Омад не скрывал довольной улыбки, хоть и перемазался с головы до ног, а исцарапан был так, словно об него кошка когти точила, — кожа висела лоскутами. Омад был профессиональным старателем и чуял драгоценные металлы даже в старых, заброшенных шахтах. Сегодня он спинным мозгом чувствовал: вот оно! Находка поможет ему осуществить свою мечту, причем в сравнительно молодом возрасте — ему ведь всего шестьдесят девять. Его акции сейчас идут по сто восемьдесят три кредита за штуку, еще одна ценная находка — и готово дело! На вырученные от GCI деньги он приобретет собственный контрольный пакет. И даже если его стоимость резко повысится — акции растут в цене пропорционально личному успеху, — на контрольный пакет ему все равно хватит. Главное, чтобы цена на него не взлетела выше двухсот кредитов за акцию и чтобы после экспедиции на его счет перевели не меньше двадцати тысяч кредитов. Да, Омаду оставалось всего сто акций до покупки контрольного пакета. Он уже чувствовал на губах сладкий вкус победы. Мысль о том, что он сможет сам выбирать, когда ему отдыхать и какими веществами травить организм, если захочется, настолько волновала его, что даже мешала работать. Омад с трудом отогнал радостные мысли и сосредоточился на конкретной задаче.

Омад находился на участке, принадлежавшем корпорации GCI, и готовился спуститься в шахту, которую не разрабатывали уже несколько веков. Он не заказал ни рудничной вагонетки, ни робота-бурильщика. Чем меньше оборудования GCI он использует, тем меньшую долю корпорация сможет потребовать из его прибыли. Обычно так поступать не разрешалось, приходилось арендовать необходимое оборудование и ставить GCI в известность о своих планах, но сегодня дело другое. Сегодня он будет вести разведку один — пусть на работу уйдет больше времени и сил. Ради сверхприбыли можно пойти и на риск. Хотя, надо признаться, риск был велик.

В таких вот заброшенных шахтах иногда натыкаешься на настоящие ценности. За четыреста лет, прошедших после того, как шахту закрыли, технология добычи полезных ископаемых ушла далеко вперед. Что еще важнее, люди добились крупных достижений в трансмутации материалов. Одни металлы легче превратить в другие… В последние десятилетия возобновили работы во многих старых свинцовых рудниках, их когда-то грошовые недра превращали в более ходкий товар. Рудник, который собирался исследовать Омад, запечатали в конце девятнадцатого века — скорее всего, из предосторожности. Рудник был выбран дочиста, держать его открытым просто больше не было смысла. Поэтому Омад не сомневался: какие бы сокровища ни ждали внизу, он найдет их первым.

Он медленно сканировал шахту. Как говорится, поспешишь — людей насмешишь, а также семь раз отмерь — один раз отрежь. Пусть разработки здесь давно не ведутся, даже в таком заброшенном месте остаются структурные следы различных химических воздействий. Утром он первым делом убедился в том, что своды не рухнут ему на голову. Не о чем беспокоиться. Гора вулканической породы простояла на этом месте целую вечность и простоит еще столько же. Закончив предварительное сканирование, Омад уже не сомневался в том, что обвал ему не грозит. Проверив страховку, он пошел навстречу сокровищам. Конечно, находку придется разделить с инвесторами и работодателями. Если его догадки верны, средства, которые вложили в него отдельные инвесторы и общество в целом, окупятся с лихвой. Так и должно быть. А его, Омада, чрезвычайно порадует пятьдесят один процент акций для самого себя — как и должно быть.

От приятных мыслей его отвлек открывшийся перед ним вид. Старая штольня находилась в ужасном состоянии. Проход перегораживали крупные валуны, пространство между ними заполнено сотнями более мелких осколков всех форм и размеров. Что же здесь произошло? Неужели все-таки обвал? Омад заставил себя идти дальше. Только что он был убежден в том, что своды шахты прочные, простоят целую вечность — и вот вам пожалуйста! Наверное, оборудование подвело, решил он. А ведь дорогое! Правда, многолетний опыт говорил другое. Ему по большому счету и оборудования никакого не требовалось… Сканер лишь подтверждал или, реже, опровергал его догадки. Ну что ж, когда он вернется, закажет новое устройство.

Внутренний голос приказывал вернуться. Не слушая его — а может, наоборот, слушая, — Омад решил пройти чуть дальше.

Там, впереди, что-то есть. Он не может ошибаться! К тому же на помощь пришел его извечный принцип: «Мало риска — мало прибыли». Омад нагнулся и внимательно осмотрел крошево под ногами. Так и есть — взрывчатка! Значит, своды обрушились не сами по себе…

Чем дальше брел Омад, тем больше находил подтверждений своей версии. Тот, кто зачем-то устроил взрыв, оставил на месте преступления детонатор, примитивные взрыватели и, как ни странно, пособие «Взрывные работы в подземных выработках». Не найдя ни скелета, ни других останков, Омад сделал вывод, что злоумышленник оказался прилежным учеником. Сделал свое дело, а сам удалился. Пройдя еще несколько шагов, Омад нашел картонную коробку с надписью «Туинкиз».[1] Омад поднял коробку и внимательно осмотрел ее. Рядом валялись обертки от содержимого коробки — явно какой-то пищи. Все старинное, настоящее… Сбоку мелкими буквами был написан состав непонятного продукта и странные буквы «Год. до». Судя по дате, неизвестное вещество было изготовлено в самом начале двадцать первого века — в одиннадцатом месяце. Очень интересно! Омад собрал все обертки и положил в герметичный контейнер вместе с пособием по взрывным работам и капсюлями-детонаторами. Интересно, очень интересно! Судя по валявшимся повсюду оберткам, прежде чем сделать свое черное дело, взрывник-любитель успел слопать не меньше двадцати восьми штуковин под названием «Туинкиз», а потом он выбрался отсюда целым и невредимым. Наверное, «Туинкиз» — какая-нибудь древняя энергоеда. Омад радостно щелкнул пальцами и зашагал дальше. Сухо, и сквозняков нет, поэтому в старой шахте все сохранилось почти в таком виде, как было до прихода взрывника-любителя. Омад все больше радовался. Даже если ему не удастся набрести на залежи ценной руды, то, что он уже нашел, тоже очень дорого стоит! Обертки из-под неизвестного энергопродукта и «Взрывные работы в подземных выработках» уйдут на аукционе антиквариата по заоблачным ценам. Да, даже если он больше ничего не обнаружит, сегодняшний день никак нельзя считать пропащим!