— Николай Иванович! Вы всегда торопитесь. Должна же я узнать, с кем мне придется дело иметь? Пусть немного о себе расскажет. Кто? Откуда? Может быть, завтра она мне подсыплет яду в чай, а я и не догадаюсь, кто это сделал? Надо приглядеться сначала, что за человек. А то навязываете мне непонятно кого, а я даже не спроси.

— Вы повторяетесь, Марья Ивановна! — уже более строго сказал директор. — Если вы будете нужны, я вас вызову. А вы, — обратился он к Лизе, — пишите заявление о приеме на работу, я сейчас его подпишу, и сдайте в бухгалтерию.

— Главбух уже пришла! — поспешила сообщить директору старушка. — А кем вы ее берете?

бегает, ему в первую очередь надо, а остальным потом. А он в последнее время что-то скис, по своим делам носится. А я подозреваю, — главный бухгалтер снизила голос, — у него дома какие-то нелады. Ему теперь это строительство — как собаке пятая нога. Женат-то он на молодой. А вообще-то он, директор, у нас по счету третий!

— А предыдущие где?

Любовь Гурьевна замолкла на минуту, думая, продолжать или нет, а потом решилась:

— А ты что, ничего не знаешь?

— Нет! — простодушно призналась Лиза.

— Первый директор, Горохов, сбежал! А второй сам ушел. Посмотрел на наш бардак и ушел. Так что Капецкий Николай Иванович у нас третий. И народ здесь особенно не задерживается. Нас ведь все время проверяют и уголовное дело завели против первого директора Горохова. Пройдоха был этот Горохов. Из-за него мы под колпаком у всех вышестоящих надзорных инспекций, а заодно и у милиции.

— А что он сделал?

Главный бухгалтер очередной раз покосилась на соседний кабинет и, понизив голос, сказала:

— Спрашиваешь, что сделал? Деньги собрал почти за весь дом и сбежал.

— И не нашли?

Гурьевна отрицательно покачала головой.

— Найди попробуй его! Греется, наверно, где-нибудь в теплых краях. Так что ты подумай, стоит ли тебе идти к нам работать. Видишь, какие здесь дела творятся. Народ как узнает что к чему, так потихоньку и разбегается. Никому ничего здесь не светит. Многие ведь приходят работать за квартиру, за то, чтобы ее на льготных условиях купить, по себестоимости.

— Ну, мне-то выкупать не надо! — сказала Лиза. Настроение у нее упало. Да, новость оказалась не из приятных. Между тем у Лизы не было выбора. Ей нужна любая работа. Она согласна быть помощником у главного архитектора проекта.

— Дело твое! — подытожила разговор Любовь Гурьевна. — Я предупредила.

Неожиданно со стороны запертых на замок железных ворот послышался шум и громкий стук. Лиза выглянула в окно. Через забор перелезал мужчина, а за ним второй.

— Что случилось? — спросила Лиза.

Главбух нехорошо усмехнулась:

— Жильцы пожаловали.

— Зачем?

— Бить будут!

Лиза не поверила.

— Вы это серьезно?

В комнату заглянула Гапа. Она испуганно смотрела на главного бухгалтера.

— Надо директору сказать! — предложила она.

Но директор уже стоят на ступеньках дома-офиса и дожидался непрошеных визитеров. Гурьевна и Гапа, как былинные богатыри с картины Васнецова, расположились по бокам директора. Лиза посчитала, что в таком случае и ей как новой сотруднице надо укрепить тыл фирмы. Она вышла на крыльцо и скромно встала сзади, в проеме входной двери. Мужчины, взявшие штурмом ворота, приближались. Губы у них были плотно сжаты, глаза отсвечивали решительностью. Один из них был худ, высок ростом, он первым подошел и яростно воскликнул:

— Вы почему от нас закрываетесь?

Директор сохранял невозмутимый вид.

— Вы ошибаетесь!

— Как — ошибаемся? — вскипел второй, коротышка. — Мало того, что ничего не делаете, не строитесь, так еще и на замок закрылись?

Лиза мысленно согласилась с возмущавшимся низкорослым мужчиной. Действительно, она сама хорошо помнила, что, когда искала проход на стройку, увидела на закрытых воротах висячий замок. Директор спокойным тоном объяснил:

— Замок на ключ не закрыт. Он для виду висит. Прежде чем скалолазами через ворота лезть, надо было всего лишь оттянуть дужку и спокойно пройти.

Выглянув из-за плеча директора, подлила масла в огонь старушка Гапа. Так мысленно окрестила ее Лиза.

— Ну, перелезли вы, как обезьяны, через забор, и что? А если бы забор обвалился и вас придавил, кто отвечал бы?

— Как — обвалился? — со страхом спросил коротышка.

— Если бы он завалился, вы бы по этапу пошли, — зло сказал худой и приказал коротышке: — Пойди ворота народу открой.

Капецкий молчал, лишь Гапа, уперев руки в боки, наехала на незваного гостя:

— Вы еще захотите, чтобы вас за счет стройки хоронили? Имейте на будущее в виду, в смете на вас, как на покойников, ни копейки не заложено. И вообще, шляться без дела по стройке без каски не положено.

— Да какая это стройка?

В это время коротышка открыл ворота столпившемуся за забором народу, и толпа хлынула внутрь. Гурьевна тихо прокомментировала ее появление:

— Сегодня все какие-то возбужденные!

— Похоже, спокойного разговора не получится! — согласился директор.

— А что они нам могут сделать, что? — воробьем хорохорилась старушка Гапа.

— И часто бывают такие посещения? — спросила Лиза, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Раз в неделю, — отозвалась Гапа, — как по расписанию, часам к одиннадцати в четверг появляется инициативная группа и требует с нас отчета. А последние два раза к ней добавились остальные жильцы. Видишь, какая толпа?

— Вил и топоров только не хватает! — сказала Лиза.

— И без вил сейчас нас подбросят, а потом уронят на землю.

Не в пример тем ясновидящим, что берут за свои предсказания деньги, пророчества ее начали сбываться. Толпа молча и угрюмо приближалась. Казалось, она сейчас сметет все на своем пути. Однако эта гомонящая орда была управляемой. Ею отлично дирижировала предводительница — дама, первой остановившаяся у крыльца и торжественно поднявшая руку. «Жанна д’Арк местного разлива», — подумала Лиза. Глухо гудящая возмущением и угрозами толпа даме беспрекословно повиновалась. Все молча встали у нее за спиной. По бокам у дамы оказались те двое мужчин, что так храбро поверху преодолели забор. Глухой ропот перешел в громкие возмущенные крики:

— Сколько можно терпеть обман?

— Вы что нам обещали на прошлой неделе?

— Где рабочие?

— Сколько будет продолжаться это безобразие?

— Кругом один обман!

— Мы дорогу перекроем.

— Мы найдем на вас управу!

Выкриков «бей» пока слышно не было. Толпа разогрела себя сравнительно мирными заявлениями и затем пустила в ход тяжелую артиллерию. Пошли в ход угрозы. Адъютанты дамы-предводительницы, перекрывая шум и брызгая слюной, напирали на невозмутимо стоявшего директора. Их голоса можно было бы назвать сольными.

— Вы знаете, что я в гараже с семьей ночую? — на высокой ноте начал первым живописать свое свободное житие-бытие коротышка. — А скоро холода! Мне там даже печку негде поставить, мы с женой в машине спим, сидя, скрючившись.

— С любовницей спал и с женой поспишь! — поддел его кто-то из толпы.

Но коротышке было не до пикировки. Он изливал боль своей души:

— Что мне делать? А вы даже котлован не начали копать! У меня теперь ни новой, ни старой квартиры. Я теперь бомж.

Лиза тихо спросила Гапу:

— Правда то, что он говорит?

Но та, вместо того чтобы ответить Лизе, ввязалась во встречный бой с коротышкой:

— А кто тебя заставлял продавать старую квартиру? Ты что думаешь, дома строятся за полгода?

Коротышка взвыл:

— Вы же сами обещали, что к лету будет стоять готовая коробка и можно будет приниматься за отделку квартиры, а у вас еще конь не валятся. Мы всухомятку уже полгода питаемся. Я все деньги вложил в эту квартиру. Дети скоро в школу пойдут, где они будут уроки готовить? На заднем сиденье?

Из толпы раздался голос поддержки: