Почему же в логическом, научном смысле оно не является доказательством? Потому что оно, как и все доказательства бытия бога, с самого начала молчаливо предполагает то, что только еще должно быть доказано. Хотя его сторонники и признают, что сегодня мир находится в движении, но затем утверждается, что так было не всегда, что мир существует не вечно и не всегда находился в движении. Разумеется, если пола- гать, что мир и движение имеют начало, то у них должна быть и первопричина, то есть бог. Таким образом, «доказательство» основывается на тезисе, что сверхъестественный бог должен существовать, потому что мир (а это молчаливо предполагалось) не может быть вечным.

Данное «доказательство» бытия бога отрывает материю от движения, в то время как наука показывает нам, что материя и движение неразделимы. Наука не только говорит о том, что мир, какой он существует сегодня, находится в движении, но она с помощью закона сохранения массы и энергии неопровержимо доказывает, что хотя материя и движение существуют в многообразных формах, но при этом они всегда лишь превращаются из одних форм в другие, никогда не возникая из ничего и не исчезая бесследно. Они несотворимы и неразрушимы. Данные естествознания показывают, что не существует материи без движения и движения без того, что движется. Они доказывают, что мир вечно был и всегда будет движущейся материей. Изобретатели «доказательств бытия бога» не в ладах с результатами естествознания.

Впрочем, суть дела станет еще яснее, если мы представим себе примерно такой разговор между сторонником марксистской философии, то есть диалектическим материалистом, и защитником существования бога.

Марксист. Откуда взялся бог, перводвигатель?

Теолог. Бог ниоткуда не взялся, он существовал всегда!

Марксист. Но почему мир, который мы изучаем, который мы познаем, не может быть бесконечным, в то время как бог, о котором никто не может сказать ничего вразумительного, что можно было бы проверить, должен быть бесконечным?

Теолог. Потому, что мир несовершенен, а бог совершенен. Бог совершенен в любом отношении, он неподвижен и не подвержен никакому развитию.

Марксист. Но это же абсурдно в двояком отношении. Во-первых, до того, как бог привел мир в движение, мир был неподвижен. Коль скоро неподвижное совершенно, то некогда совершенный мир стал несовершенным только вследствие вмешательства бога.

Теолог. Вы забываете, что бог создал мир как раз одновременно с его движением.

Марксист. Но в таком случае как раз и получается, что материя и движение составляют единство. То же самое говорили и мы. Только вы утверждаете, что мир, материя и движение имели начало. Мы же оспариваем это. И законы сохранения, открытые физикой, подтверждают нашу правоту. Однако я сказал уже, что ваши высказывания парадоксальны (абсурдны) в двояком смысле. Согласно вашему взгляду, бог является совершенно неподвижным. Но тогда каким образом он создал весь мир, да еще сообщил ему первотолчок, по-видимому довольно сильный? Как он сумел это сделать, оставаясь неподвижным? Это же чистая нелепость.

Здесь можно и закончить данный спор. Теология (то есть учение о боге) утверждает, как мы показали в первом разделе, что бог не имеет ни пространственной, ни временной протяженности. Такой бог представлял бы собой пространственное и временное ничто, лишенное движения. Подобное абсолютное ничто, естественно, не может быть творцом чего-либо, а тем более мира в целом.

Нематериальный (имматериальный), неподвижный перводвигатель, это самое настоящее ничто — оно-то и должно как всемогущий (абсолютный) дух или бог создать материю и движение? Но такое утверждение несовместимо с данными науки. В подобного бога можно только верить, но нельзя доказать его существование логическими, научными доводами.

Итак, при научном объяснении процессов становления и исчезновения в мире надо искать движущую силу развития в самом материальном мире. Движение следует понимать как самодвижение материи. Не существует сверхъестественных движущих сил. Изменение и развитие возможны лишь как раздвоение единого в результате борьбы противоположностей во всех вещах и явлениях.

На научность может притязать лишь такое учение (теория), которое способно объяснить, где в самом материальном мире следует искать движущие силы развития. Иначе говоря, научна лишь такая теория (учение), которая исходит из самодвижения и саморазвития материи. Всякая другая теория вынуждена искать движущие силы развития вне материи и вследствие этого желает она того или нет, становится на ненаучный путь. Это касается, например, всех теорий возникновения жизни на Земле, которые не согласны с тем, что движущие силы перехода от неживой к живой природе следует искать в естественных условиях земного существования. Такие теории должны исходить из каких-то таинственных «жизненных сил», о которых они не могут сказать, в чем они должны состоять. Или же эти теории предполагают существование сверхъестественного «творца» жизни на Земле. Научные теории возникновения жизни на Земле, например теория английского марксиста Д. Бернала или советского ученого А. И. Опарина, которые находят все большее признание среди ученых многих стран и отчасти уже получили экспериментальные подтверждения, исходят из того, что движущие силы перехода от неживой к живой природе существуют в самом материальном мире.

В полном согласии с наукой диалектический материализм утверждает положение о саморазвитии материального мира.

Вот мы и познакомились с еще одним всеобщим законом развития материального мира. В обобщенной форме его можно сформулировать так: все вещи, явления и процессы имеют противоречивые стороны и тенденции развития, которые постоянно борются между собой. Эта борьба противоположностей ведет к обострению противоречий, которые в конце концов разрешаются тем, что старое гибнет и возникает новое. В борьбе противоположностей состоит внутренняя движущая сила развития.

Закон диалектического противоречия (он называется также законом единства и борьбы противоположностей) , как и закон перехода количественных изменений в качественные,— общезначимый закон. Данному закону подчиняется весь материальный мир (и наше сознание). Знание этого закона, как и других законов диалектики, позволяет нам правильно понимать развитие вещей и явлений и воздействовать на него.

Не следует при этом забывать, что в различных вещах противоречия возникают и выражаются по-разному. Мы повсюду видим борьбу противоположных «сторон» в вещах, ускоряющую развитие, но эта борьба, скажем, при формировании и распаде клеток растений протекает совершенно по-другому, чем в процессах, определяющих экономическое развитие той или иной страны. Поэтому недостаточно знать закон единства и борьбы противоположностей лишь в общей форме. Надо изучать, как он действует в определенных условиях. Нужно познавать противоречия в вещах и явлениях в их конкретной форме. Каждое такое противоречие имеет свои особенности, которые надо учитывать, чтобы не допустить ошибок.

Скажем несколько слов о борьбе противоположностей в общественном развитии. В наше время, когда в человеческом обществе существуют классы с различными или противоположными интересами и стремлениями, очень важно точно знать особенности этих противоположностей.

Внутренние и внешние противоречия

Противоречия существуют не только в каждой вещи и в каждом явлении. Поскольку все в мире взаимосвязано, то существуют также противоречия между вещами и явлениями. Следовательно, существуют внутренние и внешние противоречия. Чтобы судить о том, что в данном случае является внутренним, а что внешним противоречием, следует в точности знать, о какой вещи, о каком явлении идет речь. Например, решающим внутренним противоречием капитализма является противоречие между буржуазией и пролетариатом. В мировом масштабе сегодня решающее противоречие — это противоречие между капитализмом и социализмом. Данное положение не может изменить то обстоятельство, что в определенные исторические периоды особенно тяжелую, ожесточенную, героическую борьбу против сил мирового капитализма (империализма) ведут молодые освободившиеся государства. Эта борьба, как и социалистическое рабочее движение в развитых капиталистических странах, является антиимпериалистической борьбой, которая протекает в разных формах. Но как сильно она зависит от главного противоречия нашей эпохи, от противоречия между капитализмом и социализмом, показывает тот факт, что лишь после изменения сил на мировой арене в пользу социализма империалисты больше не решаются потопить в крови такое освободительное движение.