— Хочешь сказать, что корабль проектировался с учётом этой вашей особенности?

— Глупый вопрос. Если учесть, что вся эта затея с поиском пригодных для терраформирования миров, да и практическое её осуществление, без нашего участия не прошла бы даже стадию обсуждения.

Гера согласно кивнула, укоряя себя за несообразительность. Могла бы сразу догадаться.

Прошёл не один десяток лет с момента разрыва официальных дипломатических отношений Форрестера с Землёй, прежде чем эльфы решились начать масштабный проект на паях с земным правительством. Зачем эльфам новые миры, когда они и свой ещё толком не заселили, никто не понял, а сами они отделались невнятными разъяснениями, что, мол, работают на перспективу. Что самое интересное, идею поиска пригодных к терраформированию планет предложили они же. Нельзя сказать, что строительство стационарных порталов совсем уж себя не оправдало, но второго Форрестера землянам больше не попадалось, да и во всей этой затее был большой элемент случайности. То ли попадётся, то ли нет, то ли сейчас, то ли через сто лет. Гораздо рациональнее показалось оснастить малыми порталами разведывательные космические корабли, и проводить систематический поиск, прочёсывая систему за системой. От людей — технологии и материальное обеспечение, от эльфов — методика переброски порталом в конкретную, заранее запланированную точку и основные работы по начальному благоустройству планет.

Соответственно изначально и строились «Сеятели» с учётом выполняемой функции и физиологических особенностей обитателей.

Аппаратура в изголовье диагностической капсулы издала тихий мелодичный писк, сигнализируя об окончании работы, на экран поползла первая информация о состоянии пациента. Кио пробежала её глазам раз, другой, потом заметно расслабилась, успокоившись.

— Так, ну тут ничего серьёзного. Облучился только малость. Пару часиков отоспится и всё будет в порядке.

— Как облучился? — Гере показалось, что она ослышалась. И спокойное поведение дриады косвенно подтверждало это. — Эта планета что, радиоактивна, или они ухитрились сесть на выход месторождения урановых руд?

— Солнечная радиация, — немного снисходительно поправила её Кио. — Здесь нет озонового экрана или какого-либо его заменителя. Странно, что ты об этом не знаешь.

— Как раз ничего странного. Я же из основного экипажа корабля, информация напрямую не касающаяся управления им, до нас не доходит. Это ж только вы с этим ненормальным как будто не подозреваете о существовании режима секретности. Постой, так он заранее знал, что там радиация и всё равно вышел? Точно псих.

Гера покосилась на спящего — не слышит ли? Но строгие черты прекрасного лица оставались неподвижны. Нельзя сказать, что все эльфы поголовно были красавчиками, но этот какой-то особо выдающийся экземпляр. Глядя на него, Гера начинала понимать злобу и зависть некоторых людей: ум, красота, здоровье и при этом долгая-предолгая жизнь.

Проснулся Фёдор сразу, резко, как от толчка. Сел и недовольно потёр затылок — опять вместо нормальной постели пришлось отдыхать в саркофаге. И тут же с болезненным стоном схватился за бедро — забытые в кармане камешки, кажется намертво впечатались в тело. Кряхтя и охая сполз с лежанки. Видели бы его сейчас те красотки, что гоняются по миру за «мужчиной мечты», как обозвали его в одном интернет-таблоиде. А что поделать, если на Земле он в последние годы проводил намного больше времени, чем дома. Встряхнулся, сделал несколько коротких разминочных движений. Самочувствие и настроение улучшилось, но не настолько, чтобы приниматься за серьёзную работу. Взгляд пробежался по комнате: стандартная унифицированная обстановка. Обезличенная. Ага. С лёгким чпоканьем от стены отлипли лампы. Синяя и зелёная. А теперь поменяем их местами и чуть-чуть сместим к полу — лампы вросли на новые места, как тут и были. Так, хорошо, отлично смотрится. Кое-кто недоумевал, зачем ему дополнительные настенные светильники, да ещё и разноцветные, когда уровень освещённости отлично регулируется светящимся потолком. Вот как раз для этого, для создания настроения.

Теперь можно и делом заняться. Фёдор извлёк из кармана прихваченные на планете камешки. Неровные, белёсые, они по внешнему виду немного напоминали песчаник. Уложив в заранее подготовленный для них отсек на стенде, он растянул и на него границы нейтрализующего поля. Оно не мешало ни брать экспонаты в руки, не дезинфицировало, даже пыль оседала на камешки как полагается. Зато изолировало от более тонких воздействий. Теперь эти кусочки минерала будут помнить только родную планету, сколько бы миров им не довелось посетить. Кто-то полагает — блажь, а вот их сновидицы умеют отлично гадать по таким камням, предсказывая будущее цивилизации, а точнее подсказывая наиболее благоприятные пути развития. Только камни обязательно нужно было взять до того, как человек наложит на планету отпечаток своей деятельности, для чистоты результата.

Лёгкой тенью выскользнул в лабораторию. Здесь как обычно было пусто и тихо, Кио мало кого пускала на свою территорию. Только за стенкой слышались голоса Марка и Энни, возбуждённо спорящих над данными спектрального анализа.

— Ты в порядке? — Фёдор резко развернулся. Опять он её не заметил. Это ещё бывало понятно, когда он не всегда замечал дриаду в лесу, но как она ухитрялась раствориться среди пробирок с микробными культурами, состояние которых проверяла? И ведь не прилагает для этого никаких особых усилий.

— Мне показалось или здесь была Гера? — не стал он отвечать на риторический вопрос. И так ведь понятно — раз встал и бодро двигается, значит энергетика пришла в норму. Кио весело хихикнула и демонстративно переложила раритетную монетку из одного кармана в другой. — Ты что опять сама с собой спорила, спрошу я о ней или нет?

— Нет. Не была уверена, что ты её вообще заметил. Не то состояние у тебя было, чтобы на посторонние вещи внимание обращать, но похоже на баб у тебя внутренний радар настроен. И работает в автоматическом режиме.

— Глупости! — Фёдор возмущённо вскинул тёмно рыжие брови и демонстративно-независимо сунул руки в карманы. — Ты же знаешь, что в моём сердце царишь одна только ты!

— А может, вы перестанете выяснять отношения и делом займётесь? — из соседнего помещения выглянул Девидсон. — Если судить по данным спектрографии и химанализам добытых вами образцов, этот мир полностью стерилен. Так что поздравляю, у нас с вами появилось много работы.

Здесь, похоже, не так давно прошёл дождь. Во всяком случае, воздух был свеж и влажен, а с листьев то и дело скатывались капельки, оставляя мокрые следы на ткани официального костюма. Эльф-проводник жестом указал человеку направление движения, и ни мало не заботясь о том, будет ли он ему следовать, скрылся в обступившей плато зелени. По правде говоря, выбор был невелик: или продвигаться вперёд по деревянному настилу, проложенному прямо поверх корней вальсиноров, или переть напролом через чащу. Угадайте, что выберет воспитанный дипломат?

Одно только беспокоило Эдуардо Кастильяни: где искать ту эльфу, которой он должен вручить свои верительные грамоты? Никаких чётких инструкций ни от предшественника, ни от эльфа-проводника добиться не удалось, как он ни выспрашивал. «Иди. На месте разберёшься». Ну, вот он и идёт, уже с пол часа, между прочим, и ни души. Когда впереди послышались трудноопознаваемые звуки, Эдуардо прибавил шагу. Очередной поворот открыл ему вполне пасторальную картинку: на ветке, не очень высоко над землёй сидел эльф-подросток и выдувал не слишком мелодичные звуки из чего-то отдалённо напоминающего флейту.

— А я думал у всех эльфов идеальный слух, — сначала сказал он и только потом осознал, что это не слишком удачная фраза для завязывания знакомства.

— Идеальный, — парень серьёзно и согласно кивнул. — Но он не гарантирует умения игры на музыкальных инструментах. И стоит только забиться в самое малопосещаемое место для того, чтобы потренироваться, как тут сразу же оказывается случайный прохожий, да ещё к тому же человек.