Фюрер убежден, что после отвода войск за Волхов осада Ленинграда будет прекращена…

Я сказал фюреру, что мне пока не совсем понятно, действительно ли будет противник и дальше проводить атаки большими силами в районе «Бутылочного горла» с тем, чтобы установить контроль над железнодорожной линией Волховстрой — Ленинград. Сейчас он может без каких-либо технических сложностей проложить дорогу по замерзшему Ладожскому озеру. Поэтому для снабжения Ленинграда ему сейчас не нужно захватывать район «Бутылочного горла»…

…Противник обнаружил большие бреши в нашей обороне. 28-й корпус старается удержать свои позиции. О наступлении не может быть и речи. 8-я танковая дивизия имеет наличный боевой состав, равный по численности всего лишь одному батальону…

Личные пометки Лееба в записной книжке: Приказ на отвод войск за Волхов.

Примечание: Здесь Лееб оказался прав. Главным для русских было наладить снабжение для сохранения города. Для наступательных операций, к сожалению, свободных резервов у советских войск тогда не было. — Ю. Л.

С 8 сентября, когда гитлеровцы совершили первый массированный воздушный налет на Ленинград, по 15 декабря в городе потушено около 2000 пожаров.

Подсчет, сделанный военной автоинспекцией, вызывает тревогу: на трассе Ленинград — Ладожское озеро — Бабаево из-за отсутствия бензина по обочинам дорог стоят 120 автомашин. А их ждут в Ленинграде с хлебом.

Да, бензин тоже стал проблемой. Потребность же в нем возрастает, ибо растет объем перевозок.

Дима взял больничный лист. Он уже не в силах ходить на свою работу. Вчера муж случайно встретил его на улице. Мальчик падал в сугробы, с трудом подымался и падал опять. Хорошо, что он встретил отца, который взял его под руку и дотащил до дому. А то, пожалуй, один и не добрался бы. Умер бы, как умирают тысячи ежедневно на улицах Ленинграда. Я тоже больше всего боюсь присесть на улице, хотя порой буквально падаю от усталости.

Уговорила Диму пойти в больницу. Он вернулся в ужасном состоянии. Больница полна мертвецов. Трупы лежат на полу, на лестницах, во всех проходах. Дима не мог переступить через них, поспешил вернуться домой.

Личные пометки Лееба в записной книжке: На самолете «Хейнкель-111» я вылетел в ставку фюрера. Он согласен на отвод линии фронта за реку Волхов.

Мрачное настроение. Генерал Йодль (начальник штаба оперативного руководства Главного командования вермахта. — Ю. Л.) заметил в разговоре: «Ситуация, как в 1812 году».

Примечание составителя Георга Майера:

Журнал боевых действий группы армий «Север». «В 17.00 условным позывным «Крепость» в войска передан приказ на отход за Волхов»,

Примечание: Немцы знали историю бесславного похода Наполеона на Россию и, тем не менее, наступили на те же грабли. — Ю. Л.

К этому дню немецкие войска, пытавшиеся охватить Ленинград вторым кольцом блокады, вновь оказались там же, откуда два месяца назад начали свое наступление на Тихвин. В приказе, подписанном Гитлером 16 декабря, говорится: «Разрешить группе армий «Север» произвести отвод внутренних флангов 16-й и 18-й армий на рубеж р. Волхов и линию железной дороги, проходящей от станции Волхов на северо-запад…»

А ведь всего неделю назад, 9 декабря 1941 года, была другая директива, требовавшая удержать железную и шоссейную дороги Тихвин — Волховстрой, а также участок железной дороги Волховстрой — Колчаново, чтобы по прибытии подкреплений соединиться с финнами.

Разрешив вынужденный отход, Гитлер потребовал «оборонять указанный рубеж до последнего солдата».

Во время вражеского артиллерийского обстрела города убито и ранено 76 человек.

Дима слег окончательно. Лежит и молчит, уткнувшись головой в подушку. Теперь он не встает для поисков какой-нибудь еды в шкафах и в буфете. Может быть, еще и потому, что уверен в полном отсутствии съедобного. А может быть потому, что больше нет сил.

Я с ужасом смотрю на него. Боюсь, что он погибнет. Как же ему вынести голод, — ведь он такой высокий, худой, невероятно жалкий. Мальчика не узнать. Еще недавно он был жизнерадостным, бегал в школу, прекрасно учился, всем интересовался.

Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Вчера я был на совещании у фюрера. Оно закончилось тем, что фюрер согласился на отвод войск за Волхов. Фронт перед 16-й армией требует теперь особого внимания, в особенности район вокруг Новгорода и у озера Ильмень. Во-первых, потому что необстрелянная еще испанская дивизия занимает слишком широкий фронт обороны, а во-вторых, потому что с потерей этого района будет перерезано сообщение между южной и северной частями группы армий «Север»…

Кажется, удалось нормализовать обстановку между 1-м и 28-м армейскими корпусами 18-й армии на участке железнодорожной линии Мга — Малукса, несмотря на то что противник ввел туда до двух дивизий…

Войска, освободившие Тихвин, и войска, действовавшие в районе Волхова, продолжая преследовать врага, соединились. В этот же день образован Волховский фронт. Возглавил его генерал армии К. А. Мерецков.

Из Малой Ижоры (в 6 км западнее Ораниенбаума) на лед Финского залива вышла первая автоколонна, взявшая направление на Лисий Нос. В колонне 30 автомашин. Так начала действовать ледовая дорога, связывающая Ленинград и Ораниенбаум. 24 километра пути машины преодолели за 6 часов. На северном берегу залива их ждали мешки с хлебом. Окруженный, голодающий Ленинград делился своим скудным пайком с окруженным Ораниенбаумом.

По-прежнему с большими трудностями работает ледовая дорога на Ладоге. Она пока не оправдывает возлагавшихся на нее надежд. Поэтому все еще немалую нагрузку несет гражданская авиация.

Прекратились тревоги и налеты. Говорят, из-за холодов. Однако настроение не улучшается. Голод и смертность растут с каждым днем.

Вчера вечером Ляля вернулась очень взволнованная. Было уже темно, когда она возвращалась со службы. Она торопилась. И вдруг к ней бросилась женщина, повисла на ее руке. Людмила сначала не могла понять, в чем дело, но женщина заплетающимся языком объяснила, что от страшной слабости она дальше не может идти и просит ей помочь.

Людмила ответила, что у нее самой едва хватает сил добраться домой. Но женщина не отставала, уцепилась, как клещ. Все старания освободиться от нее не приводили ни к чему. Женщина, держась за Людмилу, тянула в сторону, противоположную от нашей квартиры. В конце концов все же Людмиле удалось вырваться. Спотыкаясь в сугробах, она бросилась бежать. Когда я открыла ей дверь, на нее было страшно смотреть. Бледная, с глазами полными ужаса, она еле переводила дыхание. Рассказывая происшедшее с ней, она все время повторяла: «Она умрет, она сегодня же умрет!»

Я догадывалась о двух противоречивых чувствах, которые боролись в ней: радость, что удалось вырваться, что она жива — и тягостные мысли о женщине, которую ей пришлось бросить на произвол судьбы, и даже на верную смерть в эту холодную декабрьскую ночь.

Примечание: Что привлекает в дневнике Е. Скрябиной, так это ее дар несколькими строчками, как движением кисти художника, создать ясную и достоверную картину происходившего. — Ю. Л.

В последние дни жестокий мороз несколько ослаб. Температуру от —16 дЬ —11 градусов мы воспринимаем как приемлемую. Русские в последнее время оставили нас в покое, мы также великодушно позволили себе это сделать. Кажется, что ни у кого нет интереса к большим изменениям, и радуешься тому, что можешь оставаться там, где находишься, и обустраиваешься по мере своих сил.