— Почему вы возвращаете деньги? Вы думаете это обязательно?

— Нет. Я так не думаю. Я просто их возвращаю. — Она пошевелилась и спросила.

— А почему вы представили это первой причиной?

— Садитесь, мне придется много говорить. И лучше расслабьтесь. Вам предстоит думать над моими словами, а находясь в состоянии «белки в колесе», вы не сможете сосредоточиться. Так что — присаживайтесь.

Миссис Айвери с удивлением посмотрела на меня, но подчинилась.

— Прежде всего, о деньгах. Вам лучше знать о небольшой детали, — я усмехнулся. — Пришло время открыться друг другу. В понедельник в моем офисе вы мне сразу не понравились. Можно сказать, я вас даже ненавидел.

Ее брови удивленно поползли вверх.

— Почему же?

— Вы сказали, что пришли ко мне за помощью, так как считали меня человеком бессовестным. Я и старался себя таким показать. Пэлл обрисовал меня достаточно убедительно. Ну ладно… Итак, с конца 1945 года вы так и не пытались больше развестись с Рико?

Она собиралась что-то возразить, но я бесцеремонно прервал ее.

— Еще один прокол — я достаточно хорошо знаю Пэлла. У него просто не хватило бы смелости оставить меня без денег. Наверное, вы хотели подбить его отказать мне в выплате денег. Таким образом, я был бы просто вынужден согласиться на эту работу. Но в составленный так лихо план вкралась ошибка. И ваше поведение, миссис Айвери, тому доказательство.

— Что вы имеете в виду? — натянуто произнесла она.

— Мне пришла в голову идея надуть вас, когда деньги уже были у меня в руках: если дело чистое, вы прибегнете к закону, например обратитесь к Пэллу. Все оказалось наоборот — вы просто исчезли, оставив мне деньги.

Я остановился, чтобы передохнуть.

— Не возражаете, я закурю?

Она кивнула и протянула портсигар, в котором я обнаружил те же толстые египетские сигареты, которые видел у себя в офисе в понедельник. Я закурил и втянул дым в легкие.

— Только вчера вечером я понял, что вы очень сглупили, а не я вас надул. Вы очень красивая и притягательная женщина, но в голове у вас пусто.

Она с силой вытолкнула воздух из легких и тихо спросила:

— Как вы смеете мне это говорить?

— Не обижайтесь, но у вас не хватило здравого смысла рассказать мне все откровенно. До вас даже сейчас еще не доходит, в каком тяжелом положении вы находитесь. Все, что вам остается, это сказать мне правду, всю правду… Вы оказались марионеткой Пэлла, поэтому вам необходим «спаситель» вроде меня.

Я замолчал, давая ей время на переваривание всей полученной информации. После довольно продолжительного молчания мои мысли и слова снова потекли рекой:

— Я догадываюсь, что произошло между вами и Пэллом в понедельник. Вы обратились к Пэллу по поводу Эсмеральды, но он отказал, объяснив это тем, что очень занят или чем-то в этом роде. Все это наглая ложь! И мне известна истинная причина его отказа. Пэлл потребовал с вас деньги за совет, ведь все его планы, мысли, стремления сводятся именно к банкнотам. Вы заплатили, и он тут же поведал обо мне то, что в данный момент ему было выгодно, уверив вас, что ради денег я возьмусь за любое дело. У вас есть опровержения или добавления?

— Да… все так, — еле слышно пролепетала миссис Айвери.

Я улыбнулся.

— Честно говоря, я выполнил вашу просьбу. И сделал это по трем причинам. Одна — основная, а две — второстепенные. Первая — это мое любопытство, предвкушение сенсации…

Я бросил сигарету в огонь. Как эти египтяне могут курить такую гадость! Закурил свою сигарету.

Она заговорила все тем же тихим голосом, глядя отсутствующим взглядом куда-то в сторону:

— А остальные две?

— Второстепенные? — По моему лицу расплылась улыбка. — Ну… вторая, наверное, в том, что я забрал деньги и послал вас к черту, думая, что вы любым способом предотвратите выплату мне денег Пэллом. Но в ту же ночь я получил свои деньги. После этого у меня возникло чувство, что нужно отработать и вашу тысячу. Вот и все. Третья — это уже неважно.

— Почему это?

— Потому что это касается вас и меня лично, значит плюньте на нее.

Она взглянула на меня.

— Я хочу знать все. Сейчас… я должна знать все. Что это личное между нами?

Мне стало даже интересно, какова окажется ее реакция.

— Третья причина это — вы. Я еще никогда не встречал такой женщины. Вы обворожили меня. Только теперь я понял это. И сейчас мне кажется, что это была главная причина.

— О… — неловко произнесла она. Выражение ее лица мне очень понравилось.

— Той же ночью я направился в «Кроссвейз», где встретил несчастную Эсмеральду в непристойном виде. После короткого разговора со мной она отключилась, и я, уложив ее в машину отдыхать на заднее сиденье, принялся ждать Рико. С ним у меня разговор сложился не столь благополучно, и в итоге я получил об этом типе вполне определенное, вовсе не лестное впечатление. Перед уходом Рико решил меня «обработать». Это был очень неприятный момент в моей жизни.

В ее глазах блеснула искорка интереса:

— Вы хотите сказать, что помешали ему это сделать? — Ее пальцы сжимались и разжимались.

— Я был бы рад сказать «да», но солгал бы. Рико избил меня до потери сознания. До сих пор чувствую себя не в своей тарелке. Дело мне вовсе не нравилось, но после данного инцидента оно касалось уже и непосредственно меня. Тут отошли на второй план и Эсмеральда, и вы, и деньги…

— Мистер О'Хара, а почему этот случай с Рико важнее для вас, чем Эсмеральда, я, деньги? Почему?

Я пожал плечами.

— Это неважно. Это не касается всей остальной истории.

— Но я все же хочу знать. Расскажите, пожалуйста…

Это «пожалуйста» сыграло свою роль, и после минутного колебания я все-таки решился рассказать:

— Более трех лет я провел в концлагере в Японии. В одном из самых страшных — на Тайване. Может быть, вы слышали о таком. Японцы меня очень не любили, — я горько усмехнулся. — Почти каждый день меня избивали, что мне, конечно, очень не нравилось. У меня было много времени для размышлений. И я поклялся, что если когда-нибудь выберусь из лагеря, никому не позволю дотронуться до меня пальцем. У меня развился своеобразный комплекс.

Я посмотрел на миссис Айвери. Ее глаза теперь искрились интересом и потеплели.

— Недалеко от того места, где я работал, находилось поле, на котором наставники обучали молодых солдат дзюдо (некоторые называют это джиу-джитсу). Изо дня в день я терпеливо наблюдал за их действиями. Один японец, помогавший английским разведслужбам после войны, научил меня еще нескольким особым приемам. Это — Садо. Он классный парень. Я обрел уверенность в себе. Это чувство не объяснить. Оно переполняло меня. Вы понимаете?

Она закивала.

— Я решил применить свое искусство на Рико. Но результат оказался просто ошеломляющим. Хотите верьте, хотите нет, но он смял меня, оказался во сто крат лучше меня. Этот случай напомнил мне унижения, которые я терпел на Тайване. Возникло чувство неотвратимой мести… я должен был рассчитаться с Рико.

После минутного молчания она ответила.

— Кажется, я все усвоила.

— Вы читали вечерние газеты? — Она кивнула:

— Он мертв, застрелился.

— Это хорошая новость для знавших его людей, и в особенности для вас.

— Почему для меня особенно? — тихо спросила миссис Айвери.

Я выбросил следующий окурок в камин.

— В мае 1945 года вы вышли замуж за Рико в Нью-Йорке. Через три месяца вы покинули его, возбудив дело о разводе, о чем адвокаты Нью-Йорка были тут же предупреждены. После этого вы вернулись в Англию. Поправьте, если что не так.

— Нет… все правильно.

— Но вы не доверяли Рико. Вам нужен был человек, который согласился бы присматривать за Рико, чтобы тот не выкинул какой-нибудь фокус. Это и заставило вас обратиться в Детективное агентство Пэлла. Заплатив Пэллу полторы тысячи фунтов, вы попросили проследить, чтобы бракоразводный процесс завершился удачно. Так?

Она медленно кивала.

— Да… Пэлл отправился в Нью-Йорк, где встретил Рико, который перекупил Пэлла у вас. Тогда он уже мог распоряжаться деньгами Эсмеральды. Будучи человеком жестоким и с садистскими наклонностями, он придумал хитроумный план.