– А когда ваш пахан придет?

– Скоро. Очень скоро.

Если бы Леха Лысенков был ясновидящим, то он бы увидел, что господин Таканиси незримо уже давно присутствовал в комнате. На противоположной стене зала висело огромное зеркало. Но это было не простое зеркало. Оно было с секретом. Там, за зеркальной поверхностью, в глубине темного помещения, находилось два человека, которые внимательно наблюдали за ним, с той самой минуты, как он переступил порог этого зала.

– Видишь этого русского?

– Да, господин Таканиси, – Риохиро Акаши слегка поклонился.

– Теперь ты знаешь, насколько он нетерпелив. Он обязательно сделает, то, что нам нужно. А после того, как он всё выполнит, освободи его душу. Только не катаной.[26] С него достаточно свинцовой пули. Он не достоин самурайского клинка.

– Хорошо. Я все исполню, господин Таканиси, – Риохиро опять поклонился.

– Пойдем. Сейчас мой помощник объяснит тебе, где ты его найдешь сегодня вечером. Он даст тебе полную инструкцию, как действовать. Потом ты выйдешь в зал и сядешь за столик. Скажи моему переводчику, что я прислал тебя вместо себя. Остальное он сам все сделает. Только иногда кивай головой и говори ему что-нибудь пустое. Например, про погоду, – Таканиси слегка похлопал Риохиро по плечу.

– Я все сделаю, господин Таканиси.

С этими словами Риохиро Акаши вышел из темной комнаты следом за своим господином.

Получив необходимые инструкции и указания, Риохиро вышел в зеркальный зал и не спеша, направился к столику, за которым сидели переводчик господина Таканиси и русский бандит.

Переводчик, увидев вошедшего Риохиро, немедленно встал и поклонился ему так, как если бы сейчас перед ним стоял сам господин Таканиси.

Риохиро еле заметно ответил поклоном и, сев рядом, вполголоса сообщил своему коллеге, что он уже получил все необходимые инструкции. Тот понимающе кивнул и, повернувшись к русскому гостю, произнес по-русски:

– Позвольте мне представить вам правую руку господина Таканиси. Это Риохиро Акаши.

Лысый, не понимая, как надо себя вести в данных случаях, тупо мотнул головой в знак согласия.

Переводчик тем временем продолжил:

– Господин Акаши хочет поговорить о проблеме, которая появилась вчера. Он понимает, что у вас могут возникнуть серьезные трудности с поиском денег, поэтому, он сразу хочет сделать вам предложение.

Лысый напрягся, предчувствуя над собой легкое хлопанье крыльев птицы удачи.

– Мы готовы оставить прежние условия оплаты этой партии машин. Более того, мы готовы лично вам предоставить бонус. Любой автомобиль, который вы выберете на стоянке – ваш. Но, при одном условии. Вы должны решить вопрос с вашим соотечественником журналистом. И, принимая во внимание то, что ваш оябун[27] встречался с этим человеком, будучи с ним хорошо знакомым, не исключено, что он рассказал ему о связи с нашим кланом. Поэтому, мы хотим, чтобы вы решили этот вопрос раз и навсегда.

Лысый чуть не вскочил на стол от радости. Целый «Лэнд Круизер» только за то, что бы завалить какого-то журналюгу. Да он десять таких «писак», если надо завалит.

– Я согласен. Мне только надо ствол и адрес, где он постоянно бывает.

Японцы недоуменно переглянулись. Они впервые видели человека, который так радовался будущему, не прощаемому греху.

– Мы вам все предоставим. Вы готовы это сделать сегодня?

– Какой базар? Конечно, готов.

Риохиро, вспомнив указания господина Таканиси, тоже вступил в разговор, прочитав неожиданно всплывшее в памяти хоку, которое он сочинил еще в школе – «Жизнь, как река, течет. Цветок кувшинки манит взор. Вода реки тиха и молчалива».

Переводчик, выслушав это неожиданное вступление Риохиро, совершенно серьезно перевел:

– Господин Акаши говорит, что он поражен вашей смелостью. Он сказал, что лично будет страховать вас при этой акции.

– Слышь… А спроси его, когда я могу машину выбрать?

Японец даже не стал переводить этот вопрос. Он сразу ответил Лысому:

– Вы можете её выбрать прямо сейчас. Мы поедем опять на стоянку. А по дороге я вам расскажу, где вы сегодня вечером найдете этого журналиста. Там же вы получите оружие.

Лысый согласно кивнул.

– По японской традиции, две стороны должны закрепить свои договоренности чашкой сакэ, – японец знаком показал девушкам, чтобы те несли спиртное.

– Давай закрепим, – согласился Лысый.

Когда подали хмельной японский напиток и сидевшие за столом подняли свои чарки, Лысый, наконец, обратил внимание, что у господина Риохиро Акаши был забинтован обрубок левого мизинца.

«Накосорезил, наверное», – про себя подумал Леха Лысенков.

Умелов сразу обратил внимание на эту женщину. Она стояла недалеко от выхода из магазина, где Олег с Марией выбирали сувениры на память о Хоккайдо. Как только они покинули торговую точку, она несмело двинулась за ними следом.

Умелов хотел резко развернуться и подойти к ней, чтобы сразу выяснить, что ей от них было нужно, но что-то удержало его.

Так они и шли по улице Танукикодзи: Олег, обняв Марию за талию, а следом за ними странная японка.

Остановившись у гранитной скульптуры, Умелов краем глаза заметил, как японка решительно направилась прямо к ним. Подойдя к Мэри, она еле заметно отвесила полагающийся поклон и на ломаном английском языке спросила:

– Извините, Вы мисс Корн?

Мэри удивленно посмотрела на незнакомую женщину.

– Да.

– Это вам, – тихо произнесла японка и протянула Марии конверт.

Передав послание, незнакомка поклонилась и быстро засеменила в другую сторону.

Они долго смотрели ей вслед, пока она не скрылась за углом соседнего здания. Только после этого Олег переключился на странный конверт.

– Позволь. Я должен его проверить.

Умелов аккуратно прощупал его по периметру, затем несколько раз легко согнул. Только после этих нехитрых манипуляций он его неспешно распечатал. Там был всего один листок. Текст был набран на компьютере двенадцатым размером шрифта.

– Мэри, переведи, пожалуйста. Тут на английском…

Мария взяла листок.

«Извините, мисс Корн, мне нужна ваша помощь. Я – сестра Кудо Осимы. Он оставил мне документы в тот вечер, когда ушел с кем-то на встречу. Он сказал, что если с ним что-нибудь случится, то я должна передать эти бумаги вам. Пожалуйста, приходите сегодня в девятнадцать часов в чайный домик „Сакура“ на улице Тойохира, это недалеко от метро. Я пройду мимо вашего столика и положу возле вас журнал. Там будут документы моего брата. Пожалуйста, приходите одна. Я очень боюсь хранить эти бумаги. У меня есть семья, и я боюсь гнева людей, убивших моего брата. Пожалуйста, избавьте меня от этого груза и страха».

– Это все? – Умелов взял листок из ее руки.

– Да.

– Подписи, конечно же, нет, – Олег перевернул его тыльной стороной.

Мария вопросительно смотрела на Олега, надеясь на его интуицию и опыт.

– Странно все это… Сестра? А ну-ка, припомни, Осима что-нибудь говорил про сестру? – Умелов пристально посмотрел на Мэри.

– Не помню.

– Так. Время еще есть. Надо все хорошенько взвесить, – Умелов положил листок обратно в конверт, а про себя подумал: «Проследить бы не мешало… за этой сестрой. Но как? Мэри одну на улице оставлять нельзя».

Японка тем временем, пройдя еще два квартала, села в притормозившую рядом с ней машину.

Человек, сидящий на заднем сидении, поинтересовался:

– Ты сделала все, как я велел?

– Да, господин Риохиро.

– Хорошо.

Теперь член «Ямагути гуми» точно знал, что русский журналист обязательно клюнет на эту приманку и в девятнадцать часов тоже появится в кафе, где его будет ждать киллер-соотечественник.