—

Я не беру за титулы денег, — сказала Джуна. — Даю только достойным. Из 150 миллионов россиян большинство достойно такого титула.

—

А я достоин? — спросил журналист.

—

Вижу, ты парень хороший. У тебя есть мечта. Ты же не стал убийцей, наркоманом, вором. Пиши заявление. Будешь графом.

Так Олег Рашидов стал графом. Как обещала Ве­ликая княгиня Джуна-Бит-Сардис, если мы наконец-то придем к монархии, ему будет положен земельный надел. А значит, чем черт не шутит, приложатся к оно­му и фрак, и шампанское, и декольтированная дама. И можно будет бросить какому-нибудь обидчику: «Вы, граф, натуральная свинья!» И хлестнуть перчаткой по морде.

Глава 7. ГУБЕРНАТОРСКАЯ МУДРОСТЬ

Август 1992 года. Журналист Александр Наджаров беседует с прокурором Москвы Геннадием Понома­ревым.

—

Кстати, о личности мэра,— спрашивает коррес­пондент. — В печати время от времени его обвиняют в различных прегрешениях. Скажите же, в конце кон­цов, жулик Лужков или не жулик?

—

На так прямо поставленный вопрос отвечу от­рицательно, — сказал прокурор. — Юрий Лужков дей­ствительно крупный хозяйственник, действия которого можно толковать по-разному, в том числе и, так ска­зать, в этическом аспекте. Однако, зная его и по преж­ней деятельности, уверен, что никакой уголовщины в поступках нынешнего мэра не было. В том числе взяток или, скажем, хищений. Что и подтвердили мно­гочисленные проверки, проведенные по различным «сигналам». Насколько мне известно, нет к Юрию Михайловичу претензий и со стороны других правоох­ранительных органов, хотя несколько лет назад у КГБ вроде был на него, как говорится, зуб. Однако собрать компромат чекистам так и не удалось.

Владимир Крупин, писатель:

— Первым и главным своим делом я бы считал заботу о московской мафии. Я бы выстроил для нее вне Москвы специальный фешенебельный район, пере­вел туда все банки, все пункты обмена валюты и рес­тораны. На новоселье я бы приказал московской мили­ции вывезти туда лучших проституток и отвалить. Я бы устроил стадион, где мафиози могли бы стрелять друг в друга. Создал бы престижное, покрытое мрамо­ром кладбище. Всех приезжающих в Москву западных и восточных проповедников я отправлял бы в этот район. А чтобы никто не посмел мешать мафии, я бы обнес район гигантским забором. В осиротевшей от мафии Москве я бы гулял без охраны, срывая остатки заграничных вывесок.

—

Что означает это животное на знамени вашей организации? — спросили журналисты у Гавриила Попова, председателя Российского движения демо­кратических реформ после регистрации РДДР в Ми­нюсте.

—

Микула Селянинович пахал на быках и тем под­держивал свой народ, — ответил экс-мэр. — Вот и мы хотим заниматься мирным трудом, по мере наших сил двигать вперед демократические реформы, потому и взяли символом своего движения быка.

Лето 1993 года. Свердловская область объявила себя Уральской республикой. Вслед за ней малый Со­вет Челябинской области принял решение поддержать инициативу народных депутатов о преобразовании об­ласти в Южно-Уральскую (Челябинскую) республику. Читинский облсовет назначил референдум о создании собственной республики. Руководители Иркутской об­ласти предложили властям Красноярского края поду­мать об объединении территорий с перспективой со­здания Восточно-Сибирской (или Ангаро-Енисейской) республики.

Одно дело губерния, другое — государство. Гимн, флаг, почетный караул при встречах и проводах. И те­лекамеры, телекамеры... Совсем как в Европе.

В конце 1994 года Главное управление охраны РФ, возглавляемое генералом Михаилом Барсуковым, оповестило глав субъектов Федерации о намерении организовать их охрану.

—

Считаю это делом абсолютно излишним, — зая­вил тогдашний губернатор Красноярского края Вале­рий Зубов. — Реальной борьбы с преступностью в стране нет, и выглядят такие меры, прежде всего, как обычный камуфляж, имитация. Полагаю, я достаточно защищен, и надо бы озаботиться элементарной защи­той какого-нибудь гражданина на улице... Охрана, ко­торую дают мне, может служить только раздражаю­щим для окружающих фактором.

По словам справедливого губернатора-демократа, жители Красноярска, как и губернатор, платят одни и те же налоги. Только губернатору предлагают за эти деньги одни гарантии безопасности, а всем ос­тальные — несколько иные. Разве не подтверждает это старую истину: все равны, но некоторым пред­лагают быть более равными, чем другие. Почему? Разве у губернаторов самая опасная работа?

Мысль красноярского губернатора ясна: дело не в заботе центра о безопасности региональных руково­дителей. Если бы это было так, то почему бы не организовать ее силами местных спецслужб или мили­ции? Дело в другом: в слежке и контроле. Вот почему, когда Зубова поставили перед фактом — познакомь­тесь, это ваша охрана, губернатор отказался по моти­вам высшего кодекса демократической морали.

Журналист Афанасий Брыночка первым подметил новую моду в России: едва ли не каждый всенародно избранный местный вождь создает у себя в регионе Совет безопасности. Таких маленьких совбезов дотош­ный летописец современности насчитал уже свыше двадцати.

—

В самых «продвинутых» в этом смысле террито­

риях приняты уже и свои законы о безопасности, — делится он своими изысканиями. — В число задач местных совбезов включаются такие славные дела, как «охрана суверенитета и независимости» (Кабардино- Балкария, Северная Осетия, Ингушетия), «выявление внутренних и внешних угроз» (Томск, Мордовия и др.), подготовка рекомендаций «по вопросам внешней по­литики» (Северная Осетия, Ингушетия) и «по введению и отмене чрезвычайного положения» (Мордовия, Ка­бардино-Балкария и др.) и даже «рассмотрение воп­росов обороны» (Томск, Тыва, Ингушетия и др.). Лю­бопытно было бы посмотреть, как на заседании том­ского, к примеру, Совета безопасности разрабатывают план обороны от соседей — Новосибирской и Кеме­ровской областей, Красноярского края и от Ханты- Мансийского национального округа. Или как в Тыве собираются защищаться от монгольского или бурят­ского нашествия...

Бред? Не скажите. Вот уже и в структуре «большого Совбеза», возглавлявшегося в 1997 году Иваном Рыб­киным, создается специальный отдел — «по взаимо­действию с Советами безопасности субъектов». Коли у кого-то в Москве возникла нужда «взаимодейст­вия» — значит, дело серьезно.

Губернатор Кемеровской области Аман Тулеев вы­сказал неудовлетворенность работой правоохрани­тельной системы России, неспособной обеспечить без­опасность граждан.

— Необходимо разобраться с судами, — сказал он, — чтобы не получилась ситуация, когда одни ловят преступников, а другие их отпускают с оправдатель­ным приговором.

А вообще, по мнению губернатора, к борьбе с пре­ступностью следует привлечь воинские формирования:

— Необходимо определить наиболее криминали­зированные регионы России и ввести туда войска для борьбы с бандитами.

Задачка для Генштаба! Скажем: действия танково­го батальона в наступательной операции против рэке­тиров. Или: действия мотострелковой роты в обороне от коррупционеров из местной мэрии...

Курский суд обязал губернатора Александра Руц­кого, оскорбившего местных прокуроров, извиниться перед ними и возместить им моральный ущерб в раз­мере 20 тысяч рублей. Прокуратура подала в област­ной суд после того, как губернатор, задерганный уго­ловными делами против своих родственников и сорат­ников, публично назвал курских прокуроров бандой.