— Во дворце я видела картины с изображением большого сфинкса, но никак не могла представить себе, что это так прекрасно, — сказала принцесса, снимая на какое-то мгновение хиджаб. Ее белые щеки слегка покраснели от удушающей жары, и было видно, как под одеждой от утомленного дыхания вздымается ее грудь.

Геркулес снял белую шляпу и вытер пот со лба носовым платком. Путешествие по Египту было нелегким. В Европе шла война, и пересечь французскую границу оказалось не просто. Переход из Италии был долгим и изнурительным. Их суденышко часто останавливали и досматривали: не везут ли они случайно оружие для какой-либо из воюющих сторон. Теперь, стоя перед этим великолепным изваянием, он подумал, что все их усилия не были напрасными, хотя друзья и не разделяли его восторга относительно Египта.

Линкольн бросил взгляд на сфинкса и сел на большой камень. Алиса последовала его примеру, и слуги поспешили к ним с освежительными напитками. Геркулес подошел к друзьям с хмурым видом. Ему не нравилось их отношение к искусству.

— Мне просто не верится, что два таких образованных человека не способны оценить великие творения цивилизации. Ты, Линкольн, настоял на том, чтобы я посетил коптский квартал Каира и осмотрел ту нелепую глинобитную церквушку, но не можешь испытывать восхищение, глядя на эту красоту, — возмущался Геркулес.

— Глинобитная церквушка? Да ее почитают как дом, в котором останавливалось Святое семейство во время своего пребывания в Египте, — возразил Линкольн, нахмурив брови.

— Это всего лишь легенда. Кто может с научной достоверностью сказать, где проживало жалкое семейство евреев-эмигрантов в первом веке? — спросил Геркулес, пытаясь досадить своему другу.

— Прошу относиться к Святому семейству с уважением. Они не были какими-то жалкими еврейскими эмигрантами.

— Однако, согласно Евангелию, это именно так.

— Успокойтесь, господа, не начинайте снова. — Алиса встала между спорщиками. — Поскольку мы уже здесь, давайте насладимся видом этих монументов.

Мужчины прекратили спор и подошли к принцессе, которая задумчиво смотрела вдаль.

— Извините, мы с Линкольном — старые друзья, поэтому, затевая спор, постоянно забываем о хороших манерах, — сказал Геркулес, обращаясь к принцессе.

— Не беспокойтесь. Я поняла, что испанцы — народ очень эмоциональный. Вы испанец, ведь так? — спросила принцесса Геркулеса, и тот улыбнулся.

— Мы с Алисой — испанцы, хотя она родилась и воспитывалась на Кубе. Ее отец был адмиралом.

— Какая у вас интересная жизнь. Вы объездили чуть ли не полсвета. Я же знала только мою позлащенную тюрьму-гарем да вот теперь еще и это, — сказала принцесса, обводя рукой горизонт.

— Что меня больше всего трогает, когда я смотрю на эти пирамиды, так это мысль о том, что великое множество людей любовались ими еще до нас. Например, этот монументальный сфинкс. Вы знаете, что он был высечен в эпоху четвертой династии Египта, предположительно в двадцать шестом веке до Рождества Христова? — спросил Геркулес, широко раскрыв глаза.

— Похоже, она сделана из цельного камня, — добавила Алиса, вертя свой зонтик в руках.

— Ты права, Алиса. Большой сфинкс был высечен из известнякового монолита с этого плоскогорья. Его высота около двадцати метров, — пояснил Геркулес.

— Но он кажется выше, — вставил Линкольн, делая попытку продемонстрировать свой интерес к разговору.

— Некоторые знатоки утверждают, что голова, возможно, представляет фараона Хефрена, — сказал Геркулес.

— Тело-то, разумеется, его отнюдь не представляет, — шутливо заметил Линкольн.

Геркулес недовольно взглянул на него и продолжал давать пояснения:

— Туловище выполнено в форме львиного. Считается, что в оригинале монумент был ярко раскрашен: голова и туловище — красной краской, головной убор — желтой и голубой краской в виде лучей.

— Должно быть, это было очень красиво, — заметила принцесса.

— В прежние времена статуя была не одна. Рядом возвышался храм, еще один стоял севернее, прямо перед сфинксом. Здесь приносили дары «живому образу». Весь этот комплекс связывался с пирамидой Хефрена широкой аллеей, по которой проходили процессии, — продолжал Геркулес.

— Значит, этот монумент — все, что осталось от идолопоклоннического кумира? — спросил Линкольн.

Геркулес пропустил это замечание мимо ушей и показал на каменную плиту с иероглифами, на которой были изображены две фигуры, совершавшие жертвоприношения перед сфинксом.

— Эту плиту положил здесь фараон Тутмос IV. И называется стела «Камень сна». На ней написано обещание, которое сфинкс дал фараону во сне. Он якобы сказал, что его изберут царем, если он очистит сфинкса от песка, — рассказывал Геркулес.

Потом четверка путешественников прошла к большим пирамидам. Их гигантские размеры уходили в голубое утреннее небо.

— Первым западным историком, который описал ее, был Геродот, — продолжал Геркулес, показывая на самую большую пирамиду.

— Потребовались, наверное, века, чтобы уложить все эти камни, каждый на свое место, — заметил Линкольн.

— Геродот в своем сочинении «История» пишет, что на строительство этой пирамиды ушло двадцать лет. Подсчитано, что на строительство потребовалось два миллиона триста тысяч каменных блоков при среднем весе одного блока две тонны. Отдельные блоки, между тем, достигали веса в шестьдесят тонн, — уточнил Геркулес.

— Просто невероятно! — воскликнул Линкольн, впервые выказав удивление. — Но как им удалось это? С таким количеством камня.

— На эту тему было множество спекуляций, но фактически это простой вопрос геометрии и инженерного искусства, — сказал Геркулес, приближаясь к основанию пирамиды.

— Ты куда, Геркулес? — спросила Алиса.

— На вершину, — ответил тот, взбираясь на первый блок. Даже Геркулесу с его длинными ногами стоило большого труда переходить с одного блока на другой.

— Я подожду вас здесь, — крикнула Алиса, — корсет мешает. Я не поднялась бы и до середины, упала бы в обморок от усталости.

— В таком случае, Алиса, я остаюсь с тобой, — сказал Линкольн.

Геркулес повернулся и угрюмо спросил своих спутников:

— Получается так, что никто из вас наверх не полезет?

Принцесса посмотрела на вершину пирамиды и, после минутного размышления, сбросила с себя чадру, оставшись в широкой шелковой блузке и шароварах. Прекрасные глаза и идеальные черты лица женщины хорошо гармонировали с ее безукоризненной фигурой, очертания которой легко угадывались под одеждой из тонкой ткани. Геркулес протянул руку, помогая женщине подняться на громадные блоки. После двадцати минут подъема, фигур Алисы и Линкольна они уже не различали. Геркулес сел на один из камней, чтобы полюбоваться лежащей вдалеке долиной. В нескольких километрах от пирамиды пески пустыни сменяли самые плодородные земли на планете. Принцесса глубоко вздохнула и закрыла глаза, желая запечатлеть в памяти этот момент.

— Стоило ли тратить силы, чтобы увидеть все это? Как вы думаете? — спросил Геркулес, взгляд которого терялся где-то у горизонта.

— Можете называть меня Джамиля, — сказала принцесса, рассматривая мужчину.

— Джамиля? Что это значит?

— Это значит «красивая».

— Красивая?

Вдруг в долине послышался выстрел. Они посмотрели вниз и увидели, как пять человек, одетых в черное, стремительно приближались к Линкольну, Алисе и трем египтянам-проводникам. Геркулес начал быстро спускаться, прыгая с камня на камень, и принцесса за ним едва успевала.

Пуля пролетела в нескольких миллиметрах от руки Линкольна, и он тут же бросился к Алисе и повалил ее на землю. Укрывшись за одним из отвалившихся блоков, Линкольн извлек из кармана револьвер. Насмерть перепуганные проводники разбежались, и только три верблюда, храня полное спокойствие, оставались на месте. А всадники в черном снова подняли ружья, и эхо выстрелов разнеслось по долине.

Геркулес бежал вниз, перепрыгивая с блока на блок и стараясь не выпускать из вида своих друзей, которые укрылись от пуль за камнями. До друзей ему оставалось метров двадцать, когда о камень около него ударила пуля, и Геркулес прибавил шагу, уклоняясь от пуль. Несколькими метрами выше за ним следовала запыхавшаяся и испуганная принцесса.