— Семь? Великолепно! — поспешно заверила она. — Я не опоздаю.

— Я заеду за вами. — Гость повернулся к Саре, которая наблюдала за ним и падчерицей, раскрыв рот от изумления. — Был рад познакомиться, миссис Уайт. И с вами, Вайолет. — Он одарил ее улыбкой, которую она могла лелеять до конца своих дней. — Джина о вас много рассказывала. Прошу прощения, что так быстро уезжаю, но мне надо еще закончить дела.

Сара встала, глядя на Джину так, будто видела впервые.

— Жаль, что вы не застали моего мужа. Он часто работает допоздна. Сами знаете, как оно бывает.

— Для меня, напротив, самое горячее время — утро, миссис Уайт. У меня плантация во Флориде.

— Поразительно! — Сара в упор разглядывала его, гадая, где же ненавистная скромница падчерица подцепила этакое сокровище.

— В тех краях очень красиво, — заверил Джейкоб, возвышаясь над миниатюрной хозяйкой дома, и снова обратился к Джине: — Вы не проводите меня до машины?

Она улыбнулась, и он улыбнулся в ответ.

— Что ж, тогда до свидания. — Гость подарил еще одну очаровательную улыбку совершенно загипнотизированным матери с дочерью и учтиво откланялся. — Не сомневаюсь, что мы еще встретимся.

— Вот здорово! — выпалила непосредственная Вайолет.

Молодые люди молча вышли из дома и бок о бок направились к решетчатой ограде, за которой стоял автомобиль Джейкоба.

— Вы плакали. — Это прозвучало не вопросом, а констатацией факта.

— Ничего подобного. — Джина сама чувствовала, как нервно держится.

— Ваша мачеха ничуть на вас не похожа.

— Неудивительно. Говорят, я вылитая мать.

— Должно быть, она была очень красива.

— Да, — просто ответила Джина, точно в этих словах не было ни малейшего комплимента ей самой.

— Насколько могу судить, ваша мачеха и впрямь попортила вам немало крови, — угрюмо заметил Джейкоб.

Джина удивленно воззрилась на него.

— Разве она не вела себя как сама любезность?

— Вела. Была мила до приторности. Но есть у нее в глазах что-то этакое… Вы как, ничего? — спросил он после короткой паузы.

— В полном порядке. — Девушка решила, что пора переходить к делу. — Мистер Стенли, зачем вы приехали? У мачехи и сестры создалось явное впечатление, что мы друзья.

По губам его скользнула легкая улыбка.

— Ну, мисс Уайт, вы всякому понравитесь. Кроме того, я был несказанно рад выяснить, что лично со мной ваши переживания никак не связаны.

— Артур рассказал вам об аварии, — с сожалением в голосе произнесла она.

— Именно. — Джейкоб отворил перед ней калитку, любуясь игрой света на каштановых локонах. — И жаль, что не сделал этого раньше. У нас с ним гораздо более близкие отношения, чем обычно у клиента с адвокатом, но он так любит вас, что ему больно было об этом говорить. Прекрасно его понимаю.

— В самом деле?

Он невесело улыбнулся.

— По-вашему, я никогда никого не любил?

Девушка потрясенно уставилась на собеседника. По щекам ее разлился очаровательный румянец.

— Простите. Представляю, что вы обо мне думаете! Какая же я дурочка!

— Вот это уже лучше, — ехидно отозвался Джейкоб. — Если бы я был завзятым спорщиком, то и тогда бы не рискнул поставить деньги на то, что мы с вами хорошо поладим.

— Я бы тоже. — Джина была слишком взволнована, чтобы выбирать слова.

— Мудры не по годам, — насмешливо протянул он, но тут же снова посерьезнел. — Однако, услышав вашу историю, я подумал, что мог бы выручить вас из крайне затруднительной ситуации. Во всяком случае, на какое-то время. А вы в свою очередь помогли бы мне с Робертом.

Джина так и ахнула.

— Вы хотите сказать, что берете меня?

— Что там эта гнусная тетка вам наговорила? — осведомился Джейкоб с неподдельным гневом. — Самооценка у вас на нуле.

На миг Джина почувствовала, что сейчас лишится последних сил.

— Я не ее дочь. Не ее ребенок. Я должна немедленно покинуть этот дом.

— Зато она больше не сделает вам ничего плохого.

— Вы просто не знаете, — слабо запротестовала девушка. — Сара вовсе не такое уж чудовище!

— Да? Артур меня вполне просветил. Кроме того, у меня была довольно насыщенная жизнь. Я знаю гораздо больше, чем вы, мисс Двадцать Два.

— Конечно, гораздо больше, — признала Джина. — Простите, что так грубо себя вела. Почему-то вы пробуждаете во мне агрессию.

— А, по-моему, все дело в том, что вам сейчас кажется, будто весь мир на вас ополчился. — Он разглядывал ее полунасмешливо-полусочувственно.

— Не так-то легко смириться, когда все твои мечты разбиваются вдребезги.

— Мои чувства, как они есть, — с тихой иронией отозвался Джейкоб. — Расскажете мне все в подробностях за обедом.

Внезапно он нагнулся и, повергнув свою спутницу в пучину чистейшей паники, поцеловал в щеку.

— Зачем вы это… сделали? — Голос отказывался повиноваться ей.

— А вы как думаете? Для вашей мачехи, разумеется. Она так и прилипла к окну.

— Она все скажет папе!

— Мне абсолютно все равно, что и кому она скажет. А вам? Кроме того, невинный поцелуй в щечку вовсе не означает, что я — гнусный вор, вознамерившийся похитить у Росса Уайта его любимую дщерь.

— Тогда кто же вы такой на самом деле? — растерянно спросила девушка.

Джейкоб слегка смущенно рассмеялся.

— Понимаю, это чудовищно неблагодарная роль, но в данный момент я — ваш рыцарь в сверкающих доспехах. Не волнуйтесь, Джина. Сегодня вечером мы что-нибудь придумаем для общественности. А сейчас мне и вправду пора. — Молодой человек бодро двинулся к «лотосу». — Кстати… — он на миг замялся, — у вас найдется платье с жемчужным отливом?

Неожиданный вопрос поставил Джину в тупик.

— Вы любите жемчуг?

— По-моему, вам должны идти жемчужные оттенки, — заявил Джейкоб с таким видом, точно желал подбодрить ее. — Тогда наденьте его. Мы идем в «Версаль». У меня сегодня настроение для чего-то величественного.

Что, как отметила Джина, было самой подходящей прощальной репликой для рыцаря в сверкающих доспехах.

Когда она вернулась в дом, Сара и Вайолет буквально пританцовывали от нетерпения на мраморных плитах холла.

— И что ты теперь скажешь? — с места в карьер напустилась на нее Сара. — Вот ведь темная лошадка! — Она завистливо засмеялась. — А скрытная-то, скрытная! Ты боялась, что отец запретит тебе с ним встречаться? Он женат? Наверняка женат. Не может быть, чтобы его еще никто не прибрал к рукам.

— Ну же, Джина, — вмешалась Вайолет, видя, что сестра не намерена отвечать. — Теперь-то ты нам можешь все рассказать?

Теперь? Когда ее выгоняют из родного дома?

— А с чего бы вдруг, Вай? — ядовито осведомилась Джина. — Это совсем не твое дело. И теперь тем более. Разве мне не было приказано покинуть этот дом за несколько минут до появления Джейкоба? — Она невольно споткнулась на этом имени.

— Уж не собираешься ли ты переехать к нему? — подозрительно прищурилась Сара.

— А тебя-то это почему волнует? — Джина не отказала себе в удовольствии поддеть мачеху.

— Ты же знаешь, что мне придется все рассказать твоему отцу.

Уже не на шутку сердясь, но стараясь держать себя в руках, Джина шагнула к лестнице.

— Сара, у тебя нет никакой власти надо мной, — тихо, но решительно произнесла она. — Я уже совершеннолетняя. Мне двадцать два года. Я очень люблю отца, но мне давно уже пора научиться стоять на своих ногах. Джейкоб Стенли — мой друг. Он из очень богатой и уважаемой семьи. Да, так уж случилось, что он и вправду был женат. У него есть ребенок, сын, причем воспитывает его он в одиночку.

— Хочешь сказать, что он разведен? — Сара побагровела.

Джина чуть помедлила на первой ступеньке, положив руку на перила.

— К несчастью, очень многие браки заканчиваются разводом, Сара. Не всем везет, как вам с папой.

— Ой, Джина, у тебя с ним роман? — жадно спросила Вайолет. Зеленые глаза ее стали круглыми от возбуждения. — Конечно, как же иначе. Ведь он такой красавец!