Джон так и не простил брату этой подлости. Он проклял его и всю свою семью, за исключением сестры Виктории, после чего прокрался на следовавший в Австралию пароход «Джульетта» и спрятался в трюме. Команде он сдался, когда корабль уже был далеко в море и поворачивать не имело смысла. Суровый капитан судна, шотландец по фамилии Макайвор, был в ярости и в счёт оплаты проезда заставлял моего отца вкалывать как раба на галерах. У мыса Доброй Надежды корабль попал в шторм, мотавший судно по волнам три дня и три ночи. Пароход чуть не отправился ко дну. В разгар бури корабельного юнгу по фамилии Поттер смыло волной за борт. Мой отец, который как раз собирался чинить порвавшийся парус, увидел, что случилось с Поттером, мигом обвязал себя фалом и бросился за юнгой. Джон был отличным пловцом, однако несмотря на это, они с юнгой едва не погибли. Геройский поступок отца растопил сердца матросов и Макайвора, и с этого момента он наслаждался всеми привилегиями полноправного члена команды. Более того, Макайвор предложил отцу работать на судне на постоянной основе, но тот отказался. Дело в том, что на борту имелось несколько пассажиров, и среди них — молодая девушка по имени Шейла. Она была медсестрой и собиралась служить в одном из тех миссионерских центров, что несли слово Божье австралийским аборигенам.
Джон и Шейла полюбили друг друга, и когда корабль прибыл в Австралию, они сошли на берег вместе. Как вы, наверное, уже догадались, мистер Холмс, именно она и стала моей матерью.
— Ну да, разумеется, — кивнул Холмс. — Что ж, всё это очень интересно, однако ваш рассказ вряд ли поможет отыскать ваших родных.
— Как я уже упомянул, — ответил Джастин, — мой отец был решительно против этой поездки, но, когда он понял, что отговорить меня не удастся, он дал мне это письмо, — и молодой человек протянул Холмсу конверт.
Мой друг открыл его, извлёк листок бумаги и прочитал вслух:
— Мой дорогой сын, пожалуй, в глубине души я всегда знал, что настанет день и ты отправишься в путь на поиски наших родственников. Оглядываясь назад, я понимаю, xто во многом твоя решимость вызвана моим нежеланием помочь тебе в этом деле. Именно из-за него твоё путешествие в Англию стало неизбежным. Взвесив все «за» и «против», я решил тебе помочь, но помощь моя будет косвенной. Чтобы узнать мою настоящую фамилию и место, где проживает моя родня, тебе придётся разгадать шифрованное сообщение, которое я прилагаю к этому письму. Быть может, я покажусь тебе упрямцем, напрасно вставляющим тебе палки в колёса, но я не собираюсь просить у тебя прощения. Поверь, у меня есть причины вести себя подобным образом. Одна из них заключается в том, что я хочу уберечь тебя от знакомства с этой чёртовой роднёй. Кроме того, если тебе предстоит сойтись с ними лицом к лицу (а ты уж поверь мне, они не ждут тебя с распростёртыми объятиями), тебе понадобятся острый ум, отвага и упорство. Я знаю, что ты обладать последними двумя из этих качеств. Разгадаешь шифр — докажешь, что владеешь и первым. Должен тебя предупредить: семья, что я оставил в Англии, — сборище отъявленных мерзавцев, но особенно тебе следует беречься мажордома Кэлвина Кроутера. Он безжалостен, решителен, умён и железный рукой правит поместьем. Это серьёзный противник. Если тебе удастся разгадать шифр (и если Кроутер ещё жив), будь готов к тому, что тебе придётся скрестить с ним шпаги. В ходе поисков не сдавайся и не опускай руки, не сходи с пути, как и подобает христианину, и тогда тебе помогут святоша Фрэнк и его друзья — Колумб, Шелли и король Гарри. Фрэнка ты найдёшь по следующему адресу: Кошкин Зов, Борона-на-Пригорке, Дитя Афродиты, Земля Англов.
Удачи! Бог в помощь!
Твой любящий отец, Джон.
Далее следовали два шифрованных сообщения:
В глазах Холмса вспыхнул азарт.
— Превосходно, Уотсон! — воскликнул он. — Приступим! Всё это мне очень напоминает дело Кастерса.
— Совершенно с вами согласен, — подтвердил я. — Только сейчас, мне кажется, вопрос сложнее.
— Думаю, отец Джастина хотел, чтобы сын в конечном итоге всё-таки разгадал загадку, поэтому она не должна быть столь уж головоломной. Главное — разобраться с ключом, а дальше всё пойдёт как по маслу.
— Каким ключом?
— Нам надо выяснить, кто такие Фрэнк и его друзья. Для начала давайте разберёмся, где живёт Фрэнк. Земля Англов, понятное дело, Англия. Наша родина названа так в честь именно этого германского племени, обосновавшегося здесь. Впрочем, если в письме речь идёт об адресе, под словосочетанием «Дитя Афродиты» должно скрываться название графства. Вопрос — какого?
В голове у меня проскочило смутное воспоминание. Я нахмурился и вдруг, улыбнувшись, щёлкнул пальцами.
— Ещё будучи студентом медицинского училища, я как-то полез в энциклопедию греческих мифов. Я как раз занимался исследованиями гермафродитизма у человека… Это патология, характеризующаяся одновременным наличием мужских и женских половых органов. Так вот, меня заинтересовало происхождение термина. Патология названа в честь Гермафродита — сына вестника богов Гермеса и богини любви Афродиты. Когда Гермафродит купался в источнике, в котором жила нимфа Салмакида, она полюбила юношу и попросила богов навеки соединить их. Боги выполнили желание нимфы, и они слились в одно существо. Не знаю, сможет ли это вам как-то помочь или нет.
— Ну конечно же, Уотсон! Воистину, вы источник вдохновения. Неужели вы не понимаете? Дитя Афродиты — гермафродит: не мужского пола, не женского, а, так сказать, среднего. «Пол» по-английски «секс», а «средний» — «мидл». В результате получаем название графства — Мидлсекс.
— Браво! Теперь это очевидно и мне, — признался я.
Тем временем Холмс вытащил с книжной полки атлас, раскрыл его на странице с крупномасштабной картой Англии и практически сразу же расплылся в улыбке:
— Отгадать следующую часть адреса не составляет никакого труда. Всё проще простого.
— Ну и где же находится эта Борона-на-Пригорке?
— Одно из слов в английском языке, имеющих значение «борона», звучит как «харроу». Синоним слова «пригорок» — «холм», по-английски «хилл». В результате получаем Харроу-он-зе-Хилл, вот он, как раз в Мидлсексе.
— Точно! — воскликнул Джастин. — Даже я слышал о Харроу-он-зе-Хилл!
— Отлично, у нас наметился кое-какой прогресс, — потёр руки я. — Но что имеется в виду под словосочетанием «кошкин зов»?
— Полагаю, название улицы каким-то образом связано с кошками или мяуканьем, — немного подумав, ответил Холмс. — Больше мне ничего не приходит в голову. Думаю, лучше всего разобраться на месте, когда мы уже доберёмся до Харроу-он-зе-Хилл.
Мы с Джастином согласно кивнули. Поскольку назавтра с утра мне предстояло проведать больных, мы договорились отправиться в путь чуть позже. На следующий день после полудня мы уже сидели в экипаже и мчались в Мидлсекс.
Пока мы ехали, Холмс снова углубился в чтение письма. Внимательно изучив его, он повернулся к Джастину:
— Ваш отец призывает вас не сходить с пути, как подобает христианину. Он сам был человеком верующим?
— Да, хотя истово верующим его назвать нельзя. Они с матерью были добрыми христианами, но мы жили в глуши, поэтому в церковь ходили не часто.
— В письме он также упоминает святошу Фрэнка, — продолжил расспросы Холмс. — Вам не приходилось слышать от отца о человеке с таким именем, живущем в Англии?
— Никогда, — помотал головой Джастин.
— В письме ещё говорится о трёх других помощниках: Колумбе, Шелли и короле Гарри, — заметил я. — О ком идёт речь? О Христофоре Колумбе, поэте Перси Шелли и короле Генрихе? И если о Генрихе, то о каком из Генрихов?
— Вряд ли, Уотсон, — с сомнением отозвался Холмс. — Все они жили в разное время и разных местах, так что в данном случае текст письма нельзя воспринимать буквально — люди, которых вы назвали, не могут быть друзьями Фрэнка. Может, речь идёт о кличках его друзей? Они, кстати, распространены в преступном мире. Так уголовники пытаются скрыть от полиции свои истинные имена.