— А цего ж, бывае, — не стал ни спорить ни развивать тему дедок. Видимо он сам страдал после вчерашнего, продолженного сегодняшним…

Повозка тронулась. Сергей сидел, болтая ногами. Настроение улучшилось, по крайней мере он сориентировался в пространстве. Сейчас доедем до Козьей Горы (ну и название!), а там либо какого-нибудь тракториста запряжем, либо позвоним ребятам, пусть подскочат, либо (если уж совсем глушь и ни тракторов ни телефонов) часика за три доберусь до Загорок пешочком. Отъезжаем все равно только поздно вечером, а сейчас… Сергей глянул на солнце. Судя по нему, где-то часов одиннадцать утра. Ну, максимум час дня… Успею.

Лошадка мирно трюхала, телега поскрипывала. Дед, похоже, задремал. Кстати, не такой уж и дед, на вид ему лет пятьдесят, не больше. Просто борода, потертая и даже немного пожеванная одежда и общая неухоженность старили его лет на двадцать…

«С чего же я так набрался?» — перешел к самоанализу Сергей, пытаясь изгнать из головы проснувшуюся боль. Вроде уже не студент, чтобы отмечать первую пятницу на этой неделе. Вернее, понедельник. Сегодня же понедельник? Ну да, четырнадцатое число, понедельник… Вроде никаких дней рождений, свадеб, похорон и прочих торжеств не планировалось. Разве что сегодняшнее отбытие по домам с турнира… Ой, мама…

Сергей пронзил острый холод. А сегодня ли сегодня!? В смысле, может уже завтра!!! В смысле, может быть, сегодня не понедельник, четырнадцатое июня, а вторник, пятнадцатое? Ведь в памяти нечего из вчерашнего дня не осталось! Что если события развивались так: вернулся он в лагерь из музея (музей — последнее воспоминание), а там уже гудят в честь окончания турнира (кто-то празднует победу, кто-то замачивает горечь поражения), он, естественно, присоединяется. Где-то ближе к утру, основательно нагрузившись, господин Вышата, по своей милой привычке отправляется прогуляться по лесу, забредает в глушь и засыпает у какого-то валуна. Где благополучно и проводит весь день понедельника, его же вечер, пропускает отправку и остается один, без денег, документов и мобильника! Или это все — напрасные тревоги? И сейчас он приедет в Загорки, сядет в автобус и вернется в цивилизацию. Где не ездят на конях, не пьют самогон и повсюду люди. Или все-таки вторник?

— Отец, — Сергей понял, что еще немного — и его начнет колотить, — а какой сегодня день?

— Воскрясенье, — дал точную справку мужик, похоже, даже не открывая глаз.

Так. То есть как это воскресенье? Воскресенье вчера было! А сегодня понедельник! Или вторник.

— Точно, воскресенье? — задал не самый умный вопрос Сергей.

— Куды уж тоцнее, — хмыкнул дед, — Воскрясенье, Иванов день. У племяша моего имянины.

По-видимому, дед так основательно принял на именинах, что проспал день. И сегодня — понедельник. Или два. Тогда вторник… Один источник информации, и тот заблудился во времени хуже самого Сергея! Оп-па… Авария…

Жуткая катастрофа, по местным меркам: на обочине дороги стояла накренившись еще одна телега, с почти такой же лениво отмахивающейся хвостом от мух лошадью. Вокруг суетились два мужичка, один примерно возраста Сергеевого возницы второй — чуть помоложе. Издалека они казались одного возраста из-за того, что у более молодого тоже была отрощена клочковатая борода, смотревшаяся очень стремно. По одежде пострадавшие не очень отличались от первого мужичка. И тоже босиком.

«Неужели, сектанты?» — с беспокойством подумал Сергей, нащупывая рукоять меча. Хоть чем-то отмахаться… Конечно, может это обычные деревенские жители… Вот только чего они тогда одеты одинаково в домотканину и при бородах? Куда меня занесло?

— Тпру, — тормознул у аварии дед. Спрыгнул и пошел к одному из здешних бородачей. Сразу завязался разговор, в котором скучавший второй участия не принимал. Сергей тоже слез, размять ноги. Ну и там помочь, если что… Второй оживился и подошел к нему. Сергей на всякий случай от меча далеко отходить не стал.

— Здорово, — сразу взял быка за рога второй, — закурить няма?

— Не-а, — вздохнул с сожалением Сергей, — сам с утра страдаю.

— Куды это ты с Кузьмичем?

Точно, вылитый Кузьмич из «Особенностей национальной охоты». Пьяный и ничего внятного ответить не может.

— В Загорки. Чего там у вас случилось?

— Да… Цеку потяряли.

— Понятно, — глубокомысленно покачал головой Сергей (что еще за цека?) — бывает.

— Ага, — потерял интерес к разговору второй и явственно собрался уходить.

Подошел путаник Кузьмич, порылся в сене, достал какую-то железяку и двинулся обратно. Кстати…

— Погоди, — успел остановить повернувшегося спиной второго Сергей. Сейчас мы тебя, алкаш старый, разоблачим… — Слушай, а какой сегодня день?

Второй удивленно выкатил глаза:

— Воскрясенье. Иванов день…

Приехали…

— Точно? — побил рекорды тугоумия Сергей.

— Конецно. Вон, у кузмицева плямянника имянины сягодня. Кузмич с утра уехав, сяйчас возвяртается…

Писец. Как это воскресенье? Не может этого быть! С другой стороны, не могли же эти двое сговориться глупо пошутить над случайным прохожим. Но и целую неделю проваляться в лесу Сергей никак не мог! Что, черт побери, происходит?

— Эй… — робко подозвал Сергей второго.

— Ну цего? — того уже явно раздражал надоедливый незнакомец.

— Я тут с друзьями того… Перепили. Немного

— С энтим к батюшке, ён усе грехи отпустит.

— Да я спросить хотел… А какое сегодня число?

— Так я же говорю, Иванов день!

Собеседник запнулся, что-то подсчитал на пальцах.

— Сядьмое! Хорошо вы пяребрали! — развернулся и ушел.

— Да уж… — пробормотал раздавленный новостью Сергей.

Седьмое???? Это не неделя, это больше трех недель! Как это… Невозможно… Сергей со злостью стукнул кулаком по борту телеги и взвыл от боли. Еще и палец разрезанный! Палец… Ха! А вот я вас и поймал, шутники доморощенные! Палец-то вот он! Разрезал я его вчера, мечом в музее. И рана до сих пор свежая, уж никак не трехнедельная! Так что не надо ля-ля! Седьмое!..

Кузмич запрыгнул в телегу, шлепнул кобылу вожжами, телега двинулась дальше. Мимо проплыли кряхтевший под увечной телегой мужичок, понурая кобылка, кусты… Ага! Сергей смотрел внимательно, после разговора с ним второй не подходил к Кузмичу. Он вообще поперся куда-то в лес, что-то посмотреть или отлить. Значит, сговориться по поводу даты шутники не могли. Правда, пока неясно, как объяснить воскресенье…

— Кузмич, — окликнул Сергей опять опустившего нос на грудь возницу.

— Ась? — очнулся тот.

— Какое сегодня число?

— Я же говорив, Иванов день…

— Число какое? — заскрипел зубами Сергей.

— Так сядьмое. Я же говорю, Иванов день…

Дался им этот Иван! Так, нужно обдумать новую информацию. Черт, голова разламывается… Собраться! Два человека, независимо друг от друга сказали, что сегодня седьмое число. И какой отсюда следует вывод? Или над ним решили устроить какой-то глобальный розыгрыш или… Или сейчас действительно седьмое число. А значит, для него прошел день (вернее, ночь), а для всех — три недели. Дурдом какой-то… Это невозможно! Хотя…

Если отбросить версию розыгрыша, то что у нас остается? А остается один из тех случаев, о которых частенько рассказывал товарищ, с которым в свое время жили в комнате в общаге. Товарищ был основательно повернут на всякой чертовщине и аномальщине, о чем любил потрепаться. В общей массе историй о барабашках, инопланетянах, ведьмах, бесах и прочем были и такие истории. Якобы есть (и даже в России) такие особые места: заходит туда человек, попадает в какой-то туман (или даже просто гуляет по лесу), выходит обратно через полчасика и с изумлением узнает, что товарищи его уже трое суток разыскивают с собаками. А для него прошло полчаса. И по часам — полчаса. Как-то такие аномальные зоны называются, но не суть. Что, если в здешнем лесу такая же зона? И он, пока шатался пьяный, ненароком в нее забрел? И заснул? Неужели правда?

Прикольно, конечно, будет что рассказать дружкам и девчонкам в офисе… Погодите…