– А что будет потом, когда я закончу работу? – спросил я.

– Отправишься в Италию на «Арисеге». Я придержу судно здесь, пока ты не освободишься.

– Но я совсем не хочу возвращаться в Италию, – сказал я.

– Поедешь туда, куда пошлют. – Он говорил отрывисто и решительно. – Ты должен меня благодарить за то, что я вытащил тебя из этого дерьма.

Будь он трижды проклят! Знает, что у меня нет другого выхода.

– А как насчет Дэйва? – спросил Фраер.

– Он тоже отправится на «Арисеге».

– Скатертью дорога, вот что я скажу. – Фраер вдруг посмотрел на Meнэка. – А как же с тем грузом, для «Арисега»? Его должны привезти сегодня или завтра. Что будем с ним делать?

– Его не привезут. Есть еще вопросы? Нет? Прекрасно. Тогда приступайте к работе.

– Ну ладно. – Фраер медленно поднялся на ноги. – И все-таки нс нравится мне все это, прямо скажу, не нравится, – ворчал он, а потом вдруг спросил: – А что остальная команда с «Айл оф Мул»? Где Мейсон, Фергис, Пентлин?

– О них можешь не беспокоиться, – сказал Менэк. – Они были на борту «Айл оф Мул», когда он взорвался.

Фраер нахмурился:

– Неужели так уж нужно было убивать всех подряд?

Менэк смерил его грозным взглядом.

– Ладно, ладно. Пошли, Слим. начнем прибирать этот проклятый груз, – торопливо проговорил Фраер.

Они вышли, оставив меня один на один с Менэком. Он шагал взад-вперед по комнате. А я сидел, стараясь решить, что же мне делать. Инстинкт подсказывал мне, что нужно как можно скорее сматываться отсюда. Чем дальше от Крипплс-Из, тем целее я буду. И в то же время во мне говорило что-то более сильное, чем страх, – решетки на этом окне, имя Джеймс Нирн на вывеске над дверью, письмо, лежащее у меня в кармане.

Менэк вдруг перестал шагать и посмотрел на меня:

– Ну и как?

Я посмотрел на него, однако ничего не сказал. Я еще ничего не решил. Он взял газету, раскрыл ее на середине и протянул мне.

– Прочти, – сказал он.

Я взглянул на заметку. Это было описание моих примет:

«Высокий мужчина крепкого телосложения, широкоплечий, рост примерно 6 футов 2 дюйма, ходит вразвалку, лицо смуглое, глаза голубые, волосы каштановые, густые, лоб низкий. Когда Прайса видели в последний раз, он был одет как моряк: в темно-синие куртку и брюки и синий свитер. Он был без шляпы, а в руках, возможно, нес легкий плащ цвета хаки, который ему явно мал».

Ничего не скажешь, девушка описала меня достаточно точно.

– Все еще не хочешь в Италию? – осведомился Менэк саркастическим тоном-. – Стоит ли говорить, что, если ты останешься здесь, тебя по этому описанию поймают немедленно. – Он уселся в кресло напротив меня. – Послушай, Прайс, в настоящее время я доставляю груз в шахту при помощи баржи, которая приводится в движение электромотором. Это нечто вроде подлодки, и, когда в ней нет нужды, она находится под водой. Мы поднимаем ее на поверхность с помощью сжатого воздуха, когда нужно транспортировать груз. Я все тебе покажу, когда будем спускаться вниз. Это неплохой способ, только слишком опасный. Это оэначает, что во время шторма мои суда должны затаиться и дожидаться хорошей погоды. А теперь, после этих событий, я вообще не рискую пользоваться этим способом. Штольня Мермейд тянется на полмили. Мой план заключается в том, чтобы пробить ход и соединить се с морем, так чтобы груз можно было опускать с помощью специального устройства прямо в штольню на заранее приготовленную платформу; прикрепленный к ней трос потянет ее, она поедет по каменным выступам и таким образом попадет в шахту. Я не уверен, что это устройство сработает. Но если сработает, это будет означать, что мои суда смогут разгружаться в любую погоду. Старым способом я больше работать не могу. Я тебе это говорю, чтобы ты понял, насколько твердо я решился пробить ход немедленно и соединить штольню с морем. Все необходимое оборудование у меня имеется, включая компрессор и буровой станок. – Он замолчал, наблюдая за моим лицом. – Почему ты не хочешь ехать в Италию? Я пожал плечами:

– Я работал на угольных копях. Поначалу было ничего. Ко мне никто не приставал, итальянцы относились ко мне с уважением. Но потом… в общем, угольные шахты – это не мое дело. А кроме того, с итальянцами работать не очень-то приятно. Хорошо, когда ты хозяин. Но как только они поймут, что тебя можно взять за загривок, тут же начинаются всякие насмешки, – словом, мне не раз приходилось вступать в драку. А итальянцы дерутся не так, как дерутся, к примеру, на золотых приисках.

Менэк улыбнулся.

– Parlate Italiano?1 – неожиданно спросил он.

– Si, si, – ответил я. – Molto bene.

Он кивнул.

– Вone. – Он наклонился вперед. – Послушай, Прайс, ты мне кажешься разумным и порядочным парнем, на которого можно положиться. У меня есть имение в Италии – порядочные виноградники в горах недалеко от Неаполя, где-то возле Беневенто.

– Знаю я это место. Оттуда привозят стрегу.

– Совершенно верно, это недалеко от Альберти. Там Малиган и получает свой груз. А мы везем туда кремни для зажигалок и противозачаточные средства, часы, автомобильные шины и так далее – словом, то, что там имеет высокую цену. А на вырученные деньги Малиган закупает и привозит сюда кьянти, кюммель, сухое вино и стрегу. Остальную часть груза составляет коньяк – именно на нем специализируется мое имение. Так вот. мне нужен агент, который заправлял бы там моими делами, соблюдая мои интересы. Никакие специальные знания там не требуются. Мне нужно, чтобы в имении был человек, которому я могу посылать инструкции и быть уеренным, что они будут исполнены. Человек, который будет осуществлять общее руководство делами.

– А почему вы не хотите послать туда Дэйва?

Менэк покачал головой.

– Дэйв не годится, – сказал он. – Он вор и мошенник, а мне нужен честный человек. Для Дэйва у меня другие планы. Я хочу наладить торговлю между Италией и Грецией. Малиган уже нашел для меня приличную шхуну нужного размера. Ее сейчас переоборудуют на Искье. Ну как? – спросил он. – Что ты на это скажешь? Это неплохое предложение.

– А что, если я откажусь? Он засмеялся.

– Нет, не откажешься, – сказал он и встал. – Итак, чем раньше мы приступим к делу, тем скорее ты уедешь отсюда и окажешься в безопасности. А я прослежу за тем, чтобы Малиган тебя по дороге не ограбил. Пойди и побрейся. Бритву найдешь у них в спальне. Когда закончишь, я буду у себя в кабинете.

Он ушел, а я остался сидеть, никуда не глядя и ни о чем не думая, – перед глазами у меня стояли бурые холмы Италии, се иссохшая земля. Господи, как мне надоели солнце, пыль и мухи! Я сидел и проклинал Малигана за то, что он украл деньги, которые были у меня в поясе. Если бы они были при мне, я ни за что не пошел бы к Таннеру. Я был бы уже на пути в Канаду. А уж в Канаде нашел бы пути, чтобы вернуть себе самоуважение.

Я встал и направился в спальню. Там над умывальником было зеркало. Я посмотрел на свое лицо. Вокруг глаз черные круги – и от усталости, и от волнения, на щеках двухдневная щетина – вид вполне злодейский. Я взял бритву и отправился на кухню за горячей водой. Девушка была там одна. Она беспокойно огляделась, словно искала дверь, чтобы сбежать. Потом ее взгляд остановился на мне, и она, словно привороженная, не отрываясь смотрела на мое лицо.

– Что вам нужно? – спросила она.

– Горячей воды, – ответил я, и она тут же с облегчением вздохнула. Когда она набирала воду из горячего крана, я спросил: – Почему мою мать держали за решеткой в той комнате? – Девушка не ответила, и я повторил свой вопрос. – Они считали ее сумасшедшей?

Она протянула мне кувшин, глядя прямо на меня, однако из-за клубов пара я не видел ее лица и глаз.

– Это правда? – настаивал я.

– Прошу вас, – едва слышно проговорила она. Я взял кувшин и поставил его на стол.

– Это из-за того… из-за того, что случилось с твоей матерью? – спросил я.

Она повернулась, словно желая выбежать из комнаты, но я схватил ее за плечи.

– Это правда? – повторил я. Я чувствовал, что она вся дрожит, совершенно так же, как это было, когда она пришла ко мне в комнату. – Это правда? – Мои пальцы впивались ей в плечо. Она вскрикнула, но мне было безразлично. Я должен был узнать.