Курд даже замер от удивления. Ведь то, что он увидел, не было похоже ни на рассказы Ирен, ни на его собственные воспоминания. Седые волосы старушки казались запутанными и так искрились в лунном свете, что Курд не мог сказать, где начинается одно и кончается другое. Старушка производила странное впечатление. Одежда висела на ней, голова ушла в плечи, а маленькие руки напоминали серые лапки, царапающие нить, которая в лунном свете казалась Курду просто невидимой. Он чуть было не улыбнулся, но потом тяжело вздохнул: он вспомнил, с каким восторгом принцесса рассказывала о прапрапрабабушке. Курд и сам привык думать о ней как о старой даме. В этот момент маленькая старушка нагнулась, и лицо ее попало в полосу лунного света. Курд увидел, как сверкнули ее глаза, и смех застрял у него в горле.

– Зачем ты пришел сюда, Курд? – спросила она ласково, как и раньше.

Курд вспомнил, что он натворил.

– О, матушка! Посмотрите сюда, – смущенно попросил он, шагнув вперед и показал голубя.

– Что там у тебя? – спросила она.

Старушка долго разглядывала птицу. Когда на голубя упал луч лунного света, он чуть-чуть пошевелил крыльями. Старая дама взяла его из рук Курда и прижала к груди, покачивая и бормоча что-то себе под нос, словно это была не птица, а больной ребенок.

Курд увидел, как она огорчилась. И окончательно расстроился.

– Я не хотел причинять ему вреда, матушка. Я просто как следует не подумал.

– Ах, Курд! Что бы было с этой птицей, если бы не я? – спросила старушка. – Ты сказал, что не хотел причинять ему вреда... Ты все делал с самыми чистыми намерениями...

– Да, – кивнул Курд и опустил голову.

– Помни, что бы ты ни делал с хорошими намерениями, ты всегда можешь кому-то причинить вред. Я стараюсь, чтобы намерения каждого исполнялись так, как бы он сам того хотел. Я видела, как ты выстрелил из своего лука. Но тогда ты еще не понимал, что перед тобой живое существо. Теперь ты это помял и огорчился. Опасно совершать вещи, о которых все до конца не известно.

– О, не браните меня, матушка. Я не знаю, что сказать в свое оправдание, – ответил Курд. – Спасите птицу, если можете, – добавил он тихо.

– Ты совершил большую ошибку, – продолжала старушка. – Ты должен был немного подумать! Последнее время ты постоянно делаешь что-то не так. Но наконец-то ты поступил правильно, придя сюда.

Курд смутился.

– В мире существует много хорошего. Однако расскажи мне, почему ты выстрелил в голубя?

Старушка разговаривала с мальчиком тихим ласковым голосом, и ему казалось, что этот голос убаюкивает его. И еще ему казалось, что он стал самым замечательным парнем в округе. «В самом деле, я никогда не думал, что хорошо, а что плохо в моих поступках», – подумал Курд. Он словно бы задремал. А потом лучик лунного света коснулся его, и он как будто проснулся и как будто заново увидел старушку, крутившую прялку.

– Да, матушка, понимаю, – сказал он. – Благодарю вас. Вы околдовали меня своей прялкой. Да, теперь я вижу, что последнее время часто поступал неправильно! Когда я стрелял в птицу, я ведь знал, что не надо этого делать, но не остановился. Я сделал ужасную вещь! Благодаря вам я понял, что ошибался, и мне кажется, что я теперь знаю, как исправить это.

– Но все ли ты делал так уж плохо, Курд? Подумай хорошенько, – сказала старушка, и ее голос стал еще нежней.

– Я делал ошибку за ошибкой. Самое главное – я никогда не пытался стать лучше. Я не помогал своей матери, да и отцу не слишком-то помогал. Знаете, мне все время казалось, что что-то идет не так, но мне не с кем было поговорить. Я ворчал на свою работу, да и вообще все делал спустя рукава. Не знаю, смогу ли я теперь исправить все это.

– Не осуждай себя слишком жестоко, Курд, – остановила мальчика старушка. – Знаешь, я даже рада, что ты подстрелил моего голубя.

– Матушка! – воскликнул Курд. – Как такое может быть?

– Это заставило тебя взглянуть на себя со стороны и увидеть свои ошибки. Теперь ты хочешь их исправить, и ты достоин помощи, как и моя маленькая птичка. Поднимись, мой голубок.

Как бы в ответ на слова женщины голубь слабо зашевелился.

– Я вылечу моего маленького, ангела, – сказала дама, – и через неделю или две он снова сможет летать. Так что о голубе можешь больше не беспокоиться.

– Спасибо! Большое спасибо! – воскликнул Курд. – Не знаю, как и благодарить вас! Что я могу сделать для вас?

– Есть только один способ меня отблагодарить: никогда и никого не убивать без особой на то причины.

– Матушка, я сейчас сбегаю и принесу лук и стрелы. Я сожгу их прямо тут, у вас на глазах.

– У меня нет огня, чтобы сжечь твои лук и стрелы, Курд.

– Тогда я засуну их в наш очаг, когда мама станет готовить завтрак.

– Нет-нет, Курд. Оставь их у себя. Ты должен вырасти хорошим стрелком. На свете слишком много зла, и с ним необходимо бороться. В нужный день ты используешь свое мастерство во благо.

– Но когда? – спросил Курд. – Неужели вы знаете, что произойдет со мной в будущем, матушка?

– Сейчас я не могу тебе ничего сказать. Все узнаешь в свое время, – ответила старая королева. – Но прошу тебя: если ты услышишь, как кто-то говорит обо мне, не смейся и, самое главное, не пытайся защищать меня, если кто-нибудь будет меня ругать.

– Хорошо, матушка! – воскликнул Курд, удивленный такой необычной просьбой, и отступил к двери.

– Стой, стой, – женщина подошла к мальчику. – Люди, живущие по соседству, иногда рассказывают нелепые истории о таинственной старой женщине, наблюдающей за всем в округе. Они имеют в виду меня. Не вмешивайся в их разговоры. Ладно, Курд?

– Хорошо, матушка. Но я же вижу вас. Вы не тайна...

Старушка печально улыбнулась.

– Да. Ты видишь меня, – ответила она. – Но мысленно. Я не хочу ничего объяснять... Прошу только: попридержи язык.

–Это будет легко, – ответил Курд. – Но, матушка, я ведь вижу вас своими собственными глазами.

– Не так все просто, как тебе кажется, – ответила старушка, и улыбка ее показалась Курду странной.

– Я хочу стать твоим другом, – сказала она после маленькой паузы. – Я хочу этого, как бы ты ни относился ко мне.

– Я бы тоже хотел быть вашим другом, матушка, – сказал Курд.

– Но прежде чем снова прийти ко мне, ты должен быть уверен, что тебе в самом деле плохо и ты не можешь сам себе помочь. Я благодарна тебе за то, что ты принес мне раненого голубя и осознал все свои ошибки.

Говоря все это, она подала мальчику руку. Курд помог старой королеве встать, но ничего не сказал. Теперь она стояла рядом с ним: высокая, сильная женщина, настоящая королева. На ее лице не было никакого следа морщин. Она выглядела совершенно другим человеком. Ее волосы были белыми и густыми, они сияли серебром в лунном свете.

– Я вижу вас! – воскликнул Курд. – Я вижу вас наяву! Я никогда не забуду вас!

– Мы уже говорили об этом, – остановила мальчика старая королева.

– Да, матушка, – согласился Курд.

– К сожалению, большего я тебе пока рассказать не могу, – покачала головой старая дама. – А теперь возвращайся.

– Хорошо, матушка... – Курд улыбнулся и направился к двери.

– Что же сказать вам на прощание? – спросил Курд, но когда он повернулся, ожидая ответа, там, где только что стояла старая дама, никого не было. Это было очень странно. Может быть, она вышла из комнаты? Курд подумал, что мог не заметить этого, так как луч лунного света исчез и все вокруг погрузилось во тьму. Страхи, от которых Курду удалось было избавиться, вернулись к нему. Ощупью мальчик добрался до двери, вышел из комнаты и начал осторожно спускаться по лестнице. На этот раз лестница показалась ему намного короче. Он шел вниз и вниз, а потом вдруг сразу оказался у открытой двери и вышел из дома под звездное, но безлунное небо.

Без всяких приключений Курд добрался до выхода: ведь он неплохо знал королевский парк. Всего за несколько минут, несмотря на темноту, он домчался до своего дома. Пробегая мимо скалы, возле которой он ранил голубя, мальчик почувствовал, как у него защемило сердце. Он испугался и припустил еще быстрее. Дома мать и отец уже ждали его к ужину и очень волновались.