Звук прозвучал в голове Немо, как неведомый сигнал. Он рывком поднялся на ноги и наугад ударил переломленной стрелой. Затупленный наконечник проделал немалый путь по лицу разбойника, разодрал ему кожу от самого глаза и дальше вниз по щеке к подбородку. Темный Воин осел на одно колено, ладонями прикрыл лицо. Сквозь пальцы вмиг стала сочиться алая кровь, тонкой струей сбегала с рук и каплями стекала к земле.

Северянин с несвойственной себе ловкостью взмыл на вороного коня. Изо всех сил заколотил в бока, заставляя пуститься вскачь. Скакун рванулся вперед, в мгновение ока переходя в галоп.

Страх и адреналин застили глаза, тело казалось ватным. Темная пелена вытеснила малейшие воспоминания о том, что произошло дальше. Не в силах контролировать себя Немо продолжал бить мерина в бока, а скакун ни на минуту не сбавляя темпа, стрелой летел вперед. Боль, страх и ненависть царили в душе беглеца. Боязнь погони заставляла гнать скакуна на убой. Но погони не было. Всем была безразлична судьба мальчишки и украденного им скакуна. Все понимали: малолетнему беглецу не удастся выжить в диких и не обжитых землях Андариона. Рассказать о разбое, учиненном в Найнлоу, все также некому.

Но Немо выжил, хоть и загнал коня до смерти. Путь пришлось продолжать пешим.

…Солнце катилось к горизонту, ежесекундно давая все меньше света. Немо уже третий день пробирался сквозь травяные джунгли, сквозь палящее хоть и мартовское солнце. Даже в сложившейся ситуации у него из головы не выходило, как он сможет отомстить за смерть родителей и родной деревни. Крутились вопросы, на которые некому было ответить. Кто эти Темные Воины? Откуда взялись в родных краях? Что за клятву он дал? Как отомстить? И кому? Только это волновали сироту, не где добыть еду и воду, не где переночевать, а только жажда мести. Она играла свои нудные симфонии в душе северянина, и сердце мальчика невольно начинало колотиться, словно барабанные палочки во время ритуального танца шамана.

Месть — вот ради чего Немо еще жив! Он жив, чтобы когда-нибудь вернуться и сполна отыграться на жизнях убийц, сполна окропить их кровью девственные поля Андариона!

… Весь день, уже третий день, Немо брел по лугам, густо усеянным высокими травами, лишь немногим ниже самого беглеца. Солнце садилось, быстро сгущались сумерки. Вскоре светило померкло, спряталось за горизонтом. Небо окутал полный и непроглядный мрак. В эту ночь на небе не было ни Луны, ни единой звездочки, кромешная тьма опустилась над лугами.

Ночь не изменила решимости мальчика, он продолжал свой путь. Ноги уже отказывались идти дальше, все тело ломило, колючек стало настолько много, что избавить голые ступни от их уколов было просто невозможно. Руки полностью залила кровь от мелких, но от этого еще более противных царапин и ссадин, трава резала не хуже лезвия меча.

Ночью люди должны спать. И глаза, и тело уже сказали об этом северянину. Не слушая голос рассудка, он бездумной куклой продолжал свой путь. Несколько раз оступался и падал. Вставал и с прежней решимостью шел дальше.

Остановился лишь тогда, когда усталость превозмогла над волей. Утоптав небольшое пространство травы, улегся калачиком, обхватил себя за ноги и закрыл глаза.

Из неоткуда возникла, режущая слух, тишина. Она возбуждала в голове мальчика страшные картины разорения Найнлоу, смерти, крови… в ушах колоколами звенели слова отца: "беги, Немо, беги", дикая скачка. Эпизоды хаотично менялись, перемешиваясь, сливались в одну картину боли и разочарования. С этими мыслями сирота уснул, не замечая, как воспоминания переходят в жуткий ночной кошмар…

… Немо проснулся в холодном поту. Страх и отчаяние укоренялись в маленькой душе, с каждым днем становились все крепче. Бесконтрольная злоба и ненависть пробудилась в нем, вырывалась наружу бесконечным потоком. В беспамятстве, с непонятной тянущей болью в груди, мальчик вскочил на ноги и побежал, пробиваясь через заросли. Замельтешили кустарники и травы. С новой силой брызнула из ног кровь, на руках ежесекундно выступали новые порезы. Многолетние травы резали, как лезвия, они ненасытно терзала руки, ноги, туловище, лицо, все! Все к чему только могли прикоснуться! Но мальчик не обращал на это никакого внимания, он мчал, как загоняемый охотниками зверь.

Режущая боль в груди стала проясняться. Это была не рана или порез, а нечто более грозное — чувство безысходности, отчаяния, ненависти и жажды мести. Все это словно змея улеглось вокруг молодого сердца, тянуло своими мертвецкими руками на сторону Тьмы, к тем самым Темным Всадникам, которых Немо ненавидел больше всего на свете.

А мальчишка-северянин продолжал свой стремительный бег, свое бегство от самого себя. Он уже перестал думать о боли, он забыл о голоде и усталости, он, наверное, сам бы уже давно спотыкнулся и носом пропахал бы фута с три, если бы только понимал, что делал. Тело само рвалось вперед, ноги сами несли туда же, мысли сплетались в клубок, из которых извлечь хоть что-то не смог бы ни один маг прошлого.

Вперед гнал еще и страх, неведомый, животный страх. Когда ты чувствуешь себя бессильным зайцем, а за тобой уже вовсю снарядила погоню волчья стая. Немо уже не бежал, он летел над землей, ноги уже не цепляли колючие отростки, руки уже не резали травяные мечники, мальчишка словно парил над землей.

Но вдруг в тело стала стучаться усталость. Совсем выбившись из сил, он остановился, перевел дух. Сердце билось, как неродное, дыхание участилось в сотню раз. Немо упал навзничь, предательски защипало в носу, и невольно слезы покатились с его глаз. В этот момент он вспомнил ласки погибшей матери, незаменимые поучения отца. Впервые из глаз Немо покатились слезы, но эта была минутная, секундная слабость. Он северянин! А в Андарионе воспитывают крепких, настоящих мужчин! Если бы отец увидел слезы на щеках сына, то Немо не избежал бы хорошей трепки. Перед глазами снова стал образ врага, убившего самое родное, что у него было — родителей.

Немо рывком вскочил на ноги, вновь забыв про режущую боль, попытался побежать. Но, когда это не получилось и боль превозмогла усердие и ярость, северянин раскинул в стороны руки, встал перед лугами и полями, словно молодая звезда…

Эта картина была удивительна и от этого еще более ужасна: маленький мальчик стоит один посреди зеленого океана полей и кричит не своим голосом нерушимые клятвы, клятвы самому себе:

— Я отомщу за смерть отца, разрезая на части Убийцу, отомщу за смерть матери, выцарапав глаза Убийце и отрубив ему голову, я отомщу за себя, скормив его гниющее тело стервятникам! — выкрикивал в пустоту полей не менее пустые угрозы Немо.

Тем не менее, ярость не спеша уходила, оставляя жестокую реальность. Ему всего десять лет, он не умеет обращаться с оружием, и вообще сумеет ли он выйти из той передряги, в которую затянула его Судьба?

Немо стоял, опустив голову. Он думал, как быть дальше? Единственное, что он мог сделать — идти, идти вперед… на встречу жизни… или смерти.

… Весь день мальчик пробирался сквозь зеленые стены трав. Верным указателем служили возвышающиеся на западе Келебретсские Горы. Под вечер он вышел к небольшому ручейку. В его прозрачной воде виднелись, обточенные течением, гладкие камни, с разу на раз можно было заметить косяк проплывающих рыб или скрывавшегося в расщелине краба. Немо оторвал от одиноко стоящего дубка неказистую тонкую ветку с едва заостренным концом. Сегодня она станет гарпуном. Началась долгая рыбалка. Нельзя сказать, что Немо был неловок, он наоборот славился своей ловкостью в родной деревне, но и рыба не хотела насаживаться на кол, она тоже дорожила своей жизнью. В конце концов, мальчик выловил пару небольших рыбешек, с трудом развел неподалеку от реки костер и начал готовить. Сегодня он пировал, за последнюю три дня это была первая еда, первое питье, которое ему удалось достать. Незаметно, для блуждающего полями, пришла ночь. На сытый желудок Немо сразу стал клевать носом. И ночь выдалась на диво спокойной, за последние три недели кошмары впервые не мучили детское сознание, — а он к ним уже успел привыкнуть. Немо спал спокойно и крепко, устроившись вблизи небольшого дерева.