Соседи Игоря по дому не знали о его новой работе в Джон Хьюс Хаусе, он никогда не говорил им о том, что до Джон Хью Хауса торговал книгами. Он опасался быть встреченным и ограбленным пьяницами, которые заходили в дом Николаса. Его тревога усугубилась, когда он начал работать в Джон Хьюс Хаусе. Смена Игоря начиналась в четыре часа дня и заканчивалась в двенадцать ночи. Если он не успевал на паром, он приходил домой в два тридцать ночи. Было страшно идти домой по тёмным улицам и переулкам. Можно было ожидать нападения и ночного разбоя, также получить удар ножом в спину. Два опасных случая заставили его крепко призадуматься, правильно ли он поступил, оставшись в Америке дольше, чем ему было предписано визой. Оба эти случая произошли в самые ранние часы утра в Статен-Айленде, когда он возвращался домой после поздней смены. Первый случай не оставил какого-либо значительного следа в его психологическом состоянии: ему не было нанесено физического вреда, его не ограбили. Он просто испытал несколько напряжённых моментов, когда из тёмных зарослей кустов вдоль тротуара, по которому Игорь шёл домой, вдруг замаячила какая-то фигура, и в то же мгновение рядом с ним оказался молодой человек. Ему было лет двадцать пять, он был среднего телосложения, примерно сто семьдесят сантиметров роста, средиземноморской внешности, опрятно, даже изысканно одетый, хорошо ухоженный. Первый его вопрос к Игорю после приветствия звучал, есть ли у того двадцатипятицентовая монета. У Игоря в кармане было пятьсот долларов, половина его зарплаты, которую он получил в тот день, но сказал, что он так беден, что у него нет даже двадцатипятицентовой монеты. Молодой человек, казалось, не поверил, что у Игоря не было денег, но не стал настаивать на своей просьбе. Он спросил, какую религию Игорь исповедовал, Игорь не понял цель вопроса, но ответил, что он христианин. В голове Игоря промелькнула мысль, что, возможно, парень хотел услышать последнюю молитву ночного странника. Молодой человек продолжал шагать рядом с Игорем, и его третьим вопросом оказался, не боялся ли его попутчик совершать ночные прогулки в темноте и не пугают ли его густые кусты по обеим сторонам дороги. Игорь понял, что последние два вопроса были предназначены для его психологической встряски, вот почему он, стараясь сохранять спокойствие, ответил, что если у него нет ничего при себе, то ему нечего бояться. Любознательность молодого человека была исчерпана, и он отстал от Игоря, быстро исчезнув в кусты.

Игорь решил изменить путь домой. Он выбрал более долгую, но ярко освещённую дорогу с оживлённым движением транспорта на ней. Но принятые им меры предосторожности не спасли его от нападения, случившегося спустя трое суток после случайной встречи со средиземноморским щёголем.

Второй случай надолго врезался в память Игоря. Более двух лет он боялся уличных нападений. Смена его закончилась в двенадцать часов ночи. У Игоря было тревожное предчувствие, что его могут ограбить. Переодеваясь, он положил небольшой бумажник с долларами и документами в безразмерный носок. Он не положил туда же ключи от входной двери и комнаты, а оставил их в кармане брюк.

По дороге домой на углу ночного ресторана Игорь увидел троих людей, сидящих на земле. Все они были чёрные — две девушки и парень. Он был на некотором расстоянии от них, продолжая шагать. «Простите», — услышал он голос девушки, произнесшей эту фразу с такой интонацией, которая заставляет обратившегося привлечь к себе внимание. Игорь продолжал идти. Он не остановился и не замедлил шага. Недалеко от угла ресторана, справа от дороги, Игорь заметил углубление с тремя легковыми машинами в нём, скрытыми кустами. Возле машин валялись обломки кирпича, мусор и навоз. Игорь мельком посмотрел на углубление, и в голове его молниеносно промелькнула мысль, что его затолкают туда и изобьют. Но тут же эта мысль сменилась другими мыслями, и он продолжал идти, совершенно позабыв об этой группе молодых людей.

Путь Игоря домой от причала парома сначала шёл по Бей-стрит. На этой улице было больше огней по сравнению с теми, если идти по Ричмонд-Террас, по которой он раньше ходил и был встречен средиземноморским парнем. По Бей-стрит легковые машины и автобусы ходили круглосуточно, движение было интенсивным. На Виктори-бульваре располагались два кафе и ресторан. Время от времени его догоняли и обгоняли прохожие. За пятнадцать минут он добирался до дома на Шерман-авеню, где он жил.

От Бей-стрит он свернул на Виктори-бульвар и приближался к Шерман-авеню, как вдруг на очень тёмном отрезке Виктори-бульвара девушка, которую он видел на углу ресторана Центральной авеню, обогнала его. Она была круглолицей с короткими вьющимися волосами, плотная, одетая в летнее тёмное платье. Было 1 сентября, и ночь была тёплая. Она шла впереди Игоря, а за ней шла какая-то парочка, которая свернула направо и исчезла из поля зрения Игоря. Чёрная девица двигалась равномерным быстрым шагом.

Неожиданно она повернулась, и Игорь увидел её лицо, хитрые глаза, маленький прямой нос и пухлые губы. Она схватилась руками за живот, сдавила его, как будто от боли, её лицо исказилось, как от мук, она согнулась в три погибели, присела на корточки и стала вопить: «О... болит живот, болит живот!» Она в упор смотрела на Игоря, косясь в то же время немного налево, как будто стараясь привлечь чьё-то внимание и вызвать сострадание. Игорь повернулся назад и увидел её сообщников, парня с девушкой, маячивших на некотором расстоянии сзади от него. Он понял, что оказался в ловушке. Игорь не осознавал во время своего благодушного настроения возле углубления с машинами и в течение всего пути по Бей-стрит и Виктори-бульвару, что его преследовала эта банда, но почему так долго? Было много возможностей напасть на него сзади, размозжить ему голову камнем или кирпичом, толкнуть его в углубление с машинами за кустами, ударить его палкой и выхватить у него сумку. Возможно, не было подходящего момента или были какие-то другие помехи. Лишь напавшие на него могли бы ответить на эти многочисленные вопросы, но их никогда не найдут. Выхватить у него сумку было недостаточно для них, они хотели обшарить его карманы ради денег.

Хитрая притворщица снова начала приседать на корточки, хватаясь руками за живот и подходя всё ближе и ближе к Игорю, её лицо перекосилось от «боли». Игорь поравнялся с легковой машиной, стоявшей у обочины дороги слева от него. В этот миг девушка, как дикая кошка, бросилась на него, стремясь прижать его к машине, предварительно толкнув его на машину. Между ними завязалась борьба. Она схватилась мёртвой хваткой за сумку Игоря и испустила пронзительный крик, как будто на неё напали и ограбили. Игорь не был шокирован её визгом и не отпускал свою сумку. С намерением избавиться от девушки Игорь толкнул её в сторону и уже чуть не убежал от грабителей, но парень со второй девушкой молниеносным прыжком набросились на него. Парень нагнул голову Игоря, нажав ему на шею, а вторая девица стала вырывать у него сумку и быстро шарить по карманам Игоря. Плотная девушка вонзила свои острые зубы в его правое предплечье, тоже дёргая изо всех сил сумку. Игорь закричал: «Помогите! Помогите!» Но крик о помощи казался ему приглушённым. Поскольку Игорь сопротивлялся, грабители начали стаскивать с него всё: парусиновую сумку, радиоприёмник «Сони» из нагрудного кармана рубашки; карманы его брюк были вывернуты. С него стащили вязаную кофту, а рубашку разорвали в клочья, которые висели на его плечах и локтях. Когда же его ободрали как липку и грабители отступили немного назад, держа его принадлежности в руках, он прыгнул от них вперёд и стремглав бросился бежать. Игорь совершенно забыл о своих вещах, которые только что похитили. Как в кино, две девушки и парень стояли на расстоянии от него, держа в руках вязаную кофту, радиоприёмник и сумку; расстояние между грабителями и Игорем увеличивалось, как будто их снимали видеокамерой с машины, и лишь на углу Шерман-авеню Игорь оглянулся назад и увидел, что они гонятся за ним. Игорь ускорил свой бег на Шерман-авеню, чтобы спрятаться во дворе своего дома, дабы грабители не смогли увидеть, в какой вход он вбежал. Он быстро юркнул через узкий проход между своим и соседним домами и застыл за домом у стены. Игорь слышал их глухой топот ног и низкие голоса. Инстинктивно он схватил рядом стоящие вилы, но ему не пришлось защищаться — они убежали. Во дворе Игорь понял, что у него нет ключей от уличной двери и от комнаты — их грабители забрали. По свету в окне комнаты Тони Игорь понял, что Тони был дома, и он выкрикнул: «Тони!» Тони открыл окно, посмотрел вниз, спустился и впустил Игоря в дом. Вид Игоря обескуражил чёрного парня. Лицо и шея Игоря были в синяках, правое предплечье распухло и кровоточило из отметок зубов. Тони посочувствовал Игорю и предложил вызвать полицию. Через несколько минут на улице завыли сирены и стали прибывать одна за другой полицейские машины. За пять минут на Шерман-авеню выстроилось двенадцать машин; через минуту они, кроме одной, так же быстро исчезли, как и прибыли. В оставшейся машине сидели молодой сержант и женщина-полицейский. Они пригласили Игоря сесть в машину, если он был в состоянии, и вместе с ними поискать по местности грабителей. Кружа по тёмным улицам и переулкам, они никого, кроме одного молодого человека, не увидели. Полицейские подобрали молодого человека, который взмахом руки просил их остановиться. Он сказал полицейским, что группа молодых людей под дулом пистолета ограбила его. Он показал дом, в котором грабители, возможно, прятались. Полицейский постучал в дверь, но никто её не открыл. Поиски безуспешно закончились как для молодого человека, так и для Игоря.