- Не думаю, что это проблема - хмыкнул я. - Но благодарю за помощь и предупреждение.

Колёса повозки застучали по каменной мостовой; мы въехали в престижный район. Действительно, здесь было чище, воздух свежее, а улицы - шире. Да и дома выглядели солиднее... Искомый храм обнаружился неподалёку, поблизости от края «благородного» района. Точнее, как пояснил Шамаль, это был даже не «благородный», а среднего сословия - купцов, мастеровых... А так же гостиничный. По словам моего спутника, храмы традиционно строили в районах среднего сословия, «сером городе». «Чёрный город» - окраина, район бедных, «серый» - то, где мы сейчас находимся, а знать обитает в наиболее защищённом «белом городе», центре, окружённом собственной линией укреплений.

Основы местной религии я уже знал, от Управляющего и Шамаля, так что был уверен в своей способности не проколоться на элементарных вещах. Что же насчёт исповеди... Пожалуй, о чём говорить я тоже знаю.

Храм походил на маяк - башня, на вершине которой горел видимый издалека огонь. Во всяком случае, ночью видимый издалека...

- В общем, ждите меня - произнёс я. - Тепа, пока я буду в храме, веди себя смирно и слушайся Шамаля. Я пошёл...

У входа в храм стояли двое полуголых воинов, вооружённых копьями. «Огненосные»... Согласно церковной доктрине, покаявшиеся преступники, получившие особую благодать и искупающие свои проступки службой храмам; согласно Шамалю, особый вид одержимых, обладающие частицей божественной силы. Он предупреждал, что есть небольшой шанс моего раскрытия Огненосными, однако когда я вошёл в храм, эта парочка никак не прореагировала.

В небольшом помещении, снаружи выглядевшим пристройкой к «маяку», оказалось немного народа - четверо верующих, молящихся о чём-то перед стоящими в нишах в дальней стене свечками, да трое облачённых в жёлтые робы послушников, свечников, как их здесь называют. Один из них подливал масло в большой светильник на алтаре, другой старательно чистил стекло в одном из широких окон храма; третий же с закрытыми глазами стоял на коленях у алтаря и негромко пел. Довольно приятный голос, но слов я разобрать не смог. В целом, похоже на те земные христианские церкви, в которых мне доводилось бывать, но светлее благодаря большим окнам с прозрачными стёклами, и вместо икон - фрески с изображением пейзажей. С непременным солнцем на синем небе...

Я подошёл к ящику для пожертвований рядом с алтарём и бросил в него несколько серебряных монет. Рядом тут же возник закончивший заправлять светильник свечник.

- Могу я тебе чем-то помочь, дитя света? - обратился ко мне он. Как оказалось, жёлтая роба скрывала мужчину лет тридцати, просто маленького роста и скромной фигуры, так что он походил на подростка.

- Я хотел бы исповедаться - отозвался я.

- Сиятельный Улин всегда готов помочь прихожанину, тем более, столь достойному. Пойдём, я провожу тебя...

Свечник подвёл меня к двери за алтарём; эта стена примыкала к «маяку». Обнаружившаяся за дверью винтовая лестница подтвердила моё предположение.

Наверху за небольшой площадкой обнаружилась ещё одна дверь.

- Подожди здесь немного - сообщил мой проводник и исчез за ней. Ждать пришлось действительно совсем немного, меньше минуты; вернувшись, он указал мне входить, а сам остался у лестницы.

Я шагнул за дверь, и в глаза мне ударил солнечный свет. Вершина маяка, где и горит огонь... Возможно, для этого помещения есть специальное название, но я его не знаю. Круглая крыша, опирающаяся на четыре столба, в центре на возвышении укрытая металлической сеткой чаша с огнём. У одного из столбов в небольшом плетёном кресле сидел и читал книгу благообразный старичок. В отличие от младших служителей, это был одет не в жёлтое, а в голубое, с золотой цепью на шее.

- Приветствую, сиятельный - произнёс я. - Я пришёл за духовной поддержкой и утешением...

- Присядь, дитя света - отозвался старик. И голос приятный, мог бы быть певцом... Впрочем, скорее всего, он в каком-то аналоге церковного хора и начинал. - Поведай мне свои сомнения... Пред ликом Сияющего клянусь, что ничто из поведанного на исповеди не будет использовано против исповедующегося.

«Как на допросе» - хмыкнул я про себя.

- Возьмёмся же за руки, и пусть свет Сияющего развеет тьму неуверенности и сомнений в твоей душе, дитя - продолжил старик и протянул ко мне руки ладонями вверх. Я кивнул, и, приказав Премудрым готовиться, взялся за его руки.

- Недавно я был свидетелем убийства нескольких женщин - начал я - и ничего не сделал. Скорее всего, моё вмешательство всё равно не помогло бы им, только погиб бы и я сам, но всё же - правильно ли я сделал, что остался в стороне? Это меня беспокоит...

- Если ты мог спасти кого-то от незаслуженной смерти, то это следовало сделать. Однако, дитя... Вспомни ту ситуацию и попытайся сейчас её спокойно оценить. Смог бы ты спасти несчастных?

- Если только чудом...

- Если Сияющий был готов совершить чудо ради их спасения, он дал бы знак. Было ли что-то, что можно истолковать как призыв к действию?

- Нет.

- Значит, не мучь себя - ты поступил правильно. Если бы твоё вмешательство привело бы лишь к большему числу жертв, Сияющий бы этого не одобрил. Просто помни - от каждого что-то зависит в этом мире, и если ты можешь чем-то помочь другим, делай это, но в первую очередь - не навреди. Не увеличивай число зла в мире... Если ты не делаешь этого, то, возможно, тебе не за что себя похвалить, но и не в чем упрекнуть.

Однако... Интересная философия. Интересно, она здесь официальная, или просто индивидуальный подход к исповедуемому? В любом случае, мне такой подход нравится.

- Благодарю за мудрые слова, сиятельный.

«Премудрые, как там?»

«Почти, но лучше ещё немного».

- Но это не всё, что меня гнетёт. Не так давно в моей жизни произошли крутые перемены... Мне приходится заниматься странными вещами, и временами сложно понять, что хорошо, а что плохо.

- Без чётко заданного вопроса я могу дать лишь общий ответ - произнёс старик. - Если ты не уверен в том, что есть добро, а что зло, спроси у своей души. Свет Всевышнего в ней поможет тебе найти верный путь.

Что-то я сильно сомневаюсь, что местный «всевышний» имеет ко мне какое-то отношение. А насчёт души... Хорошо бы всё же выяснить, что она такое, на самом деле. Может, заодно и у этого священника спросить? Хотя вряд ли он что-то дельное скажет, а вот подозрение может вызвать...

«Готово» - сообщили Премудрые.

- Чёткого вопроса я пока и сам не знаю, сиятельный, но благодарю за совет. Твои слова мне помогли...

- Иди в свете, дитя - кивнул старик и отпустил мои руки.

- Ну, как? - поинтересовался Шамаль, когда я вернулся к повозке.

- Нормально... В принципе, можно возвращаться.

- Так сразу не стоит, можем привлечь подозрения. Да и у меня тут... пара дел есть. Лучше выехать завтра с утра.

Я кивнул.

- Можно и так.

- Значит, пока что едем к постоялому двору...

Пока повозка неспешно катила по городу, я перебирал добытую Премудрыми информацию. Н-да... Шамаль был прав. Под маской мудрого кроткого священника скрывался такой зубр... Думаю, Карна оценит его эскапады. Больше всего мне, пожалуй, понравилась история про резную лесенку короля. Она, на мой взгляд, хорошо показывает склад ума старика... Он был духовником предыдущего короля и имел множество знакомств при дворе, в том числе с мастерами, которые должны были украшать новый летний дворец. И как-то за обедом с главным архитектором расхвалил ему деревянное зодчество соседней страны - мол, красота необыкновенная, жаль, у нас такого не делают... Реакция архитектора была именно той, на которую и рассчитывал священник: тот посмотрел на рисунки, вспомнил, что его величество любит всё необычное и выделяться перед остальным государством, ну и решил использовать во дворце элементы архитектуры соседей. Священник невзначай, точно взвешенными фразами, навёл его на мысль поставить во дворце резные деревянные лестницы. Делалось всё это из особого дерева, растущего только в той самой соседней стране. Архитектор пригласил оттуда мастера, и получилось действительно красиво... Но архитектор не знал об одной важной детали, о которой священник умолчал: дерево, из которого были выполнены лесенки, действительно было чрезвычайно прочным и долговечным... Но только после особой обработки. У мастера же по дереву об этом никто не спрашивал, так что он тоже ничего не сообщил, будучи уверен, что хозяева и сами знают - к его уверенности тоже приложил руку священник. В общем, мастер сделал свою работу и уехал; вскоре работы были завершены, и в летний дворец приехал король. Надо добавить, что без обработки то самое особое дерево высохло и стало довольно хрупким... И во время прогулки короля одна из ступенек под его ногой подломилась. Король - туповатый и истеричный - решил, что это покушение; его реакцию просчитать было несложно, поскольку подобное случалось уже несколько раз, а священник вообще знал всех ключевых фигур, как облупленных. Архитектора сгоряча едва не казнили, И он стал умолять священника, как одного из людей, имеющих влияние на короля, спасти. Тот - за пожертвование храму - согласился попытаться сделать, что сумеет. И сумел убедить короля, что причина происшествия, скорее всего, подсунутое соседями дрянное дерево. Причём чётко ничего не утверждал, убедив короля организовать расследование, а архитектор долго уверял в вечной признательности.