Условие - ни за что не садиться в желтую спортивную машину.
Это остановка, так как больше часа этого мира я здесь. И я знаю, чем закончилась эта история, когда разобиженная на своего парня девочка, психанула и поехала куда глаза глядят. Села девочка в машину, желтую. Через двадцать километров Мартин, так звали мачо за рулем, спокойно предлагает заняться сексом. Одуванчик говорит, что это весело. И Мишель соглашается. Пока одуванчик спереди музыку слушает, на заднем сиденье все происходит. И еще немного травки покурить…
И едут потом на бешенной скорости вперед…авария, одуванчик вылетела из окна, водитель только бровь порезал, да подбородком ударился об руль. Мишель не пострадала. Только, Мартин бросил машину, а ее за руль перетащил. И девочку обвинили, а прибывшая родня к разбору полетов устроила ей жизнь райскую - до заброшенного завода, куда она сбежала от преследования, поскользнулась и упала в яму на торчавшие стальные арматуры. Ее нашли через неделю…
Я видела это, и не сделала ее так зудящий в пятой точке шило, ни единого реверанса. На трассе было еще три машины, пока не подкатил серый понтиак и не выскочил парень. Симпатичный, фигуристый. Сгреб ее в охапку, зацеловал, говоря, что дурак и изменять не будет, что любит и только она нужна.
Я видела все, что ждет девочку с ним - простая жизнь и любовь, дети, семья. Жизнь. Дышать, видеть, слышать, чувствовать…жить. Выбирать свой нормальный путь, быть счастливой, не запутаться во временных спутанных потоках. Не ее судьба была там погибнуть, а этой парочки, только оба и сразу и в другую машину, чья судьба была закончить жизнь на той дороге, пришедшая из решений и поступков.
Я была ее ангелом хранителем ровно три часа. Время, что смешалось и соединило судьбы, разрывая жизненные нити, было замедленно, не дало свершиться и условие выполнено…а мне пора. Уже ощущаю, как затягивает, как изменяется поток времени…новое тело, скачок или остановка…
Вижу, как руки касаются алтаря и вокруг меня собираются искры синего пламени…красиво и не опасно, нет от этого огня ни тепла, ни холода…
Скачок…
Я просто осознал себя парнем, который стоит на крыльце своего дома и вместо того, чтобы кинуть бычок как всегда в сторону на дорожку, останавливаю руку и плавно тушу в пепельнице.
Сегодня я спас себя и свою семью от пожара…дочь от смерти…
Стоп-кран…десяток вагонов тормозят и только два перелома от неудачного падения. И судьбы переплелись…но я не вижу, как, ибо уже улетаю дальше…
Тело…не ощущаю. НЕТ, Я ПРОСТО ЕЩЕ НЕ ПРОСНУЛАСЬ!
Да, определенно, я еще не проснулась. Мне шестнадцать. Вокруг кричат и больно…
Я Мелани. Девочка-сирота, училась в пансионе. Там подружилась с другой девочкой, которая рассказывала о себе…и тут пожар.
Да, кусочки памяти свершились…меня посчитали за Кристину, так как волосы и телосложение у нас одно. Только лицо сейчас обожжено.
Вылечили. Нет, это и жизнь, и остановка. Так бывает. Девочку вылечили, но лицо осталось изуродовано. И замуж выдали. Думал отец, что удачно, а оказалось, садисту отдал.
Я бывало засыпала в ее теле, бывало просыпалась, ждала, когда настанет время условия.
Иногда он избивал ее страшно, иногда отдавал своим извращенцам друзьям…
И вот пришло время. Я очнулась, уговорила служанку молчать и оставить дверь для слуг открытой. Он уехал в загородный дом, а я была в городском. За два часа туда и назад времени хватит. Мелани не хватило бы духу, и она погибла бы уже через четыре дня. Сейчас ее телом управляю я и буду демоном, коим она будет одержима, и отключу все ее страхи, буду действовать смело и дерзко.
Да, одеть на себя одежду садовника, что к вечеру жег листву и пропитался гарью, решение правильное. На лошадь и вперед, на голову платок, чтобы при езде волос светлых не было видно. К дому приезжаю и в окно вижу, как истязают парня и девушку. Им не помочь - глаза стеклянные, таким легче умереть чем оправиться. Видно ни один день тут находятся. Ощущаю их, не вижу потока жизни. Их не спасти, линия жизни прерывается здесь, либо из-за Мелани, либо из-за продолжения игрищ…
Тихо в гостиную, в выпивку снотворное налить и за портьеру, затаиться, выждать. И вот "господа", тряся мудями, идут рассаживаются, смеются и пьют…засыпают. Я прохожу по всему дому. Слуг нет, их всегда выпроваживают. Возвращаюсь назад в гостиную и даю немного воли и осознания ей, той, чьим телом я овладела - смотри, как свершится месть! Успокой свое ЭГО женщины, человека что прошел через унижение, и все твои демоны, питающиеся страхом и омерзением к самой себе, будут выброшены на сухой берег, а других, что растут на злорадстве, превосходстве и наслаждении чужими муками закрою за стеклянной дверью, от которой у тебя Мелани ключа не будет. Сохраним душу от содеянного мной. Не дадим ей рассыпаться, поддаться агонии мрака.
Опрокидываю канделябр со свечами на толстый ворсистый ковер - огонь занялся быстро. Они спят так крепко, что даже не ощущают его. И бегу из дома, на улицу, через дверь для слуг, что оставляют открытой для старого консьержа, что также повязан с ними, но его нет здесь. Его судья уже скоро родится и еще будучи несмышленым сделает кару небес, ибо выбор есть у всех и каждого, а его путь ушел во тьму, что помогала мужу Мелани утаскивать в пучину ее саму.
Замерев у деревьев смотрю на дом - выбегут или нет. Но огонь уже занялся вторым этажом и никого. На лошадь и домой, в город. А там с себя одежду и на крюк, сапоги рядом, о лошади уже позаботилась. И смыть с себя запах, остервенело оттереть кожу, немного отпуская Мелани, чтобы поняла - свободна.
И спать-спать-спать…две, вместо четырех капелек снотворного, ибо мучают ее кошмары, и спать…
А утром, вернее по полудню, весть: пожар в доме и брат мужа думает на тебя, но ты в доме, ты спишь и от тебя не пахнет ни костром, ни кровью. И смотришь потом так испуганно. А вести о том, что нашли в соседней с гостиной комнатой и что два тела привязаны к странным станкам…и сплетни, и все семейства, что связаны пытаются очернить твоего мужа, мол их чада были обмануты и все в этом духе. Тебе плевать, ибо я, пусть и искуситель, что шептала на ушко - убей, убей, убей, - но сохраняю твой рассудок, твою целостность и веду тебя дальше, помогаю. А тебе еще и наследство полагается.
Удивляешься, я нет. Королева мануфактурной отрасли, чей сын от любовника, добившегося и заставившего поверить себе, стал купцом с собственным флотом из десяти разных кораблей. И ты, вот ты уже глубокая старушка, рядом твой любовник, что заставил вновь почувствовать себя живой, и сын, и внуки.
А я…я ухожу, ибо выполнила условие - помоги остаться собой совершив тяжкий грех. Мелани отработает за него в другой жизни, но в этой она должна была это сделать, должна была взять на себя, ибо ее муж после ее смерти взял бы себе в жены ту, которой на роду написано стать более значимой в духовном плане… Да, я оправдываю себя, свои поступки, но…мое сознание ни есть часть того мира, в котором я сохранила поток временных линий от колебаний Хаоса. Мне, как и людям в чьих телах нахожусь, так же нужны оправдания, нужны защита и понимание. Я принимаю на себя не только тело и его защиту по вышедшему условию…я беру на себя в этот момент все законы мира, что в нем существуют и думаю в тот момент также, как и они.
И я помогла, я взяла все на себя, все унесу во времени, заберу и позволю тебе оставаться самой собой…
Прощай Мелани...
"Прощай…"
И слыша это едва слышимое слово, понимаю - иногда нас слышат, иногда чувствуют, но не могут объяснить…мы, ангелы или демоны, путники миров, созерцатели или корректировщики…названий много, суть одна - выполнить то, ради чего появился в данной точке вселенной в "это" время.
Кто меня вселяет в тела? Не знаю. Никогда не знала и не видела, не разговаривала. Я даже не знаю "где" то место, в котором остается мое сознание между прыжками. Я его не вижу, как и себя не вижу. Просто есть место и все. Понятие "видеть" там не существует, просто течение мыслей. Сложно объяснить словами то, что имеет в спектре своего определения аромат ауры, слои эмоций, глубину знаний и ширину сущности. Правильных слов нет, ибо это только первая грань общения, блеклая ее часть, не способная поведать правильную трактовку того, что такое "то" место и "кто-что" я такое.