Глухое мычание донеслось из дальнего угла. Натыкаясь на острые углы, я поспешил туда и увидел извивающегося на полу Холмса. Он был в одном белье, руки связаны за спиной, во рту кляп.

Я быстро освободил его.

— Благодарю вас, дружище, — тяжело, с расстановкой, проговорил он, потирая шею.

Сорочка его была испачкана кровью.

— Вы ранены? Я должен вас осмотреть.

— Да, он задел меня, Уотсон… Шустрый малый… — И он грустно пошутил: — Этот невежа с востока и не слыхал… о боксе. Сдаётся мне, Уотсон… он не джентльмен.

— Давайте я вас перевяжу. Ведь я врач.

— Пустяки, дорогой… Уотсон… — успокоил меня Холмс. Слова давались ему с трудом. — Поищите лучше что-нибудь из одежды. Льняная скатерть подойдёт. Не могу же я… на улицу… в таком виде.

Пока я рылся в шкафу, Холмс оторвал от сорочки рукав и, скрутив из него жгут, перевязал свою рану.

Завернув моего друга в скатерть, я помог ему подняться. Он чувствовал себя слишком слабым, чтобы продолжать погоню за графом. Поймав кэб, мы вернулись на Бейкер-стрит, и я уложил Холмса в постель.

— Не уходите, Уотсон, — попросил он. — Я не смогу заснуть, пока не позабочусь обо всём. Судя по всему, друзья миссис Харкер сделали своё дело на Пикадилли — «стерилизовали» землю в ящиках. Но там только восемь ящиков. Девятый исчез. Думаю, Дракула собирается покинуть Англию. Сделать это он может только кораблём. Времени у нас мало — в его распоряжении была вся ночь…

— Время ещё есть, — сказал я. — После встречи с вами граф приходил сюда. — И я рассказал Холмсу обо всём, что произошло в его отсутствие.

— Кокаин, — пробормотал Холмс, — ему нужен был кокаин… Понимаете? Обмен веществ у него… быстрей… гораздо быстрей… И привыкание… тоже… Мы должны остановить его, Уотсон!

Он взял с меня слово, что утром, как только на улице появятся первые разносчики газет, я куплю свежий номер «Таймс». Там публикуется список всех пароходов, которые на днях покидают Лондон. Если там не найдётся ничего подходящего, я должен буду немедленно отправиться к Ллойду на Фенчёрч-стрит, 71: они ведут учёт всех кораблей, включая парусники. Мне следует обращать внимание на все суда, заходящие в порты Чёрного моря.

Забегая вперёд, скажу, что именно таким образом мы и узнали, что Дракула покинул Англию на «Царице Екатерине», о чём мы немедленно известили нашу клиентку телеграммой. Мистер Стокер передаёт этот эпизод несколько иначе, сократив число действующих лиц драмы на два человека: мистера Шерлока Холмса и вашего покорного слугу.

Я старался приободрить Холмса:

— К утру вы будете в порядке, дружище. Мы ещё потягаемся с графом.

Но как врач я видел, что дела моего друга не столь блестящи, слишком много крови он потерял.

Ночью я встал проверить больного, но его и след простыл!

Вернулся Холмс перед самым рассветом. Вид у него при этом был, хоть и бледный, но вполне довольный. Особенно меня порадовал ярко-красный цвет его губ, значит, больной пошёл на поправку.

Так завершилось дело об ужасе из Карфакса. Позднее мы узнали, что друзья миссис Харкер, воспользовавшись подсказкой Шерлока Холмса, выследили графа Дракулу в Трансильвании и избавили от него мир.

Как-то в середине октября к нам заглянул инспектор Лестрейд из Скотленд-Ярда. Он многозначительно поглядел на моего друга.

— Как вы себя чувствуете, мистер Холмс? — спросил он. — Я слышал, вы были больны.

— Был, — ответил Холмс, сворачивая газету и откладывая её в сторону, — но теперь абсолютно здоров и, как видите, бодр.

— Это очень хорошо. Не могли бы вы мне помочь? Странные дела творятся в Лондоне, мистер Холмс. Помните шайку Моддарда, занимавшуюся разбоем и убийствами? Мы никак не могли поймать их. А вчера получили телеграмму с уведомлением о том, что шайка обезврежена и что её члены находятся там-то и там-то. Мы отправились по указанным адресам, и что же? Нашли одни трупы. Кто-то убил их, всех до единого!

— Что же вас беспокоит? Шайка обезврежена, главарь мёртв, а вам даже палец о палец не пришлось ударить.

— Так-то оно так, мистер Холмс. Только не нравится мне всё это. Преступник должен предстать перед судом, а не валяться мёртвым с прокушенным горлом.

— Ну, на вас не угодишь, инспектор, — сказал мистер Шерлок Холмс и демонстративно потянулся за газетой.