Они молча шли через парк, всё дальше удаляясь от центрального входа. По мере удаления освещение становилось всё более тусклым. Если и дальше двигаться по этой дорожке, то можно было выйти на другой конец парка, где тоже был выход, но им пользовались редко.

— Ты, что меня погулять позвал? — прервал затянувшееся молчание Кирюха заплетающимся голосом. Выпитый коньяк давал о себе знать, походку его тоже нельзя было назвать уверенной.

— Сейчас, — ответил Кривцов, доставая сигарету. При этом он засунул руку в карман куртки и снял пистолет с предохранителя. Условия для Кирюхиной гибели были идеальными.

— Ты иди вперёд, я догоню, — Кривцов сделал вид, что хочет справить малую нужду.

— Ну, вот, пробило тебя. Ты чего? Стесняешься что ли? Ха! Человека угробить не стыдно, а пописать… Ладно, догоняй.

Кирюха медленно пошёл по дорожке. Через несколько секунд он скроется в темноте и тогда можно запросто в него не попасть. Кривцов быстро достал пистолет, вскинул руку и прицелился в затылок. Осталось только нажать курок. Кирюха, ничего не подозревая, пошатываясь, двигался по дорожке. От нечего делать он даже запел:

— Не жди меня, мама, хорошего сына…

Кривцов опустил пистолет, поставил его на предохранитель и снова убрал в грудной карман куртки. Потом догнал Кирюху:

— Знаешь, Кирюха, ну его к лешему, все эти дела. Давай после праздников поговорим?

— Как хочешь, — Кирюха пожал плечами, — тогда звони, а я в больницу.

— Ты же пьяный.

— Ну и что? Мать не заметит, а врачам суну сотню, и меня на руках в палату отнесут. Иногда деньги нужны, брат.

Не прощаясь, они разошлись в разные стороны. Кирюха направился к запасному выходу из парка, а Кривцов той же дорогой вернулся в кафе и заказал себе ещё фужер коньяка. Он сидел за стойкой в полном одиночестве, курил и думал о Кирюхе. Вернее не столько о Кирюхе, сколько о том, что не смог его застрелить. Первый раз за всю свою жизнь. Первый раз не сработало правило, которое он выполнял всегда: достал оружие — стреляй. Что его сегодня остановило? Жалко стало Кирюху? Нисколько не жалко. Это ведь он когда-то давно принёс Кривцову первый заказ. Они бежали в одной упряжке уже много лет, но только сегодня разговор зашёл о личной жизни. И то, разговор этот завёл он сам для того, чтобы Кирюха напился, чтобы облегчить себе работу. Тогда почему не нажал на курок? Мать Кирюхи? Если бы Кирюху он сегодня убил, то к её постели тот больше бы не пришёл. Каково бы ей было перед смертью? Это? Скорее всего, больше не на что подумать.

Кривцов потягивал коньяк и удивлялся сам себе:

— Всё, дорогой Паша Терентьев, с такими мыслями работать тебе больше нельзя. Толстовец выискался, расчувствовался. Нет, всё пора на ту сторону. Кирюху оставил, не зачистил. Конечно, риск есть, так как надежды на него никакой, сдаст при случае с потрохами. Но добраться до Кирюхи ментам будет нелегко, ведь до сих пор не добрались. А пока они с ним будут возиться, я уже буду далеко. Только бы Моня не подвёл. Вот этого старого еврея точно надо будет убрать. Ну, на него у меня рука не дрогнет. Он своё отжил. Никому он не нужен, а знает много. Даже мои прежние фамилии, наверняка, помнит. Если менты на него выйдут, они из него всё вытрясут, тогда и на той стороне достанут.

Кривцов допил коньяк, расплатился и вышел на улицу. Он, не спеша, пошёл в направлении своего дома. Дойдя до машины, одиноко стоящей на обочине, он перегнал её к дому и спрятал в тайник не пригодившийся сегодня пистолет. Посмотрев на окна квартиры, он увидел, что Ольга ещё не спит. Домой идти не хотелось, на улице было не холодно и хотелось ещё подышать.

— Ну, что, Павлик? — сказал себе Кривцов, — то, бишь, Олег, продолжим вечер полезных дел? Позовём даму прогуляться. И ей приятно, и мне на пользу.

Он достал телефон и позвонил Ольге.

Кривцов и Ольга брели по ночному Городу. Прохожие попадались редко. Видимо жители уже устали праздновать и сегодня улеглись пораньше. Никаких перспектив у жителей в ближайшее время не предвиделось. Перспектив в смысле отдыха без излишеств в еде и потребления спиртных напитков. Не за горами Рождество, и, значит, всё начнётся с начала.

У Кривцова было хорошее настроение. Он сам удивлялся своей словоохотливости. Болтал без умолку, шутил. Ольге тоже нравился такой Кривцов: не мрачный, не замкнутый. Кривцов понимал, что это не выпитый с Кирюхой коньяк поднял ему настроение. Сегодня произошло нечто большее. Сегодня он, в первый раз в жизни, прицелившись, не выстрелил. Не смог, хотя и планировал это сделать. Это необходимо было сделать! Кирюха останется здесь, в Городе. Конечно, он будет разыскивать Кривцова, и куда приведут эти поиски, неизвестно. Во всяком случае, Кирюха знает страну, и банк в этой стране, и пароль входящего счета. Это значит, что в этом банке Кривцов точно появится. Поэтому от Кирюхи нужно было избавиться просто по определению. Иначе вся операция по расставанию со старой жизнью может провалиться.

Но Кривцов не выстрелил. Но даже не это было главным! Самым удивительным было то, что Кривцов себя не корил, не поносил последними словами за проявленную слабость. Ничего подобного! Напротив, настроение было приподнятым, и он вместо того, чтобы лечь спать и хорошенько выспаться, разгуливает по городу с женщиной, которую знает всего несколько дней.

— Вон, посмотри, — показал Кривцов Ольге на большую наряженную ёлку в центре торговой площади, — а ты говорила, что город не украшен к Рождеству.

Ёлка переливалась всеми цветами радуги. Видимо, все ёлочные украшения, которые были в наличии у коммунальных служб, вместе с гирляндами лампочек были навешены на эту единственную ёлку. Поэтому самой ёлки почти было не видно. Вместо неё посреди площади стояло пёстрое, сверкающее дерево.

— По-моему, с этой ёлкой явно переусердствовали. Но я же тебе тогда в машине задала вопрос обо всём городе. А с этим — проблема.

— А ты в этом городе родилась?

— Да, даже могу показать тебе дом, где прошло моё детство. Мы скоро до него дойдём.

— Это интересно, — сказал Кривцов, — и как же так получилось, что у тебя сейчас ни кола, ни двора?

— Получилось? Всё просто. Родители умерли, я вступила в наследство, стала собственницей хорошей трёхкомнатной квартиры сталинского проекта. Потом замужество. Муж занимался бизнесом. Ему понадобились деньги, поэтому квартиру я продала. Все деньги он куда-то вложил. Мы с ним жили в другой квартире, у которой собственником был он один, причём квартира была ему подарена родителями. Я была в ней только прописана. Потом развод, он подал в суд, и меня из квартиры выписали. Так я и оказалась у тётки. А дальше ты знаешь.

— Да, — только и смог сказать Кривцов, — что же у него совсем совести нет? Куда же он деньги твои дел?

— Понимаешь, Олег. Он, оказывается, и не был бизнесменом. Он всё проиграл в каком-то казино, или ещё где-то. Наделал кучу долгов, даже ко мне приходили какие-то странные люди и требовали денег. То, что я в разводе их не интересовало. Наверное, бандиты какие-нибудь, у них свои законы. Но продолжалось это недолго. То ли бывший муж расплатился, то ли наоборот. Одним словом он был найден мёртвым два года назад где-то за городом. С тех пор меня никто не тревожил.

— Как же ты так смогла влюбиться в человека, даже не узнав толком, кто он такой? Ты же девушка серьёзная.

— Сама не знаю. После смерти родителей, я осталась одна. А тут — он. Красивый парень, бизнесмен. Образованный, не пьющий. Квартира, машина, хорошие вещи, с родителями познакомил. Ну и влюбилась. А оказывается, его интересовала только моя квартира. Он уже тогда был в долгах, как в шелках. Пусть это будет мне уроком, ведь жизнь ещё не закончилась.

— Урок тебе впрок, видимо, не пошёл.

— Почему? — удивилась Ольга.

— А я? Ты доверилась первому встречному, ты про меня совсем ничего не знаешь.

— Но ты же меня приютил бескорыстно, ничего за это не просишь. Ты мне помог!

— А может у меня какие-нибудь низменные цели? — весело спросил Кривцов, — может, я затаил желание тобой овладеть?