С каждым днем Джулии становилось хуже. Она подолгу не могла уснуть, а когда засыпала, ей снилась Тина, покорная, спокойная, и ее огромные глаза, с таким укором смотрящие на Джулию. После таких ночей Джулия просыпалась с головной болью, которую нечем было заглушить, и обычно весь день проводила в постели. Чарли, словно чувствуя ее боль, старался чисто по-мужски, сексом, утешить ее, и это помогало иногда, ненадолго. Джулия прекрасно понимала, что ее боль имеет чисто психические причины и ее злило, что она никак не могла справиться с собой. Где-то в глубине ее души пыталось проснуться что-то под названием «совесть». Только Джулия старалась всеми силами преодолеть это чувство, зная, что иначе ее чувствительная психика быстро начнет деградировать и вести личность к распаду.

Передача началась, как обычно, с рекламного ролика, потом возникла студия и в нее вошла Тина Роджер. Она медленно села в кресло, два охранника в форме Вардов расположились прямо перед ней на полу, ведущий задал вопрос. Тина улыбнулась и спокойно начала отвечать. Ей задавали вопросы по поводу убийства, она сослалась на потерю памяти, это убедило Джулию, что это — не Тина Роджер. Женщина ничего не могла вспомнить и довольно путано отвечала на вопросы, пока явно не начала нервничать. Тут оператор показал ее лицо крупным планом, и у Джулии все замерло: женщина на экране, нервничая, покусывала губу совершенно характерным жестом Тины Роджер, а потом подняла глаза и прямо посмотрев в камеру, а Джулии показалось — ей в душу, тихо сказала: «Я жива, Джулия. Ты слышишь меня?» Потом снова пошли вопросы, но Джулия больше их не слышала, перед ее глазами стояло лицо Тины Роджер крупным планом и как она покусывала, нервничая, губы.

«Она — жива! — крутилось в мозгу Джулии. — Как это может быть? Или все-таки ловушка? Но как они смогли подобрать такую похожую женщину? Те же жесты? Кто знал ее так досконально?»

Она еще долго раздумывала, так и не найдя решения этой головоломки. Ей нужно было увидеть эту женщину, чтобы выяснить, кто она. Раз возникнув, эта мысль уже не отпускала Джулию. То она решала, что это настоящее безумие, то приходила к выводу, что это единственный шанс все выяснить и довести свою месть до конца. Никак нельзя было допустить, чтобы Тина осталась жива и с ним! С ним, который был — вся жизнь Джулии.

Чарли в ужасе наблюдал за ней. С каждым часом взгляд Джулии становился все безумнее, и он начал бояться, как бы она не убила и его, приняв в своем измученном мозгу за кого-нибудь другого. Поэтому, когда Джулия встала и начала собираться, он только молча смотрел на это, стараясь даже ни о чем не думать, чтобы случайно не спровоцировать ее.

— Я ухожу, — на удивление спокойно сказала Джулия. — Если в течение суток не вернусь, выпустишь Ирен из подвала, вот тебе ключ. Но не раньше. Ты меня понял? — ее глаза зло сверкнули, Чарли поспешно кивнул. Ни за что на свете он не решился бы ослушаться эту женщину.

Джулия шла через Многомерность в Аль-Ришад, осторожно, пробираясь через большие мерности пространства и уменьшая этим шанс быть обнаруженной.

Она застыла в Четырехмерности рядом с квартирой Креила ван Рейна, страшно рискуя и стараясь определить, кто дома. Лион был дома и с ним дежурила какая-то женщина-Вард, со странной телепатемой — Холод. Мороз. Метель. Больше никого не было. Ей везло. С одним Вардом Джулия вполне могла справиться и поэтому решила выйти в реальность. Она возникла в комнате, женщина стояла к ней спиной и спокойно положила ребенка в кроватку, хотя не могла не почувствовать Джулию, а потом также спокойно обернулась.

У женщины было лицо Тины Роджер! Только это никак не могла быть она. Больной мозг Джулии пытался лихорадочно найти этому объяснение, женщина прямо смотрела ей в глаза, и Джулия уловила проникновение в мозг, тяжелое, разрушающее, мощное, которому почти невозможно было сопротивляться.

— Кто вы? — телепатически выкрикнула Джулия, теряя контроль над собой.

— Тина Роджер, — невозмутимо ответила женщина, продолжая разрушать защиту Джулии.

— Это же неправда! — Джулия еще пыталась защититься, уже поняв, что это бесполезно. Женщина во много раз превосходила ее по телепатическим способностям и скорости мыслепередачи, и было еще в ней что-то такое, что ставило ее на одну доску с Советниками. Джулия еще успела увидеть этот страшный, проникающий, леденящий, нечеловеческий взгляд, внушающий дикий страх всему живому. С огромным трудом, падая на колени, она отвела свои глаза и поглядела на ребенка, от которого исходила отчетливая волна ненависти и мощный звук органа врывался в лишенный защиты мозг. Глаза Лиона, полные ненависти, такие же чудовищные как у этой женщины и абсолютно нечеловеческие, встретили ее взгляд, довершая разрушение защиты.

Мужские сильные руки завели руки Джулии за спину, она, с трудом прорываясь через поток этой двойной ненависти, почувствовала телепатему Строггорна, который до боли сжал ее локти и заставил подняться на ноги. Она, тяжело дыша, обернулась, без тени мысли, растерянно, уже почти ничего не понимая и только беспомощно спросила: «Кто это?», имея в виду эту страшную женщину, которой никогда не было на Земле.

— Это уже неважно, Джулия. Очень скоро все это тебя перестанет волновать навсегда, — ответил Строггорн. Вошел Эмиль ван Эркин, и Строггорн передал ему Джулию для отправки в тюрьму-клинику.

Строггорн посмотрел на Тину: она сидела спокойная, в кресле, и кормила Лиона. Казалось, ничего не произошло и не было никакой Джулии.

— Все хорошо? — решил уточнить он. Тина непонимающе подняла глаза.

— Ты об этой женщине? Она очень больна, Строг. Не знаю, зачем вы отпускали ее из клиники? Давно нужно было делать разрушение личности.

— Она не давала повода, хотя Креил согласился бы c вами.

— Он так и не появился?

— Поищем, не волнуйся.

— Поищите. Мне совсем не хочется еще раз умереть, — она сказала это так, словно вовсе не о ней шла речь, и Строггорн сразу подумал, что Тина ван Лигалон действительно была одним из лучших Вардов на планете.

— Тина, на всякий случай, меня несколько дней не будет, попросите Джона посмотреть для вас наркоз.

Она несколько секунд всматривалась в его непроницаемые глаза и только кивнула.

На большой поляне среди леса в Аль-Ришаде стояли Строггорн, Лао, Диггиррен и Аолла. Кроме них на Земле только Линган обладал еще способностью к трансгрессии — изменению облика в пределах обычной Трехмерности. От регрессии — полной перестройки организма под другие условия существования, трансгрессия отличалась тем, что изменения касались только исключительно внешнего облика, сохраняя все присущие человеку черты и не затрагивая работу организма. Посовещавшись, Советники приняли решение поискать Креила ван Рейна в бесконечных лесах Аль-Ришада, приняв, как и он, другой облик, более подходящий для этого. Предположительно Креил охотился вместе с одной из волчьих стай, поэтому все решили принять также волчий облик.

Последним изменялся Лао, предварительно одев возникшим перед ним трем огромным волкам телепатические адаптеры на лапы и аварийные браслеты на шею. Сам он никогда не развлекался подобным образом, но и сложности для него это не представляло. Через секунду на поляне возник четвертый огромный волк с белоснежной шерстью, и Строггорн, помогая себе лапами и зубами, надел на него ошейник.

— Всем встреченным биороботам-животным передавайте, что мы его ищем. Может быть, кто-нибудь его встретит, — посоветовал Лао, исчезая за деревьями.

Через три дня безуспешных поисков стало ясно, что Креил изменил свою телепатему, иначе его бы давно разыскали. Каждые несколько часов Строггорн связывался с Элинором, но никто ничего о Креиле ван Рейне не знал.

Во вторник вечером Советники прекратили свои поиски, и Строггорн был вынужден сообщить Тине об этом. Она выслушала его спокойно, словно ничего другого и не ждала. Договорились, что в шесть утра она последний раз покормит ребенка и приедет в клинику Вард-Хирургии.