— Кто вы?

Она обернулась с застывшей улыбкой на лице.

— А зачем вам это знать, Марсель?

— Вы — не Тина Роджер и вам намного больше лет!

— Я — жена Креила ван Рейна, Тина. Этого вполне достаточно знать вам.

Он вспомнил, как спрашивал Креила ван Рейна про его первую жену, была ли она такой же порядочной, как Тина Роджер, и как тот ответил на его вопрос, что скорее наоборот, слишком развращенной.

— Когда мы встретимся? — спросил он, видя, что она начинает одеваться. Его охватил неодолимый страх, что сейчас эта женщина исчезнет навсегда из его жизни.

— Зачем? Мы же перебрали с вами почти половину Кама Сутры?

— А вы ее читали?

— Я ее смотрела. В Машине есть одна красивая запрещенная программа, где это все можно посмотреть в объеме.

— И вам это понравилось?

— Очень. Забавно.

— Насколько я знаю, вам никогда не нравились такие вещи.

— Стыдно, Марсель Дени! Но Бог с вами. У меня есть правило, не проводить две ночи с одним и тем же мужчиной. Я все-таки жена Советника, зачем мне скандалы?

— Тогда вы уже нарушили ваши правила. Хоть вы и не помните, но сейчас вы уже второй раз со мной в постели.

— Правда? — Тина пронзительно посмотрела на него и села на кровать. — Оказывается, вы не только врун, а и непорядочный человек. Поняли, что я этого не помню, и использовали ситуацию.

— Каким бы я был мужчиной, если бы не стал ее использовать? Вы мне с первого раза очень понравились. И потом, после того, что выделывали с вашим телом все кому не лень, какое это может иметь значение? Я хотя бы нормальный человек, а не чудовище! А такая, какая вы теперь, вы мне еще больше нравитесь!

— Марсель, — Тина посмотрела на него умоляюще. — У меня очень мало времени, правда, меня ждут и я не могу сейчас опаздывать. Я хотела бы узнать, чего такого я не помню, что делали с моим телом? Пожалуйста, снимите блоки и разрешите влезть в вашу голову. Для меня это очень важно! Иначе я больше этого никогда не узнаю!

От ее взгляда и слов у Марселя прошли мурашки по спине. Он еще секунду раздумывал, насколько это может быть непорядочно по отношению к Советникам, если, он был теперь совершенно уверен, Тине специально стирали память об этом, а потом снял блоки, позволяя пройти к себе в мозг.

Чтобы прочитать все, что ее интересовало, Тине понадобилось не более десяти минут. Не так много Марсель и знал на самом деле, но эти его знания поразили ее своей бесконечной жестокостью. Она сидела потерянная, и Марсель с беспокойством посматривал на нее.

— Господи, неужели они это делали с ней?

Марсель никак не мог понять почему «с ней». Тина решительно встала, поправив машинально платье.

— Я вам очень благодарна, Марсель, за то, что вы мне позволили узнать правду. Вы, конечно, правы. Во всяком случае, вы нормальный мужчина, просто вам не повезло найти женщину, которую бы вы полюбили.

— Поэтому я и хотел бы быть с вами.

— Это невозможно. Очень жаль и это даже не зависит от меня. Не ищите меня, ни о чем не жалейте и ни в чем себя не вините! — эти слова прозвучали как приказ.

Тина вышла из спальни, а Марсель никак не мог понять, почему слезы перехватили горло. «Господи, какая необыкновенная женщина!» — пронеслось в его мозгу. Он сжал руку в кулак, не чувствуя, как ногти разорвали кожу.

Тина вошла в гостиную, где ее нетерпеливо ждал Джон. Она опаздывала, было уже десять минут седьмого, а еще нужно было ехать кормить Лиона. Быстро продиктовав Машине номер Строггорна, Тина предупредила его, что задержится ненадолго.

— Тина, неужели ты не передумала? Зачем ты хочешь убить себя? — Джон с болью искал ее взгляд, но когда она подняла на него глаза, мертвые, пустые, словно из нее вынули душу за эти несколько часов, что он ее не видел, пожалел об этом.

— Меня уже убили, Джон. Сейчас, полчаса назад. Мне совершенно незачем жить, — Тина говорила спокойно, отчетливо. — Почему ты мне не рассказал правду о том, что делали с Тиной Роджер?

— О чем ты?

— О психиатрической экспертизе и о том, как ее насиловали в самых извращенных формах, какие только можно себе представить.

— Но я ничего не знал об этом! — по его искреннему изумлению сразу было понятно, что он говорит правду. — А кто с ней это делал и зачем?

— Они спасали ее жизнь. Это, оказывается, так теперь называется. Они так хорошо спасали ее жизнь, что теперь, в конце концов, все будут счастливы, потому что она, наконец, умрет и не будет доставлять никому беспокойства. Ее насиловал Креил, но она очень скоро стала бояться его. Надо думать! Если бы со мной делали такое, у меня бы была близкая реакция, а, насколько я выяснила, Тина Роджер была на редкость порядочная женщина, не то что я. Потом ей стали заниматься Строггорн и Линган, по очереди, применяя психическое воздействие, чтобы она не оказывала сопротивление и не калечила себя при этом.

— Что с ней делали, Тина?

— Они изменяли свои половые органы таким образом, чтобы можно было забраться в матку и подключиться к ребенку. Лиону для развития было нужно слишком много энергии.

— Разве такое возможно? И это же очень опасно, каждый раз туда лазить!

— Опасно. Поэтому потом они попросили сексопатолога помочь справиться с ситуацией, и он достал для Тины специальные ролики, которые на нее возбуждающе действовали. Так что дальше этим занимался один Креил. А про психиатрическую экспертизу ты знал? Ее попросили заняться сексом с другим мужчиной, а потом выброситься из окна, и это на глазах у всех! И Тина все это выполнила.

— Знал, что была экспертиза, но никто не рассказывал процедуру. Ей стерли память потом… А зачем это?

— Процедура экспертизы подбирается с учетом психических особенностей человека. Тина не была любительницей группового секса. Наоборот, редкой порядочности человек. И если при этом она была готова заниматься сексом с другим мужчиной на глазах своего любимого и получать удовольствие, какая же это любовь? Это — психическая зависимость, Джон. Что никак не уменьшает жестокости того, что делали с Тиной. Ты хочешь, чтобы я жила в таком мире? Зачем? Если здесь можно сделать с нормальным человеком такое, какой смысл в моей жизни?

— С кем ты разговаривала, Тина?

— С Марселем Дени. Он проводил экспертизу и консультировал, как можно ее заставить не сопротивляться во время передачи энергии. Боюсь, что когда он все обдумает, может догадаться, что я другой человек, хоть я ему о себе почти ничего не рассказывала, но жизнь Тины он знает прекрасно и со всеми интимными подробностями, и это никак не согласуется с тем, чем мы с ним занимались сегодня ночью. Извини, я причинила тебе этим боль?

— Нет. Я уже лет двести как не мужчина. Какая боль? Боль ты мне причинишь, если дашь убить себя. Ведь они только этого и добиваются!

— Ну и пусть! Иногда самое разумное дать людям достичь того, чего они хотят от тебя, хотя я не верю, чтобы кого-нибудь из них замучила совесть. У них ее нет. Поехали. Меня ждут.

Джон послушно встал и пошел за Тиной.

Она спокойно кормила Лиона, потом Этель вспомнит и удивится, что не почувствовала ничего плохого.

Еще через полчаса Тина подошла к дверям операционной. Джон не отходил от нее, до последнего не веря, что это произойдет. Она обняла его, прижавшись к его груди, а он все гладил ее по голове. Ему казалось, что она должна заплакать, но Тина сохраняла ледяное спокойствие, как будто все это должно случиться не с ней.

Створки двери операционной плавно раздвинулись, и Джон увидел Строггорна. Что-то холодное было в его взгляде, и сейчас, хотя Джон знал Советника много лет, ему стало страшно. Тина послушно повернулась к Строггорну и сделала шаг, и тогда Джон рванулся к ней и, встав на колени и, обняв ее ноги, зарыдал так, как никогда не приходилось ему, мужчине, за более чем трехсотлетнюю жизнь.