Словно читая его мысли, Витукар продолжал:

— Понимаешь, я ничего не имею против здешних племен. Они не трусы, и, — ют начертил какой-то знак в воздухе, — я уважаю их богов. Мы не напали бы на вас — по крайней мере, не напали бы сегодня, если бы наш Бог не приказал. Но он объяснил, что в этой деревне скрывается ведьма, с которой он враждует. И вот мы здесь и празднуем победу. Я бы охотно остался в Эвильдаро. Может быть, со временем я смогу найти себе здесь жену — хорошо бы из богатого дома. Они наследуют по материнской линии, и я, женившись, получил бы все добро их дома. Но, видимо, нам придется продолжать поход, чтобы занять новые пастбища. Правда, нас не так много, чтобы постоянно воевать с соседями. И если в конце концов мы не договоримся, то придется забирать добычу и отправляться домой. Вожди решат, как быть.

Диаглосса услужливо разъяснила Локриджу тот смысл, который ют вложил в понятие «вождь». Оно означало «патриарх», то есть глава рода, предводитель воинов, поклявшихся верно служить ему. Он совершал обряд жертвоприношения, но не был жрецом. В отличие от Людей Моря, власть в племени Боевого Топора не передавалась по наследству. По этим причинам религия не оказывала большого влияния на жизнь ютов. Табу и ритуалы не слишком ограничивали их; люди не страдали от страха перед неведомым и верили в силы Солнца, Ветра, Дождя и Огня.

— Ну вот мы и пришли, — сказал Витукар. — К сожалению, мы должны связать тебя — так приказал Бог. Может быть, тебе лучше провести ночь на свежем воздухе, чем в душной хижине?

Но Локридж не слышал его. Внезапно застыв на месте, он пытался всмотреться в темноту.

Вспыхнувший костер выхватил из тьмы Пляску Большого Медведя. Полдюжины мужчин стоял вокруг огня и наблюдали. Один из них — широкоплечий юноша лет семнадцати, с изуродованным шрамом лицом — крепко держал в руке ремень. Другой конец ремня был обвязан вокруг запястья Ори.

— Что здесь происходит? — крикнул Витукар. Увидев Локриджа, Ори заплакала. Ее волосы были спутаны, лицо с белыми полосками на грязных щеках выражало полное отчаяние. На бедре алел кровоподтек. Парень усмехнулся:

— Мы услышали, что кто-то крадется. Я нашел схватил ее. Хорошенькая, правда?

— Барс! — сквозь слезы проговорила Ори. Он рванулась к Локриджу, но молодой воин дерну ремень, и девушка рухнула на колени. — Барс, я пряталась в лесу, но должна была вернуться, чтобы увидеть тебя…

Локриджу почудилось, что он видит страшный сон.

— Ну хорошо, — улыбнулся Витукар, — Боги послали тебе удачу, Туно.

— Я ждал, пока ты не придешь, — сказал юноша самодовольно. — Теперь скажи: я могу взять ее себе?

Витукар кивнул. Туно схватил Ори за волосы и заставил ее встать.

— Пойдем, — сказал он. Его влажные губы блестели.

Она вскрикнула и попыталась ухватиться за дерево. Туно отвесил затрещину — голова девушки стукнулась о ствол.

Локридж развернулся и ударил Витукара в солнечное сплетение, тот согнулся пополам и упал, хватая ртом воздух.

Один из воинов отбросил факел и схватил топор, но еще до того, как он успел поднять его над головой, Локридж рванулся вперед и рубанул юта ребром ладони по шее. Тот издал вопль и рухнул на землю.

Локридж почувствовал, как кто-то повис у него на спине. Он резко упал на одно колено, увлекая противника за собой, — ют перелетел через Локриджа и врезался головою в землю.

Но от костра с криками к нему неслись воины. Локридж схватил выпавший из рук стражника факел и, как таран, ринулся с ним на ютов. Не ожидавшие атаки воины шарахнулись в стороны.

Локридж прыгнул к Туно, стоящему у костра с раскрытым от изумления ртом. Как только Мальком возник перед ним, тот выпустил ремень, которым удерживал Ори, и, выхватив кремневый кинжал, со всего маху нанес удар.

Бывший «зеленый берет» едва успел поставить блок, но лезвие все же скользнуло по предплечью, оставив кровавый след. Локридж резко поднял колено — Туно охнул и, согнувшись, свалился в траву.

— Беги, Ори! — проревел. Малькольм. Локридж не мог рассчитывать на победу, но ему хотелось выиграть время, чтобы девушка успела скрыться. В землю у его ног вонзилось копье. Локридж вырвал его, и тут же ему пришлось отражать новую атаку.

«Я только потрачу напрасно силы, пытаясь достать их острием, — подумал он, не обращая внимания на стук крови в висках. — Лучше использовать длинное толстое древко». Он взялся за копье обеими руками и замер в ожидании.

Противники ринулись на него. Малькольма охватила ярость и он пустил в ход свою дубинку. Деревянное древко копья било по головам, ломало пальцы, держащие топоры, врезалось в животы, дробило ключицы. Ночь заполнилась ударами, стонами, криками, и только зубы да глаза сверкали в свете костра.

Невероятно, но вдруг бой стих. Три юта корчились у ног Локриджа. Пятеро отступили и, тяжело дыша, смотрели на американца из-за костра. Было видно, как их тела блестят от пота.

— Марутц накажет вас! — прокричал Витукар ютам. — Трусы, это обычный человек, Бог лишил его волшебства!

Но воины, видно, имели случай убедиться в обратном и не тронулись с места. Вождь в одиночестве двинулся к Локриджу. Малькольм взмахнул копьем, но Витукар, ожидавший этого, подставил топор. Удар отозвался во всем теле Локриджа. Он выронил копье из онемевших пальцев. Витукар отбросил ногой упавшее оружие, издал победный клич и шагнул вперед, взметая над головой топор.

Собрав последние силы, Локридж прыгнул, ударив вождя головой в подбородок. Клацнули зубы, Витукар покатился по земле. Встать он не смог — в боксе это сочли бы нокаутом.

Юты, выставив вперед копья, с ужасом смотрели на него. Локридж, вероятно, представлялся им троллем, вырвавшимся на свободу.

Диаглосса подсказала фразу: «Я сожру каждого, кто тронет меня». Юты застыли на месте. Почитатели Отца Неба с опаской относились к земным богам, которые требовали от жителей отдаленных районов полуострова, чтобы те каждый раз во время сбора урожая отдавали им человека.

Медленно Локридж повернулся и пошел прочь. Он напрягся, ожидая, что спину пронзит копье или стрела. Глаза застилал туман, а сердце вдруг стало давать сбои.

Впереди замаячил дуб. Шелестела листва. Козодой вторил шороху листьев. Локридж вошел в тень дерева.

Кто-то легко коснулся его одежды. Локридж отпрянул, вглядываясь в темноту.

— Барс, — услышал он дрожащий голос, — подожди меня.

Он произнес, облизывая сухие губы:

— Ори, я приказал тебе бежать.

— Я не могла. Но теперь все будет хорошо. — Она прижалась к нему, и происходящее перестало казаться ему бредом. — В лесу я дома.

Самообладание вернулось к Локриджу, силы прибывали. Сквозь листву ему были видны огни костров, разбросанных по полю, тени, сновавшие между ними, неясный блеск отполированного камня или бронзового изделия в чьих-то руках.

— Они скоро узнают, что произошло и, успокоенные Бранном, ринутся в погоню. Есть ли возможность где-нибудь укрыться?

— Богиня Земли поможет нам.

Ори вывела его на открытое место и встала на четвереньки. Гибкая и грациозная, как рысь, она поползла вперед в высокой траве. Локридж неловко следовал за ней. Впрочем, такой способ передвижения был не нов для него, он уже испробовал его раньше, давным-давно, в том не свершившемся пока будущем, когда был ребенком.

Вскоре они поднялись на ноги и двинулись на юг. Оба хранили молчание. Ори шагала рядом, и сияние звезд серебрило ее волосы.

Лес мало-помалу приближался; из чащи донесся вой волка. Но позади беглецов, словно в ответ, протрубил рог, и они услыхали гиканье преследователей.

Остальное происходило, как в тумане. Им бы не спастись, если б не Ори. Перебегая от одного куста к другому, петляя между деревьями, перепрыгивая через кочки, она растворялась в темноте, а с нею и Локридж. Один раз они спрятались за валуном и слышали, как юты проносятся мимо в ярде от них; в другой раз они залезли на дуб за секунду до того, как несколько копий вонзилось в землю возле ствола дерева…