— Но у вас почти половина частей. Зад, левая нога, голова…

— Голова — у Старшого. Он утверждает, что теперь это собственность королевства Исландии. Тому, кто отдаст ему остальные части, он предоставит свои услуги. По правде говоря, я думаю, ему не терпится поработать с этой негодной строительной техникой. Он настоящий энтузиаст.

— Браво! — пробормотал Кассиан.

— Фи! — воскликнула Маргаритка, прижимая руку к сердцу. — Значит, у нас всего две части из шести. А тот, кто достанет все и снова соберет Михаила, получит Старшого?

— Совершенно верно.

— А тот, кто потеряет их…

— Ни слова об этом! — воскликнула Капитан. — На одной стороне наши добрые и находчивые грабители. На другой — шайка беспринципных строителей, которые ненавидят детей и родной бабушке не построят избушку, если она по глупости заплатит им вперед. Извечная битва Добра со Злом.

— Слушайте, — сказал Кассиан. — Как увлекательно. — И немного погодя: — Почему вы на меня так сердито смотрите?

— Потому что, — сказали Капитан, Примула и Маргаритка.

Кассиан, слегка покраснев, спросил:

— И что вы собираетесь делать?

— Хороший вопрос, — сказала Капитан. — И на него есть ответ. Но сперва мы должны собрать части Медведя.

— Сколько осталось?

— Надо полагать, сегодня мы одну упустили. Резюмирую: у нас зад и левая задняя нога.

— А у них одна передняя и одна задняя.

— Верно.

— Боже мой, — сказала Маргаритка, чувствуя легкое кружение в голове. — А если добудем поровну, по три части, и никто не захочет уступить?

— Согласно Воровскому Закону, та сторона, у которой больше частей, имеет право выкупить у другой стороны её части в обмен на награбленный товар, по весу равный представителю другой стороны.

— А если частей поровну?

— Тогда объявляется Состязание.

— Ну что ж…

— Но обойдётся без этого.

— Почему?

— Потому что я знаю, где другая передняя лапа.

— Где?

— В доме Апогея Офиса, министра народных дел.

— Ого, — сказал Кассиан. — Политик.

— Именно.

— Его наш папа знает, — сказал Кассиан. — Я видел его машины. Паршивые, американское барахло…

— Кассиан! — сказала Маргаритка. — Попрошу без эмоций.

— Извините, пожалуйста.

— Но проблема в том, — сказала Капитан, — что мы не можем сидеть тут и ждать звонка от Офисов. Можем и не дождаться. Конечно, они в чёрном списке Центральной Диспетчерской, однако их нынешняя няня семь лет прослужила в Воздушном Полку Особого Назначения, а потом отсидела три года за ТТП — тяжкие телесные повреждения. О насилии и сарказме она знает всё, что нужно, и детям нелегко будет её выжить.

— Всегда хочется, чтобы такой авторитет поделился своими знаниями, — жеманно заметила Маргаритка.

— И няня всегда не прочь выпить чашечку чая с домашней булочкой, — сказала Примула. — Скажи, Маргаритка?

— Молодец, Примула, — сказала Маргаритка. — Дуй на кухню.

— Что тут происходит? — спросила Капитан.

— Поживем — увидим, — сказала Маргаритка.

Капитан улыбнулась.

— Милые крошки, — сказала она, — как же вы умеете ободрить!

Человек с киркой копал канаву. Он не знал, зачем нужна эта канава, и не интересовался этим. Он знал одно: что он копает эту канаву уже неделю, что это короткая канава, и что он углубился в землю примерно по щиколотку. Он ударил киркой ещё два раза, потом облокотился на неё и посмотрел на улицу, где большие белые особняки надменно глядели на него из-за своих бассейнов и роскошных кустарников. В это время мимо него пронёсся чёрный «ягуар», взвизгнул тормозами и остановился перед воротами дома, который выглядел так, как будто кто-то перемешал куски Древнего Рима с кусками Доброй Старой Англии. Человек с киркой в канаве вынул мобильный телефон и набрал номер. «Кирк Кайло, — сказал он. — Тревога. Тревога». Вдохновленный этим ярким событием, он поплевал на руки, поднял кирку и со всего размаха всадил её в некий цилиндрический предмет, пересекавший канаву. Раздалось шипение, рёв, и белый фонтан взметнулся на высоту в тридцать метров. «Водопроводная магистраль, — туго сложилось в голове у Кирка. — Ни фига себе». Он сел, вытащил из сумки термос и налил себе чашечку чая. Он заслужил её — так ему казалось.

Маргаритка закрыла дверь «ягуара», поправила на голове коричневый котелок и вытащила из багажника детскую коляску. Сзади на дороге слышался некоторый шум, и небольшой автомобильчик как будто бы плясал на вершине высокого фонтана, неожиданно ударившего из-под земли рядом с полосатой палаткой дорожного рабочего. Но на уме у Маргаритки, приступившей к исполнению обязанностей няни, были вещи поважнее фонтанов. Когда няня Пит отъехал на «ягуаре», она медленно покатила коляску к дому.

Было три часа пополудни — то самое время, когда, по расчётам Маргаритки, детям пора встать после дневного сна (хотели они его или нет), и их вот-вот потащат на прогулку перед чаем. И в самом деле, стоило ей проехать совсем чуть-чуть, как послышался хруст гравия под тяжёлыми башмаками и тихое хныканье. Она замедлила шаги и наклонилась, чтобы поправить розовый шлемик, закрывавший лицо куклы в коляске.

— Веселее, салаги! — раздался у неё за спиной сильный скрипучий голос — Ать, два!

С приятной улыбкой Маргаритка оглянулась через плечо. Там были маленькая девочка и маленький мальчик, в пальто надлежащего розового и голубого цветов, с бархатными воротничками и в белых носочках. Поверх пальто на обоих была сбруя, украшенная симпатичными кроликами и слониками, а волоки держала большая грозная няня, со впалыми щеками, орлиным носом и в котелке, натянутом по самые уши.

— Добрый день, няня! — сказала няня Маргаритка.

— Добрый день, няня! — ответила няня с носом. Потом детям: — А ну, живее, жалкие грешники.

— Не-е-е! — завыли дети.

— Дьявольские отродья, — добродушно сказала няня. — Не доели свои вкусные обедики. Очень, очень нехорошо. Бедные мамочка и папочка. Надрываются на работе…

— Ц-ц, — сказала Маргаритка, укоризненно качая головой в котелке. — Стыдно быть такими неблагодарными. Так вы там работаете?

— У сэра Апогея и леди Офис, — подтвердила няня. — Я буду няня Пирпонт. А ты кто будешь?

Маргаритка подобострастно улыбнулась.

— Я надеюсь с помощью прилежной ласки и умеренной жестокости подняться до ваших головокружительных высот. А пока что служу у миссис Лакей.

— Мы, по-моему, с такими не знакомы…

— Не самое завидное место, — хмыкнув, сказала няня Маргаритка. — Но мы не теряем надежды.

Няня Пирпонт ответила кивком, в котором читались превосходство и вместе с тем снисходительное уважение к скромным мечтам и чаяниям молодого поколения.

— Ни на дюйм не отступать, — сказала она.

— Вот и я так всегда говорю, — сказала няня Маргаритка. — Спасибо вам за прекрасный совет!

— Да что там, тьфу, — сказала няня Пирпонт. — Все мы должны с чего-то начинать, я считаю.

— Няня! — сказала маленькая девочка. — Мне надо…

— Молчать, пока тебя не спрашивают! — рявкнула няня Пирпонт.

Маргаритка решила, что хватит с неё этой воинственной карги.

— Не присесть ли нам? — предложила она. — Я хотела бы перенять у вас толику опыта, а у меня маленькая корзиночка с чаем и пирожками.

— Дети должны питаться строго по расписанию, — сказала няня Пирпонт.

— А кто тут говорит о детях? — удивилась няня Маргаритка.

Няня Пирпонт звонко шарахнула её ладонью промеж лопаток.

— Золотые слова! — воскликнула она. — Тпру, вы, пресмыкающиеся! Сядем-ка на скамейку.

Они сели. Няня привязала своих подопечных к ближайшему дереву. Маргаритка вытащила из-под коляски корзинку, прикрытую салфеточкой, на которой были вышиты фуксии, дельфиниум и (она только что с ужасом это обнаружила) черепа с костями.

— Симпатичная скатёрка, — сказала няня Пир-понт. — Фуксии, дельфиниум и…

— Луковицы тюльпанов, — сказала Маргаритка, быстренько пряча салфеточку. В самом деле, грабителям нельзя доверить даже иглу для вышивания! — Один кусок сахара или два?