячий, 295-я стрелковая дивизия в районе Каменка, кавалерийский корпус в составе 35-й и 56-й кавалерийских дивизий в районе Каменка, Медвежинский, Шляхтино.

51-я стрелковая дивизия и один противотанковый артиллерийский полк, расположенные на левом крыле 37-й армии на участке Должанская, поселок Коминтерна, должны были действовать на широком фронте в направлении Бирюково, Курган Морозов, имея целью сковывать силы противника.

Вся боевая авиация входила в состав ударной группировки.

Для действий на второстепенных направлениях создавались две вспомогательные ударные группировки. 18-я армия имела ударную группировку на левом крыле в составе двух стрелковых дивизий. Правое крыло и центр армии имели целью сковать силы противника. Точно такую же задачу имело левое крыло 9-й армии. На правом крыле этой армии была создана ударная группировка в составе одной стрелковой дивизии, одной танковой бригады и одной кавалерийской дивизии.

Оценивая сложившуюся оперативную обстановку и соотношение сил, создавшееся благодаря образованию 37-й армии, командование Южного фронта считало, что на ворошиловградском направлении на фронте 12-й и 18-й армий положение к 12 ноября оставалось устойчивым. Противник здесь имел 8 пехотных дивизий против 7 стрелковых дивизий и 2 кавалерийских дивизий в 12-й и 18-й армиях. Это позволяло рассчитывать на прочное удержание войсками 12-й и 18-й армий занимаемого рубежа. Возможное появление на этом направлении новой 295-й германской пехотной дивизии не могло внести в ближайшее время существенных изменений в соотношение сил.

На шахтинском направлении, по мнению командования Южного фронта, действовала группировка танковой армии Клейста в составе трех танковых дивизий и двух мотодивизий. Командование Красной армии допускало возможность дополнительного усиления этой группировки противника к исходу второго-третьего дня наступательной операции двумя пехотными дивизиями (49-й горнострелковый корпус), одной дивизией СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» и одной танковой дивизией за счет ослабления ворошиловградского и ростовского направлений. Таким образом, со стороны противника на шахтинском направлении ожидалось до трех пехотных дивизий, трех моторизованных дивизий и трех танковых дивизий; фактически там оказалось значительно меньше — одна танковая дивизия, приблизительно полторы моторизованные дивизии и одна горнострелковая дивизия.

Этим силам противостояли наши 37-я и 9-я армии, имевшие 9 (некомплектных) стрелковых дивизий, 3 кавалерийские дивизии, 4 танковые бригады, 5 полков противотанковой артиллерии, 4 полка тяжелой артиллерии. По оценке командования Южного фронта, на нашей стороне было абсолютное превосходство в пехоте и равенство в артиллерии. Зато противник обладал превосходством в танках. Выгодное расположение нашей ударной группировки давало возможность нанести удар во фланг и тыл противнику и тем самым обеспечить выполнение задачи, поставленной перед 37-й армией.

О составе войск нашей ударной группировки говорят следующие данные по 37-й армии: 51-я стрелковая дивизия имела 6753 бойца, 96-я — 2987 бойцов, 99-я — 3486 бойцов, 216-я — 2624 бойца, 253-я — 6363 бойца, 295-я — 2703 бойца.

216-я и отчасти 295-я стрелковые дивизии испытывали недостаток в полковой и дивизионной артиллерии и в автоматическом оружии.

96, 253, 99-ю и 51-ю стрелковые дивизии РККА в атаке на германские позиции должны были поддерживать не только танки и противотанковая артиллерия, но и роты собак-истребителей (танков). Боевой пес нес на себе специальный пояс со взрывчаткой, достигнув цели, он дергал за специальный шнурок и опасный груз оставался вблизи танка. На практике, как правило, собака гибла вместе с поражаемой целью.

Кавалерийский корпус имел следующий состав: 35-я кавалерийская дивизия — 1294 сабли, 26 пулеметов, 4 пушки, 21 миномет; 56-я кавалерийская дивизия — 1409 сабель, 61 пулемет, 9 пушек, 32 миномета.