– Ты не прав, Дик, – угрюмо заметил Брайан. – Моя мама говорила, что герцогиня Вэа поймала беднягу майора Хемптона прошлым летом, так что прощай теперь старина Хемптон.

– Я бы не назвал Джека Хемптона стариком, – ответил Дик. – И кроме того, насколько я слышал, он безумно влюблен в герцогиню. Она просто красавица!

Брайан отмахнулся нетерпеливо. Хотя, конечно, майору Хемптону здорово повезло.

– Хемптон не искал себе богатую жену, – возразил Брайан. – Он сам залез в эту петлю как дурак.

В его голосе явно зазвучала горечь. Беседа замерла на некоторое время, и в комнате повисло неловкое молчание.

Чатам посмотрел на своего друга внимательно несколько секунд и затем покачал головой.

– Мне кажется, что ты должен послать эту Синтию куда подальше, – сказал он. – Она слишком стара для тебя, Брайан. И ты будешь выполнять все ее прихоти, если женишься на ней.

– Но у меня нет выбора! – взорвался капитан. – Если только ты скажешь мне, где я еще могу добыть пятнадцать тысяч фунтов к следующей среде!

После этого отчаянного восклицания тяжелая тишина наступила в комнате, и джентльмены нашли успокоение в бренди.

В небольшой по-мужски уютно-неприбранной комнате было слышно только, как потрескивают угли в камине.

Брайан не мог припомнить, чтобы судьба когда-нибудь его так прижимала, заставляя выбрать тот или иной путь. За пять лет в армии капитан научился понимать, что от моментально принятого решения часто зависит много, жизнь или смерть. До сих пор ему везло. Он умел выбрать правильное решение, спокойно, не горячась. Этим он заслужил уважение и преданность своих солдат.

Почему же сейчас решение дается ему с таким трудом, думал он. А если представить, что он на войне? Что бы он тогда сделал?

Так он размышлял, глядя на янтарного цвета бренди в своем бокале.

Так что, рискнуть и заключить союз с врагом? Или позорное поражение и, может, даже смерть?

Вряд ли подходящее сравнение, конечно! Потому что военные союзы чаще заключаются только на время. А союз, который собирался заключить капитан с леди Синтией – это навсегда.

Капитан отпил еще один большой глоток бренди и вздрогнул, когда огненный напиток обжег горло. По-военному выбор был бы очень простой, думал Брайан. Потому что правила боя на войне известны тебе и врагу. Но как быть, когда твой оппонент – женщина? По каким правилам вести атаку?

Брайан был неуверен.

У него возникло такое странное чувство, будто он уже на марше, а сама битва еще не началась. Капитан вдруг заметил, что попал в засаду. Его обходят с фланга, атакуют там, где он меньше всего ожидал. И ему остается только сдаться на милость победителя!

А в таком случае, подумал он мрачно, не надо принимать никакого решения. Все уже сделано за него. И от сознания своей уязвимости ему стало так грустно – как тогда, когда он услышал завещание отца…

– По крайней мере, она не уродина, – услышал он густой голос Чатама. – Если ты не соврал. А все могло быть, Брайан. И пришлось бы тебе сделать ей ребенка, как она просит.

Грубое замечание Чатама отрезвило капитана. Вроде бы без всякой видимой причины, Брайан вдруг обиделся.

– Эй, поосторожней, Чатам. Ты говоришь о леди, которая, вполне возможно, будет моей женой, так что выбирай выражения.

– Пардон, старина, – пробормотал Чатам, глядя на него осоловело пьяными глазами.

Затем симпатичная физиономия друга расплылась в широкой улыбке.

– Значит, ты решил жениться на ней… э? На этой леди, да? – Он еле ворочал языком, но старался выговаривать каждое слово. – Могу я принести свои соболезно… то есть, я хотел сказать, поздравления…

– О, заткнись, Дик, – прервал его Брайан. – У меня от твоих глупостей жутко трещит голова. – Он не без труда поднялся. – Я пошел, – сказал Брайан.

Нахлобучил кое-как шляпу, взял перчатки и трость, которые подал ему Додсон, ординарец его друга. Брайан уже повернулся к двери, но остановился на минуту.

– И не трепи языком, Дик, – добавил он. – Дело еще не решено.

«Но, конечно, все уже решено!» – думал Брайан, идя по Джермин-стрит.

Он пришел в свои апартаменты, где Харди встретил его молчаливо и неодобрительно.

Несмотря на необычно большое количество выпитого бренди, капитан не мог уснуть. Последние слова Чатама не давали ему покоя. Брайан лежал и думал – с удивительной ясностью – о другой стороне договора с леди Синтией…

Брайан должен будет лечь с ней в постель!

От этой неожиданной мысли он вдруг протрезвел.

Почему Брайан не подумал об этом раньше? И он представил, как снимет дорогие одежды с прекрасной леди Синтии.

Да, он положит ее на кровать и совершит тот самый интимный акт, после которого леди Синтия станет его женой на всю жизнь!

Брайан вздрогнул. То ли от страха перед таким фатальным, окончательным решением, то ли от предвкушения будущих наслаждений.

Все-таки ему удалось уснуть. Но сон его был тревожный и тяжелый.

А утром капитан должен был решить трудную задачу – жениться ему или нет…

– Пора тебе развлечь меня и прокатиться со мной, Уилли, – весело сказала леди Синтия.

Она вышла в холл, и Хастингс помог надеть ей теплое меховое пальто.

– Мне очень хочется узнать твое мнение о моей новой упряжке, Уилли, и…

– Моя дорогая Синтия, – заметил достопочтенный Уиллоби Хемптон, беря шляпу и перчатки, которые подал ему дворецкий. – Я рад оказать тебе услугу, поверь мне. С громадным удовольствием, кузина. Не могу представить большего счастья, чем прокатиться с красивой женщиной в такой чудесный день! О чем еще может мечтать мужчина?

Синтия посмотрела на улыбающееся лицо своего кузена и рассмеялась очень довольная.

– Ты мне льстишь, Уилли, – сказала она. – А я действительно беспокоюсь. Вдруг ты отругаешь меня за то, что я послушала вновь совета Монрояля и купила этих лошадей. Ведь ты уезжаешь, кажется, и вернешься в город только в ноябре?

– Неужели ты думаешь, что я могу тебя ругать, моя дорогая? – возразил Хемптон, когда они вышли из дома. – Кроме того, у старика Реджи наметанный глаз. Жаль, что таких отличных скакунов продали. Но я слышал, что у Реджи финансовые проблемы и ему срочно понадобились наличные.

– Значит, ты согласен с Монроялем, что мои серые стоят этих денег, кузен? – спросила Синтия. – Признаюсь, я от них просто в восторге.

– Роберт знает толк в породе, – неохотно признал Хемптон. – Хотя ему нравятся крупные. Посмотри только на его гнедых. Шестнадцать миль в час, разумеется, но таких толстых я еще не видел. На своей конюшне я бы их не держал, кузина.

– И это к лучшему, кузен, – весело ответила Синтия. – Потому что Роберт не променяет их ни на каких других. Он в них просто влюблен. Но скажи, что ты о них думаешь?

Синтия показала на четырех великолепных серых, которые стояли послушно в упряжке.

Ее кузен занялся осмотром, поглаживая иногда лошадей, как настоящий знаток.

В это время Синтия услышала стук копыт. Всадник подъехал, легко спрыгнул с седла и подошел к ней, перекинув небрежно через локоть поводья своего чалого.

Синтия почувствовала, как ее щеки покраснели, когда она протянула свою руку, радостно улыбаясь.

– Какая приятная встреча, капитан Шеффилд, – сказала Синтия, стараясь выглядеть спокойной.

Все-таки она была смущена тем, что так неожиданно покраснела.

Капитан казался ей еще больше и выше, чем вчера в гостиной. Вообще-то Синтия не была слишком впечатлительной…

Но что-то в суровом облике капитана привлекало ее. Очевидно, его пронзительные синие глаза, от взгляда которых она вся трепетала.

Чтобы скрыть свое смущение, Синтия повернулась к мистеру Хемптону, который смотрел на нее выразительными карими глазами.

– Уилли, позволь мне представить тебе капитана Шеффилда, – сказала она. – Капитан Шеффилд, это мой кузен Уиллоби Хемптон.

Она смотрела, как мужчины пожали друг другу руки, и удивлялась, какие они разные.

Уилли настоящий денди. Он, как всегда, одет с иголочки. На нем высокие блестящие ботинки, зеленый в полоску жилет, модно завязанный галстук и роскошное пальто. Молодой капитан, наоборот, был одет очень просто. Его синяя куртка для верховой езды была хорошего покроя, но не слишком модная. Шейный платок был завязан обычным узлом и лежал на простом синем жилете. Узкие брюки плотно обтягивали великолепные мускулистые ноги. Синтия робела взглянуть чуть выше. Ей нравилась и эта часть его мужской анатомии, которую особенно внимательно рассматривают женщины.