Глава 3

Лорен

Это теперь наш мир? Разве споры, гнев, злость и ненависть – единственное, чего мы добились? Озлобленность и разруха ощущались между Крисом и мистером Скоттом, уничтожая нас всех. Я не большая поклонница мистера Скотта. Презираю то, что он сделал, как относился ко мне, и он заслуживает того, чтобы почувствовать раскаяние за свой поступок. Но, видя, как он был разбит после того, как Крис устно выпотрошил его, я не могу не чувствовать сочувствие к нему, и более того, я боюсь.

Я в ужасе, потому что Крис никогда раньше не был таким жестким и холодным.

Крис должен быть разумным, тем, кто прощает. Он тот, чье сердце не ожесточилось, чей дух не сломлен. Не таким он является. Но каков Крис сейчас, когда все открылось? Я больше не знаю, кто он или Кэл. Изменилась ли динамика? Личности, которых я знаю, все еще там? Кажется, все, что я знаю, поменялось. Когда Кэл был здесь, он был дезориентирован, сломлен и неожиданно уязвим.

Крис... Даже не знаю, как описать его сейчас, но он уже не тот человек, которого я встретила всего несколько месяцев назад. Не тот, которого я только что видела. Я не знаю, кто этот человек, и смотреть, как он себя ведет, было больно. Не могу представить, какие страдания он испытывает, или какую сильную боль ощущает. Понимаю, что для Криса воспоминания еще свежи, как будто это произошло вчера. У него не было времени обдумать все, потому что сразу после того, как он узнал – Коллин занял его место, а потом Кэл, и теперь он вернулся в то же место, из которого ушел.

Голова болит. Раскалывается настолько сильно, потому что я не знаю, что делать, или как исправить. Раньше думала, что если бы они интегрировались, все стало бы хорошо. Думала, если бы мы узнали правду, все поменялось бы в лучшую сторону, но правда ничего не исправила, и сделала только хуже. Я имею дело со сломанным человеком, разбитым на осколки, и я не знаю, как собрать их вместе. Понятия не имею, что делать.

Как мне вовлечь в это Кэйлен? Даже с его нынешним душевным состоянием я знаю, что он никогда не причинит ей боль, но полезно ли это для ребенка? Что, если мы не сможем оправиться от этого?

– Я собираюсь уходить, – смотрю вверх и вижу мистера Скотта, выглядящего почти таким же сломленным, как его сын.

Я забыла, что он все еще здесь. Прошло полтора часа с тех пор, как Крис столкнулся с ним, и, честно говоря, часть меня грустит, что он уходит, потому что я боюсь, что не смогу справиться с этим в одиночку. Киваю ему, его взгляд тусклый и тяжелый. Мужчина выглядит таким же побежденным, как и я.

– С тобой все будет в порядке? – тихо спрашивает он, перекидывая сумку на плечо.

Вздохнув, изображаю улыбку.

– Как всегда, – говорю я ему самым оптимистичным голосом, каким только могу, и обхватываю руками ноги.

Он смотрит на лестницу, как бы убеждаясь, что Крис не собирается наброситься.

Садится рядом со мной и глубоко вздыхает.

– Я действительно все испортил, – он закрывает лицо руками. Ничего не говорю, потому что он знает, насколько все плохо. – Знаю, я извинился за то, как обошелся с тобой ранее, но...

– Знаю, – могу себе представить, как он сожалеет обо всем, но слова не улучшат ситуацию на данном этапе. – Для нас гораздо важнее сосредоточиться на настоящем. Мы должны смотреть вперед, нет смысла оглядываться на прошлое, – говорю я ему спокойно. Вижу краем глаза, как он кивает.

– Я остановлюсь в отеле в нескольких кварталах отсюда, если вдруг понадоблюсь. Напишу тебе, как только зарегистрируюсь, чтобы ты знала, где я, – говорит он, поднимаясь.

– Спасибо вам, – мой голос звучит устало и слабо, но надеюсь, он знает, как я благодарна ему за то, что он рядом. Провожаю его до двери, и мы неловко стоим. Мы недостаточно близки, чтобы обняться, и было бы неловко и странно, если бы мы принудительно сделали это.

Если бы Крис вышел и увидел, как мы обнимаемся, он бы разозлился, и мы оказались бы в неловкой ситуации, хотя сейчас объятия были бы кстати. Вместо этого я похлопываю его по плечу, и он кивает. Открывает дверь, и я наблюдаю, как он ждет лифт, а затем спускается вниз.

– Ты выглядишь так, словно тебе грустно видеть, как он уходит? – я оборачиваюсь и вижу Криса, сидящего у подножия лестницы. По выражению лица заметно, что он ошеломлен и в недоумении.

– А тебе нет? – спокойно и ровно спрашиваю я.

Он закатывает глаза.

– Я думал, что ясно дал это понять вам обоим.

Смотрю на него, пытаясь понять, думая о том, где мы находимся в данный момент. Как сильно я желала, надеялась и молилась, чтобы он вернулся сюда, ко мне. Сколько ночей я воображала нас здесь, и вот мы здесь, просто не совсем так, как я себе это представляла. Должна напомнить себе, что то, что мы здесь вместе – это важно. Это маленькая победа, но я ее приму. Он мог быть Бог знает где, но прямо сейчас он здесь со мной, и это важнее всего.

– Хотела бы я, чтобы это было при других обстоятельствах, – говорю правдиво, подойдя к нему.

– Ты права. Хотел бы я, чтобы мой папа не испортил мне жизнь, – хихикает он, пробежав рукой по волосам.

Они длиннее и гуще, чем были, нуждающиеся в стрижке, но все же дико красивые.

Хочу положить голову на его плечо. Хочу, чтобы он обнял меня и сказал, что все будет хорошо, но я знаю, в том состоянии, в котором он сейчас находится, он не может сделать это. К сожалению, мы не можем стоять на месте, потому что у нас есть дочь, и мы должны это исправить или, по крайней мере, начать что-то предпринимать.

– Я никогда не прощу его, – резко говорит Крис, крепко сжимая руки.

Сажусь рядом с ним на лестницу.

– Знаю, что ты злишься, и я не могу представить, что ты сейчас чувствуешь. Но я должна знать, каковы наши дальнейшие действия? – мой голос нервно дрожит.

Крис поднимает голову, и мы встречаемся взглядами. Ожидаю, что его глаза будут жесткими и сердитыми, но это не так. Взгляд зеленых глаз мягок, как и раньше, и напряжение в груди ненадолго исчезает.

– Не знаю, – он качает головой. Обняв его за спину, я прислоняюсь головой к его плечу. Наши пальцы переплетаются, и он прижимает меня к себе.

– Ты имеешь полное право злиться, но ты не можешь позволить этому гневу и ненависти поглотить тебя. Не позволяй этому изменить тебя, пожалуйста, – говорю я ему тихо.

Его безвольное до этого тело напрягается, расцепляет наши руки. Он резко встает и, когда оборачивается, напряжение в груди возвращается. Мягкие зеленые глаза по-прежнему остаются такими же по цвету, но его взгляд твердый, а выражение лица хмурое.

– Значит, нормально, что Кэл озлоблен и ненавидит мир, но не нормально, что я злюсь? – спрашивает Крис, возводя защитные стены. Мой рот раскрывается, и я так удивлена, не знаю что сказать.

– Я... я не это имела в виду.

– Именно это ты и имела в виду. Нормально, что он слетел с катушек, даже попытался убить кого-то, но я злюсь на своего мудака-отца, который трахал мою лучшую подругу и лгал об этом годами, и это проблема! – кричит он, и его лицо краснеет. Сжимаю губы, чтобы не взболтнуть лишнего. Крис никогда так со мной не разговаривал.

– Я такого не говорила! Это не то, что я имею в виду, я просто... – встаю и касаюсь его груди, а он отступает от меня, как будто у меня чума.

– Тогда расскажи мне. Что ты имела в виду? – он гаркает, и я чувствую дрожь в руках.

– Я только хотела сказать... – не знаю что ответить.

Его взгляд заставляет меня думать, что все, что я скажу, будет неправильным.

– Мой отец – эгоистичный обманщик, но он был прав. Я всегда буду утешительным призом. Я никогда не буду достаточно хорош для тебя!

Чувствую слезы на глазах, печаль, борющуюся с гневом из-за его ледяного тона. Мои эмоции борются со здравым смыслом, и я хочу наброситься на него, накричать за сомнение в моей любви к нему.

– Ты хочешь выяснять отношения прямо сейчас? – спрашиваю его сердито, чувствуя, как слезинка скатывается по моей щеке.

Он смеется надо мной. Я врываюсь в гостевую ванную, вытаскиваю карманное зеркало, которое там держу, подхожу к нему и тычу ему в лицо.

– Вот с кем ты сражаешься! Я не желаю делать это с тобой. Не собираюсь быть твоей словесной грушей для битья. Не могу, нет. Я не буду этого делать! Я люблю тебя. Я люблю каждую частичку тебя. Так что да, я люблю Кэла. Я даже люблю Коллина. Мне жаль, если это расстраивает тебя. Если ты собираешься наказать меня за это, если ты собираешься ненавидеть меня за это, то я не знаю, что еще сказать тебе. Это не соревнование! Я хочу тебя – всего – для нашего брака, для нашей дочери. Я не хочу, чтобы один из вас был выше другого, так что давай поставим точку в этом прямо сейчас!

Крис все еще хмурится, мое сердце бьется быстро, но такое ощущение, будто груда камней свалилась сейчас с моей груди. Правда раскрыта, и я надеюсь, что он ее примет. Надеюсь, что он не поймет все неправильно, но я не могу продолжать спорить. Закрываю лицо руками. Хочется, чтобы он что-то сказал, но тишина в комнате угнетает, и звук его удаляющихся шагов, почти разрушителен. Он уходит от меня, не говоря ни слова, без намека на то, каков его ответ. Моя голова болит так сильно от того, что я думаю о боли, которую это причиняет нам обоим. Ухожу в спальню, постараюсь немного поспать и надеюсь, мой муж все еще будет здесь, когда я проснусь.

***

Когда я открываю глаза, замечаю, что на улице темно. Смотрю на будильник на комоде и вижу, что сейчас семь-двадцать вечера, я проспала почти весь день. Неудивительно, поскольку за последние несколько дней я почти не спала. Вылезаю из постели и потираю ладонями лицо. После скандала с Крисом я легла спать расстроенной и злой, и в тот момент мне было все равно, куда он пошел и будет ли он здесь, когда я проснусь. Теперь страх, на пару с беспокойством, подкрался, и я понимаю, вероятнее всего его может здесь не быть.

Чувства притупляются, когда я слышу, как в ванной льется вода. Иду туда и чищу зубы, оглядываясь на запотевшее стекло, затуманивающее его вид. Хватаю телефон с раковины, не помню, чтобы оставляла его здесь, и набираю номер миссис Скотт. Немного радуюсь, когда дело доходит до голосовой почты, потому что не знаю, что ей сказать, но также я разочарована, потому что не могу поговорить с Кэйлен. Прошло два дня с тех пор, как она слышала мой голос или голос своего отца, и я ужасно скучаю по ней.