Мне повезло. Я переживал аналогичное чувство не кусая себе локти.

Я старался не думать о Миранде, но в тот момент, когда Шейла шла впереди меня к нашему столику, невольное сравнение пришло мне на ум… и Шейла в нем ничуть не проигрывала. Миранда была актрисой из приключенческого фильма. От ее практически идеальной внешности оставалось ощущение нереальности. В Шейле я видел реальную женщину, и она была моей женой.

Мы прекрасно провели время. Возможно, это был лучший вечер из всех, что мы провели вместе. И с каждой секундой мы становились все ближе.

Только один раз, когда мы с Шейлой танцевали, я вспомнил о Миранде. И я подумал о ней с благодарностью: если бы не она, то у нас с Шейлой никогда бы не было такого вечера, как сегодня.

Мы не стали слишком затягивать наше свидание

— впереди нас ждала целая жизнь. А дома сегодня к тому же не было Дины.

Поэтому уже в начале одиннадцатого мы сели в машину и поехали домой.

— Что это такое, Вэл? — лениво спросила Шейла. Я посмотрел, и нога моя приросла к тормозу. Небо впереди полыхало огнем.

Мне доводилось видеть пожары. Часто они кажутся гораздо страшнее, чем на самом деле. Пустой горящий сарай способен так озарить небо, что может показаться — полыхает целый город.

Но здесь было что-то похуже горящего сарая. Огонь, поднимающийся в небо на целые мили, мог означать только одро — колоссальный пожар.

Все вдруг разом встало на свои места. Великаны знали! Теперь я понял причину визита Грега и его дурацкую идею застраховаться от катастрофы на ближайшие двадцать четыре часа. Конечно, он не собирался получать страховку. Более того, ему даже не нужен был сам полис. Он просто развлекался.

Остальные события начали приобретать новое значение. Миранда тоже знала. Я должен был остаться дома. Знала ли она, когда я умру? Или она думала совсем о другом — ведь мой дом находился в стороне от Шатли, в излучине реки и его не должен был затронуть пожар?

Дина… Мое сердце дрогнуло. Дом Джила стоял в самом центре старой части Шатли, вокруг него было полно деревянных домов.

Потом у меня появилась надежда — я вспомнил, что Миранда знала, где находится Дина, к тому же она обещала, что встретится с Диной позже.

Неужели великаны, которым было все известно о пожаре, собирались сидеть в стороне и наблюдать бесплатное представление?

— В чем дело, Вэл? — снова спросила Шейла. На этот раз ее вопрос касался не пожара, а меня. — О чем ты думаешь? — И я понял, что она наблюдала за моим лицом.

— О великанах, — ответил я.

— Ты хочешь сказать, что это дело их рук? Я так не считал, мне даже и сейчас это не пришло в голову. Видимо, они знали об этом заранее и просто прибыли на место спектакля пораньше, чтобы с удобством занять лучшие места. Может быть, на прошлой неделе они наблюдали за Большим Пожаром в Лондоне, видели, как сгорел собор Святого Петра, еще восемьдесят семь церквей и тринадцать тысяч домов.

— Поговори со мной, Вэл, — попросила Шейла.

— И не надо так лететь, если не хочешь угодить в кювет.

Я сбросил газ. Теперь, когда мы все ближе подъезжали к Шатли, огонь, казалось, бушевал со всех сторон.

— Шатли, — со вздохом произнес я. — Один из самых старомодных английских городов. Да, спустя десятилетия все кажется таким очевидным… И тогда оказывается, что «Титаник», который считался Непотопляемым, был сконструирован с такими ошибками, что просто не мог не затонуть. Экипаж «Луизитании» вел себя так, словно сознательно желал гибели, — они как могли игнорировали инструкции. Пирл Харбор получил с полдюжины предупреждений, но никто не поверил в их серьезность — в результате, когда произошло то, что произошло, все были в страшном шоке…

— О чем ты говоришь? — удивленно спросила Шейла.

— Опасность пожара. Ну кто об этом мог знать лучше меня? Естественно, всякое новое здание в Шатли должно было удовлетворять новейшим правилам безопасности. В старых домах регулярно принимались дополнительные меры. Вот только что они давали? Шатли — самый пожароопасный город в Англии, а может быть, и во всей Европе.

— Ты думаешь, что положение очень серьезно? — тихо проговорила Шейла.

Да, именно так я и думал. И еще я думал о великанах.

— Я мог бы догадаться. Ведь все было так очевидно…

— И что бы ты мог сделать?

— Не знаю. Но даже если и не они начали пожар, им было хорошо об этом известно.

— И Миранде тоже? — спросила Шейла ровным голосом, в котором я не сумел заметить никаких следов злобы.

— И Миранде тоже, — грустно отозвался я. Казалось, эти десять миль никогда не кончатся. Дорога была узкой и извилистой. Мне никак не удавалось выжать более сорока миль в час — я понимал, что дорога не позволяет этого сделать. К этому моменту я сообразил, что мы доехали бы до Шатли быстрее, если бы я пустил за руль Шейлу. Моя голова была слишком занята, чтобы я мог хорошо вести машину.

— Никогда раньше не думал, что эта дорога такая длинная, — простонал я.

— Но что ты сможешь сделать, когда доберешься до города?

— Не знаю. Постараюсь поставить в известность полицию, пожарных и всех, кого это может касаться, о том, чтобы они присматривали за великанами, если они еще сами этого не поняли.

— Вэл, — негромко сказала Шейла, — успокойся. Подумай произошел пожар, только пожар…

— Только пожар! — я почти кричал.

— Пожалуйста, Вэл… Шатли состоит не из одних деревянных домов. Ты сам сказал, что в новых зданиях установлены системы безопасности. У нас современная пожарная служба, оснащенная самым лучшим оборудованием. Ты все это знаешь не хуже меня. Гораздо лучше.

Ее слова произвели на меня некоторое впечатление, хотя теперь до нас уже долетал запах дыма, горящего дерева, резины и — я очень надеялся, что мне это только кажется, — горящей плоти.

Конечно, она была права, хотя мы ехали навстречу самому настоящему аду: оранжевые языки пламени тянулись к самому небу, клубились огромные черные облака, с ревом взрывался бензин на бензоколонках, газ в домах.

Я снова вспомнил о Дине, и у меня перехватило дыхание, когда я понял, что в глубине души считаю ее смерть решением всех наших проблем…

Нет. Я не хотел, чтобы проблема с Диной разрешилась так.

Вдруг я что-то увидел на дороге и резко нажал на тормоз. Шейла закричала, но тут же оборвала крик. Я вовремя успел остановить машину. Мне показалось, что это раскаленная лава течет нам под колеса…

Однако скоро мы поняли, что это вода, окрашенная бликами огня в кроваво-красный цвет.

Машина вкатилась, наконец, на высшую точку, и мы оба закашлялись. Нас окружал густой древесный дым. Мои глаза моментально начали слезиться, и я снова ударил по тормозам, потому что дым полностью перекрыл видимость.

И это при том, что вечер был практически безветренным и дым, в основном, поднимался вверх. Ветер даже не раздувал пламя. И все же…

Через несколько мгновений дым чуть рассеялся, и нашему взору открылся тот ад, в который превратился Шатли.

Когда вам требуется сжечь опавшие листья, обломки ветвей, старую траву, необходимо развести довольно сильный огонь, только после этого влажная листва и все остальное начнет дымиться и тлеть. Однако, какими бы влажными ни были листья, они все равно сгорят в жадной пасти ревущего пламени, которое в конце концов поглотит все.

В Шатли этим летним вечером все было сухим, как трут. Все, что могло гореть, было готово воспламениться от первой же искры.

Вдоль всего берега реки здания пылали так, словно их облили бензином, а потом одновременно подожгли сразу в дюжине мест. Оранжевое пламя окрашивало своим жутковатым светом скелеты сгоревших домов. Каждые несколько секунд раздавались, перекрывая треск горящего дерева, глухие удары рушившихся перекрытий.

На противоположном берегу реки никто не мог остаться в живых. Если бы кто-то чудом и сумел бы выбраться из этих пылающих домов, то ему не удалось бы спастись на узких улицах, охваченных со всех сторон огнем. Оставалось только надеяться, что люди, живущие в этом наиболее населенном районе Шатли, успели выскочить из домов и спастись от огня раньше.