Я хмыкнула и задумалась, подходит ли сюда мой случай.

В конторе царил полный разгром. Не то ремонт, не то переезжают люди. Впрочем, в одном из кабинетов слышалась музыка, и я шагнула туда. Мне повезло.

Сергей Каретников оказался симпатичным мужчиной лет тридцати пяти. Он внимательно выслушал меня. Конечно, и Раю, и ее дядю он прекрасно помнил.

Я изложила ему мою историю, решив ни о чем не умалчивать.

Сергей порылся в сейфе и вынул тоненькую папку.

Он посмотрел на меня и хмуро сказал:

— Не думаю, что вы сейчас сможете выслушать и правильно оценить мой совет…

Я перебила его:

— Послушайте, а если бы я была вашей сестрой, вы так же спокойно посоветовали бы мне жить спокойно с человеком, о котором я, оказывается, ничего не знаю? У меня осталась последняя надежда. Что, если Слава в эту историю замешан только краем? Он ведь действительно любит меня, обожает сына. Я не могу поверить в то, что он специально обманул меня. Зачем?

Я вздохнула.

— У меня нет богатых и сколько-нибудь влиятельных родственников, сама собой я ничего особенного не представляю… Что могло заставить его лгать мне? В общем, если вы мне не поможете, я начну расследование сама, но учтите, что опыта у меня никакого нет, и я засыплюсь сразу же.

Он улыбнулся в первый раз с тех пор, как я переступила его кабинет.

— Извините, вы очень смешно это сказали, «засыплюсь». Вам совсем не подходит.

Сергей присел напротив меня и спросил:

— Ну, может быть, у вас есть брат, или отец, или кто-то старший, с кем вы могли бы посоветоваться? Должен же быть кто-то, имеющий для вас авторитет, кто может отговорить вас?

Я твердо сказала:

— Отец давно умер, брата у меня нет. Мама вышла замуж, живет с отчимом в Африке, они оба эпидемиологи. В России они не были пять лет. Так что, поверьте, отговаривать меня некому.

Он вздохнул, кивнул мне и раскрыл папку.

— Как ваша фамилия по мужу?

— Суворова. — Я вспомнила, что за всеми своими проблемами забыла ему представиться. — Суворова Маргарита Николаевна.

Он недоверчиво посмотрел на меня:

— Вячеслав Григорьевич Суворов — это и есть ваш муж?

Я кивнула.

Он еще раз вздохнул:

— Сколько вам было в девяностом? Лет десять?

Я спокойно сказала:

— Чуть меньше. А что, это имеет значение?

— Конечно. Ваш муж когда-то довольно бурно начинал свою карьеру. Он вам рассказывал что-нибудь о своей работе, например?

— Я знаю только то, что у них с братом какой-то спортивный комплекс. Организация соревнований, всяких турниров. Слава раньше занимался боксом.

— Он был чемпионом области. Спорт для него остался любовью всей жизни. Но бизнес у него связан, скорее, с околоспортивными страстями. Ваш муж держит все тотализаторы в городе, у них на пару с братом серьезный бизнес, связанный, как бы вам лучше объяснить, с организацией досуга людей. Качалки, сауны с девочками, элитные места отдыха. Впрочем, мне говорили, что старший Суворов в последнее время отошел от этого. В свое время он подтянул к бизнесу младшего брата, так что смог, видимо, передать дела. Я слышал еще, что он вошел в компанию директоров банка, а недавно в газетах писали, что контрольный пакет акций местного научно-промышленного комплекса теперь тоже принадлежит ему. Неужели вы были так нелюбопытны к делам мужа?

Я покраснела.

— Понимаете, я в этом ничего не понимаю. Правда, с полгода назад, Мишка был тогда совсем еще маленький, Слава привозил домой нотариуса, я подписывала какие-то документы. Да, Славе еще позвонил кто-то, видимо очень серьезный, потому что он нас с нотариусом оставил. Так тот мне еще сказал что-то вроде того, что теперь я очень обеспеченная женщина. Слава вернулся, и они уехали. — Я задумалась, а потом добавила: — Кстати, с месяц назад Слава опять его привозил, какая-то доверенность понадобилась с моей подписью.

— И что, муж и тогда вам ничего объяснять не стал?

— Ну, почему. Он сказал, что у него могут быть проблемы с налоговой, все-таки бизнес у нас в стране — дело рисковое, и ему пришлось оформить какое-то имущество на мое имя.

Сергей потер лицо руками.

— Дядя вашей подруги тогда уговорил меня прекратить расследование. Но я убежден в двух вещах: первое — на него надавили, второе — его племянницу тогда вовлек в свой бизнес младший брат вашего мужа, Герман Суворов. Думаю, что это было сделано с ведома и одобрения вашего мужа.

Я твердо сказала:

— Представьте мне доказательства этого, и я вам хорошо заплачу.

Он кивнул.

— Контора наша закрывается, я уезжаю на родину, в Питер, деньги нужны. Так что я расстараюсь. Есть один человек, он когда-то занимался делами вашего супруга. Попрошу его помочь. Через три дня ровно в пять часов вечера включите свой телефон, я позвоню.

Не знаю, как я смогла бы все скрывать дома, но меня выручил случай: Славе понадобилось улететь в командировку. Он звал меня с собой, но у Мишки резался очередной зуб, он капризничал и температурил, и я получила благовидный предлог для того, чтобы остаться.

Через три дня я взяла Мишку на прогулку и в условленное время включила Сименс.

Сергей был лаконичен.

— Все готово. Приезжайте, я покажу вам материалы. Выедете из дома, включите телефон, для связи. Встретимся завтра, в полдень, в ресторане гостиницы «Центральная». Деньги привезете наличными. И, пожалуйста, будьте осторожны!

Уже отключившись, я сообразила, что завтра приезжает Слава, но, поскольку ничего изменить уже не могла, решила оставить все, как есть.

Объявив, что еду купить что-нибудь к встрече мужа, я оставила Мишку на Ирину Ивановну.

Заехала в банк, сняла деньги со счета, упаковала их в компактный сверток. Кажется, кассир удивилась, зачем мне понадобились наличные в таком количестве, но вопросов задавать не стала.

Я вышла из банка почти в половине двенадцатого. Неожиданно телефон в моей сумке зазвонил.

Сергей, не здороваясь, торопливо сказал:

— Неподалеку от тебя, под липой, стоит бежевая шестерка. Они пасут тебя от дома. Так что планы меняются. Документы у меня с собой. Сейчас проедешь по улице Кирова, мимо драмтеатра, там ремонтируют дорогу. Ни на что не обращай внимания, проезжай еще два светофора, на третьем свернешь направо и проедешь до перекрестка. Там оставишь в машине свою сумку с телефоном и пересядешь ко мне. Я буду ждать тебя в тонированной Тойоте.

Я завела машину, в зеркало заднего вида заметила, что шестерка плавно тронулась с места следом за мной.

Руки у меня трусились, и я с ненавистью подумала, что с такими нервами не расследование затевать, а дома на печке сидеть надо, муженька из командировки ждать. С подарками.

Обогнув здоровенный котлован на Кирова, я проскочила перед носом у экскаватора, который неожиданно выполз на дорогу. Дальше все получилось так, как говорил Сергей.

В машине он был один.

Никуда не торопясь, он выехал на центральную улицу, и мы влились в общее движение.

Сергей снял темные очки, повернулся ко мне и добродушно улыбнулся:

— Ну, что, перепугалась? А еще грозилась самостоятельное расследование затеять.

Я глянула в зеркало на свое бледное лицо и подумала: да, не с моими нервами!

Мы отъехали уже довольно далеко, Сергей остановил машину. Взял с заднего сиденья папку и альбом, протянул их мне.

Это было досье моего мужа. Вернее, краткая биография с приложением документов и фотографий. Впрочем, в достоверности сведений я уже не сомневалась, а сами сведения впечатляли.

На многочисленных фотографиях узнавала лица людей, которые были у нас на свадьбе, лица Славы и Германа, были фото и довольно затейливые, с девушками.

Альбом представлял собой просто фотографии тех же девушек в незатейливых нарядах, а чаще и вовсе без них, под фотографиями были имена: Наиля, Нина, Лада, Вера…

Смотреть альбом до конца я не стала, спросила только:

— Алии среди них нет?

Сергей отрицательно покачал головой.

— Герман увез ее в Турцию, обещал карьеру певицы и танцовщицы, но проигрался в карты и оставил в виде обеспечения. Потом ее выкупил брат хозяина казино, а дальше ее след потерялся. Так что, если те документы, что тебе передал муж, подлинные, то недолгую и малоуспешную карьеру она закончила там же, в Турции.