Мы пошлём Мишу к сердечному хирургу!

Хирург вскроет сердце. Отверстие между предсердием и желудочком будет расширено. А на место искалеченных створок негодного клапана он пришьёт другие, искусственные. С этим протезом сердце будет работать не хуже настоящего.

Он даже может заменить целиком всё сердце — пересадить новое, здоровое. Такие операции уже предпринимаются в наше время. И вы, конечно, о них слыхали.

Соблазнительная перспектива, не правда ли? Одним ударом разрубить гордиев узел.

Позвольте мне, прежде чем дать окончательный ответ, рассказать вам об одном случае, который произошёл в университетской клинике города Вены около сорока лет назад. Случай этот хорошо известен врачам.

Однажды какой-то человек был сбит автомобилем на уличном перекрёстке напротив клиники. Он умер тут же на улице, и тело его было перенесено в морг.

В это время в морге находился ещё один труп. Накануне скончался больной, лечившийся в клинике: он много лет страдал тяжёлой болезнью сердца. «Больной» и «здоровый»— оба теперь оказались рядом.

Над входом в прозекторскую красовалась латинская надпись: «Здесь смерть помогает жизни». Что и говорить, вскрытие трупа — невесёлая процедура. Однако она необходима. Чем лучше врачи будут разбираться в болезнях, тем лучше они будут лечить живых людей. Чем лучше они будут знать причины смерти, тем вернее будут бороться с ней. Вот что, собственно, означало изречение на воротах морга.

Прозектор рассек грудную клетку и вынул сердце. Диагноз, поставленный при жизни больного, был правилен: у него оказался порок сердечных клапанов.

Затем все перешли ко второму столу. Там лежало тело прохожего. По странному совпадению у него тоже был найден порок сердца. Прозектор давал объяснения, врачи, обступив секционный стол, наперебой задавали вопросы. Между тем служитель, который раскладывал органы на лотках, случайно перепутал сердца. И тогда произошла удивительная вещь: никто не мог понять, какое сердце принадлежало больничному пациенту, а какое — уличному прохожему.

Оба сердца были одинаковы!

Оба сердца были с изъяном. Этот изъян говорил о том, что оба человека перенесли когда-то тяжёлую болезнь — ревматическое воспаление клапанов. Но один продолжал болеть и в конце концов погиб от полного расстройства кровообращения. А другой больной вовсе не был больным. Быть может, он и не знал, что у него порок сердца. Это был здоровый человек, который спешил на работу. Он перебежал через дорогу, и тут его сбила машина. Если бы он был болен, он не смог бы бежать.

Одно сердце было вконец измучено болезнью и отказало. А другое продолжало исправно служить своему хозяину, работая как ни в чём не бывало. На вид же они ничем не отличались друг от друга.

Оказывается, порок сердца сам по себе ещё не решает дела.

Этот случай многих заставил призадуматься. Ведь он наглядно показал, что анатомический недостаток, даже такой серьёзный, как повреждение сердечных клапанов, отнюдь не означает, что человек обречён до конца жизни быть инвалидом. Можно иметь этот недостаток и быть краснощёким здоровяком.

Так было, например, с одним спортсменом, который поставил мировой рекорд в беге на дальнюю дистанцию. А на медицинском осмотре, к удивлению врачей, у него был обнаружен порок клапанов аорты.

Всё дело в том, что порок у него был компенсирован.

Вот тут-то и становится ясной разница между больным человеком и неисправной машиной, между организмом и

механизмом. Сломанную деталь надо заменить, иначе механизм не будет работать. Человек — другое дело. Увечье можно компенсировать, то есть возместить за счёт внутренних резервов организма.

Сердце не может избавиться от порока. Новые створки не отрастут, как не может вырасти палец на месте отрубленного. Но при пороке сердце сильнее сокращается, энергичней работает — и этим преодолевает свой недостаток. Кровообращение выравнивается. Человек опять здоров.

Так было и у прохожего, случайно погибшего на венской улице. Так было у бегуна, который поставил рекорд.

Многие знают, что у спортсменов существует «второе дыхание». На последнем круге, когда все силы, кажется, уже исчерпаны, неожиданно появляется это спасительное второе дыхание, — человек ощущает новый прилив энергии и приходит к финишу с победой. Оказывается, организм ещё не израсходовал все свои запасы.

Эти запасы подчас изумительны. Природа наделила человека почти фантастической способностью компенсации.

Альпинист, поднявшийся на высоту нескольких тысяч метров, должен был бы задыхаться в разрежённом воздухе горных вершин. Этого не происходит, так как в крови становится больше красных кровяных шариков. Их в спешном порядке вырабатывает костный мозг. Недостаток кислорода в воздухе с лихвой восполняется избытком гемоглобина — вещества, которое содержится в шариках и усваивает кислород.

У людей, перенесших тяжёлую болезнь или увечье, наблюдаются поразительные явления. Можно жить с одним лёгким, можно лишиться желудка или большей части кишечника и остаться при этом практически здоровым человеком. Одной трети почечной ткани достаточно, чтобы выполнять работу обеих почек.

В возрасте 46 лет гениальный учёный Луи Пастер перенёс кровоизлияние в мозг. Он едва не погиб, у него наступил паралич левой руки и левой ноги, но в конце концов он поправился. Больше того, он совершил после этого самые великие свои открытия: создал вакцину против сибирской

язвы, изобрёл прививки против бешенства. А когда он умер, то оказалось, что огромная часть мозга у него была разрушена.

Русский революционер Николай Морозов двадцать пять лет своей жизни просидел в крепости. В полутёмной камере Алексеевского равелина, где стены блестели от влаги и пол к утру покрывался плесенью, он заболел туберкулёзом лёгких. У него началось кровохарканье, он лежал на соломенном тюфяке, сотрясаясь от кашля. Тюремный врач доложил начальству, что узнику осталось жить три дня. Морозов, однако, выжил. Спустя много лет у него были найдены при просвечивании грубые рубцы в лёгких. После этого он стал знаменитым учёным, совершил несколько авиационных перелётов, побывал на войне, изъездил всю Россию, написал кучу книг и умер в возрасте 92 лет.

Разговор о компенсации я завёл неспроста. Ведь этот разговор позволяет нам ответить на вопрос, который был поставлен в начале этой главы.

Стоит ли лечить больного, у которого имеется непоправимый анатомический изъян — порок сердца?

Конечно, стоит.

Потому что лечение восстанавливает компенсацию.

И вы сейчас увидите, как это происходит.

Глава 19 ЗОЛОТОЕ СЕМЕЧКО

Умеете ли вы кипятить шприцы? Знаете ли вы, как надо вскрыть ампулу? Сможете ли вы сделать укол?