Но 9 апреля нарушителя никто не ждал. Предположительно, он вылетел с авиабазы Пешавер [транскрипция документа- прим. авт.] в Пакистане, в 4:47 вошел в воздушное пространство СССР и прошел по маршруту: Фергана-западнее Балхаша-Семипалатинск-Балхаш (полигон Сары-Шаган), где произвел несколько заходов, затем развернулся на запад и прошел южнее Караганды-Джезказган-Тюратам-Мары и в 11:35 в районе западнее Кушки вышел на территорию Афганистана. Нарушитель находился в воздушном пространстве СССР 6 часов 48 минут и углубился до 1550 км. Общая протяженность маршрута составила 5250 км, полет совершался на высоте 19–21 тыс. м со скоростью от 720 до 950 км/ч. Тип предположительно был определен как RB-57I).
В момент пролета нарушителя в Среднеазиатской части СССР боевое дежурство несли 15 РЛС типов П-ЗА, П-8, П-10 и П-30 и 9 экипажей истребителей на аэродромах Ак-Тепе, Мары, Карши, Кокайты и Андижан на самолетах МиГ-19П — 2, МиГ-17 — 3, МиГ-15 — 4. Хотя на некоторых объектах (Семипалатинск, Тюратам) уже были размещены ЗРК С-75, а Сары- Шаган вообще являлся ракетным полигоном опытных средств ПВО и ПРО, боевое дежурство несли далеко не все. Случилось так, что маршрут полета нарушителя прошел вне их зон поражения.
На всем маршруте РТВ проводку цели осуществляли устойчиво, за исключением периодов с 5:52 до 6:00 и с 6:22 до 6:35 в районе оз. Балхаш и с 10:31 до 10:53 южнее Аральского моря, где цель выходила за пределы зон видимости РЛС.
Для перехвата цели было поднято 13 истребителей: в районе Андижана — один МиГ-19П, в районе оз. Балхаш с аэродрома Сары-Шаган — три пары МиГ-17 и в районе Чарджоу-Мары — 3 МиГ-19ПМ и 3 Т-3. Кроме того, для барражирования в зонах и создания заслона на вероятных направлениях полета нарушителя поднималось еще 9 МиГ-19 и 9 МиГ-17.
Первый МиГ-19П 9-го ГИАП, пилотируемый к-ном Голицыным, взлетел в 4:58 с аэродрома Андижан и в 5:21 вышел в район цели на высоту 16500 м, однако, находясь на 4–5 км ниже, летчик ее не видел. Дальнейший поиск вследствие длительного форсирования двигателей и выхода из зоны наведения был прекращен.
С 6:05 до 8:00 с аэродрома Сары-Шаган от 6 °CАД были подняты три пары МиГ-17, которые, достигнув высоты 12,5-13 тыс. м, цель не обнаружили. Нарушитель тем временем беспрепятственно прошел к Семипалатинску, обратно к Сары-Шагану и следом к Тюратаму, находившемуся вне зоны действия истребителей, и затем повернул обратно. Основные усилия истребителей по перехвату нарушителя при его полете в южном направлении были сосредоточены в районе Чарджоу-Мары.
В 10:20 на перехват нарушителя с аэродрома Карши был поднят к-н Уланов на МиГ-19ПМ. Перехватчик был сведен с целью в 11:10, имея высоту полета 17 тыс. м. Выполняя полет по курсу следования цели, летчик ее не обнаружил и в 11:18 получил команду возвращаться на аэродром Мары.
В 10:28 с того же аэродрома на МиГ-19ПМ был поднят м-р Соколов, который наводился с КП 13 НАД (Карши). Летчик был выведен на удаление 15 км от нарушителя, имея высоту полета 16000 м. Однако, при выходе из зоны наведения КП 13 НАД управление им на КП 38 НАД (Мары) передано не было, в результате по выработке горючего он сел на аэродром Мары.
В сложившейся обстановке, несмотря на недостаточную подготовку лётного состава перехватчиков Т-3, было принято решение привлечь наиболее опытные экипажи 735 ИАП с аэродрома Карши.
В 10:30 был поднят м-р Погорелов и выведен в зону на случай пролета нарушителя западнее Карши. На цель не наводился, так как в этот момент цель вышла на некоторое время из зоны обнаружения РЛС, и по выработке горючего был посажен на свой аэродром. В 10:44 взлетел самолет ст. л-та Кудели и выведен навстречу цели. Достигнув высоты 17 тыс. м, истребитель мог успешно выполнить перехват, однако из-за большой дальности управление с КП 13 ИАД было потеряно, а вследствие вхождения истребителя в «мертвую воронку» РЛС он не был своевременно взят на управление командным пунктом 38 ИАД. В результате по израсходовании топлива его посадили на аэродром Мары. В 10:56 на перехват вылетел к-н Дорошенко, который был выведен в район Мары на маршрут цели с отставанием от нее на 90 км, по команде с КП 38 ИАД включил форсаж и перешел в набор высоты. Общий налет к-на Дорошенко на этом типе самолета составлял 18 ч 20 мин, из них 12 ч на перегонку матчасти. В данном полете он впервые поднимался на самолете Т-3 на высоту более 11 тыс. м и впервые за свою лётную практику выполнял полет на сверхзвуке. Не сумев выдержать нужный порядок разгона скорости и набора высоты, летчик поднялся всего на 17000 м и цель не догнал. Достигнув скорости М=1,7, летчик услышал «бурление» двигателя, принятое им за помпаж, и заметил засветку экрана РЛ прицела. Не разобравшись с состоянием матчасти самолета, доложил на КП об отказе автоматики двигателя и выключил двигатель, а после снижения снова запустил в воздухе. Между тем, следуя за нарушителем, он вышел за госграницу на 80 км. Видя, что сближения с целью не происходит, а летчик находится за пределами Советского Союза, КП дал команду на возвращение на аэродром Мары.
Перебрасываемая из Красноводска пара Т-3, пилотируемая летчиками-инструкторами УКЦ авиации ПВО, прибыть в район пролета нарушителя до его выхода за границу не успела.
Осмотр и проверка самолета к-на Дорошенко после полета не выявили неисправностей. 13 апреля на этом самолете произвел специальный полет летчик ГК НИИ ВВС п/п-к Фадеев с выполнением разгона и достижением практического потолка, а также проверку работоспособности РЛ-прицела ЦД-30Т. Перехватчик с четырьмя ракетами достиг высоты 20 тыс. м, замечаний по работе самолета, двигателя и оборудования, в том числе станции ЦД-30Т не было. Допущенные Дорошенко ошибки при разгоне и наборе высоты стали следствием того, что он совершал их впервые, так же как до этого он не летал в высотном костюме, гермошлеме, с подвешенными ракетами и не работал с РЛС ЦД-30Т.
Это нарушение Хрущев, несомненно, воспринял как личное оскорбление. Рушились все его планы на дружбу или хотя бы равноправное партнерство с США — он понял, что Эйзенхауэр ему не доверяет и проверяет как мальчишку — нет ли в карманах припрятанных «спичек» и «сигарет». Оставалось одно — найти способ отомстить. И пока Хрущев размышлял, что делать дальше, не раздувая официально очередного дипломатического скандала, фортуна, наконец, повернулась лицом к советскому лидеру.
МиГ-17 поставил под угрозу само существование разведчиков RB-47, а «на горизонте» уже был новый, еще более скоростной МиГ-19, после чего стало очевидно, что единственным спасением для разведчика остается недосягаемая для перехватчиков высота. И новые разведчики стали забираться все выше и выше.
Поначалу англичане преуспели в этом больше американских фирм, благодаря большому потенциалу «Канберры». В начале 50-х гг. американцы не располагали самолетом, способным в дневное время пролететь значительную часть маршрута над советской территорией. Такой глубокий рейд был необходим, чтобы получить снимки наиболее желанного объекта, где рождалось самое грозное советское оружие — ракетного полигона Капустин Яр.
Весной 1953 г. в 540 эскадрилью Королевских ВВС начали поступать первые разведчики Canberra PR3. Один из самолетов, остававшийся, собственно, опытной машиной (и скорее предоставлявшийся военным для специальных заданий), оснастили американской фотокамерой с фокусным расстоянием 254 см. При передаче камеры было сказано: «Делайте с ней, что хотите. Можете не сообщать нам никаких деталей, лишь передавайте нам второй комплект отпечатков.» Вскоре эта спецмашина приняла участие в серии полетов вдоль границ, проводя съемку объектов приграничной полосы. Эти полеты проходили под кодовым обозначением «Операция Робин». Скорее всего, именно эта машина использовалась для первого дневного полета над европейской территорией СССР, который состоялся летом (вероятнее всего — в августе) 1953 г. предположительно по маршруту Гибельштадт (Зап. Германия) — Капустин Яр-Иран. Однако ни точная дата, ни имена членов экипажа, ни детали этого важного события до сих пор не рассекречены!