– Да я и не собираюсь, – стушевался Тарас, который, скорее всего, как раз и хотел этим заняться. Но от Гали не ускользнула и неподдельная радость, блеснувшая в его глазах.

– Когда поезд? – деловито спросила она.

– Есть днем, в полвторого, а еще один – ночью, в три с чем-то.

– Ну, тогда разъезжаемся сейчас по домам, я завезу еще Костю родителям, и завтра встречаемся на вокзале.

– Нет, – жестко возразил Тарас. – Ехать нужно ночью. И Костю твоим родителям отвозить нельзя ни в коем случае.

– Это еще почему? – подняла Галя брови. Что именно «почему», она не стала уточнять. Ей было непонятно ни то, ни другое. Впрочем, насчет Костика вроде бы ясно… – Ты думаешь, Костю снова могут похитить? Но ведь это потеряет смысл, если мы уедем. И ведь… исполнители мертвы.

– Мы не знаем, сколько у него исполнителей! – Тарас от волнения даже снял очки. – Я просто поражен, как легко ты собираешься рисковать сыном.

– Не смей! – вспыхнула Галя. – Это мой сын. И он дороже мне всего и всех на свете.

– Тем более, – понизил тон Тарас. И еще тише добавил: – Но и мне Костя тоже небезразличен.

– Это еще с чего вдруг?

– С того, что… – Тарас запнулся и закончил фразу с заметным раздражением: – Дети вообще не должны страдать. А тем более, расплачиваться за глупости взрослых.

– Ладно, – кивнула Галя. – И куда ты собираешься спрятать Костика? Может, предлагаешь взять его с собой к колдунам?

– Нет, – не отреагировал Тарас на Галино ерничанье. – Мы оставим его с моей мамой.

– С твоей мамой? Дикость! С чего это вдруг она согласится сидеть с моим сыном? Да и я не собираюсь доверять его чужому человеку.

– Она не чужая, – медленно и угрюмо сказал Тарас. – Она – моя мама.

– Да, но мне-то, не забывай, даже ты чужой, не то что она.

Тарас вдруг так переменился в лице, что Галя пожалела о своих словах. И мысленно надавала себе шлепков по языку. Ну зачем, действительно, выделываться? Неплохой же парень Тарас! Не виноват он в том, что случилось вчера. А сегодня и вовсе спас Костика. Да и ее тоже, если уж быть до конца справедливой. И ничего ведь и впрямь не случится, если Костя побудет два-три дня с его мамой. Ну не съест же она его, в конце концов!

– Хорошо, – решилась Галя. – Но если я увижу, что она…

– Все будет замечательно, – радостно перебил ее Тарас. – Вы понравитесь друг другу, вот увидишь!

Галя фыркнула, но промолчала. «Нужно мне больно ей нравиться, – подумала все же она. – Не свататься собираюсь». И тут же еще одна мысль выскочила вдруг откуда ни возьмись: «А почему, собственно, нет?.. Не потому ли я и психую на Тараса, что он мне…» Галя прикусила губу. Мысль, мелькнув хвостиком, юркнула в норку подсознания. Чтобы заглушить ее окончательно, Галя быстро спросила:

– А почему ехать нужно ночью?

Тарас неожиданно помрачнел.

– Я думал над нашими… странностями. Понимаешь, все эти потери памяти, появления непонятных желаний и порывов – все происходит наутро, после ночного сна. И мне кажется… только не спрашивай как!.. что нам внушают все это именно во сне. Мало того, наши действия и мысли тоже становятся известны противнику во время нашего сна. Возможно, я ошибаюсь. Но рисковать не стоит. Если мы ляжем сегодня спать, то неизвестно, что мы начнем воротить наутро.

– Но ведь если мы уснем в поезде, то, проснувшись, можем точно так же стать неадекватными, по твоей логике, – возразила Галя.

– Значит, не будем спать, – сказал Тарас. – Или будем спать по очереди. А потом тестировать друг друга вопросами или как там еще… Впрочем, я и один могу не спать.

– Ну-у… – протянула Галя. – Я с тобой, пожалуй, соглашусь. Лучше зря не рисковать, конечно.

– Так что поехали ко мне.

– Нет, сначала ко мне, – сказала Галя, заводя двигатель. – Мне ж собраться надо, переодеться, вещи Костика взять, документы наконец, деньги…

– Согласен, согласен, – замахал руками Тарас, отчего-то улыбаясь во весь рот.

И все-таки Тараса терзали сомнения. Непонятные, неосознанные, но все равно очень настойчивые. Часть из них можно было попытаться разрешить. Только слишком уж не хотелось говорить с Галей на эту тему.

Автомобиль подъезжал к городу, когда Тарас решился все же озвучить одну такую «заковыку».

– Галя, – сказал он. – Но ты же видела вчера ночью хозяина этих «Жигулей». И даже разговаривала с ним. Неужели ты не узнала бы мужа? Пусть и бывшего. Пусть и прошло три года.

– Три с половиной, – поправила Галя, не отрывая взгляда от дороги. – И видела я только глаза. В темном салоне. В щелочку. Ночью. И сказал он всего одну фразу.

– Но все-таки…

– Слушай, ну чего ты пристал? – вспыхнула вдруг Галя и на мгновение обернулась. – Сомневаешься?

– Будешь тут сомневаться, – буркнул Тарас. – Я не верю, что отец может убить ребенка.

Галя завозилась, полезла в карман джинсов, что-то бросила, не глядя, на заднее сиденье.

– На, убедись сам. Мне тоже интересно.

Тарас недоуменно уставился на серый пластиковый прямоугольник, лежащий на темно-вишневом бархате сиденья. До него не сразу дошло, что это всего лишь телефон, упавший клавишами вниз.

– А-а-а… – протянул Тарас, но Галя пояснила:

– Я звонила сегодня. Его жена сказала, что Роман в командировке в Питере. Но теперь-то понятно, что это за командировка.

– А если…

– Вот и позвони, – буркнула Галя. – Ее Анна зовут. Представишься другом, коллегой, собутыльником, кем еще там… Попросишь его телефон. Я не знаю. И мне она не скажет.

Галя продиктовала домашний номер Романа, и Тарас неуверенно начал тыкать в клавиши.

Вялый женский голос произнес:

– Слушаю…

Тарас, откуда что и взялось, развязно-весело пропел:

– О-о, Анюта, приветик! Ромка в Питере?

– Да-а… – удивленно пропели в ответ. – А кто его…

– Да это я, – перебил Тарас, – что, не узнала? Богатым буду. Слушай, дай его номер, я не найду что-то. Не боись, не по работе. Я ему денег должен, а туда приятель едет – как раз бы и передал. В командировке и тыщонка – не лишняя, так ведь?

Тарас сделал верный психологический ход. Упоминание о деньгах заставило супругу Романа потерять бдительность. Она продиктовала номер, но потом все же переспросила:

– Ты только не обижайся, но я тебя так и не узнала.

– Уже обиделся, – засмеялся Тарас и нажал кнопку отбоя.

Галя все, разумеется, слышала. Но молчала.

– Ну что? – спросил Галину спину Тарас. – Видишь, в Питере он.

– Ничего я не вижу, – мотнула головой Галя. – Звони. Вот когда он сам лично ответит, тогда…

– Но я ведь его голоса не знаю, – пожал плечами Тарас. – Лучше тебе позвонить.

– Нет.

– Да тебе ж не обязательно с ним разговаривать, услышишь голос – и все.

– Я сказала, нет.

Тараса настигла догадка:

– Ты боишься… что никто не ответит?

– Ничего я не боюсь! – фыркнула Галя.

– Тогда звони. Галя, ну это смешно – капризничать. Мы должны убедиться точно. Неужели ты не понимаешь? Не в игрушки же с нами играют! И не только с нами, но и с Костей…

– Дай сюда, – сердито процедила Галя и, глядя по-прежнему на дорогу, раскрыла над плечом ладонь. – Провокатор…

– Подожди, я наберу, – запикал клавишами Тарас. Приложил трубку к уху, услышал гудки и вложил телефон в Галину ладонь.

Девушка взяла трубку. Секунд двадцать молча слушала. Потом так же молча прервала вызов и снова кинула телефон назад.

Тарас терпеливо ждал. Но Галя продолжала молчать. Тогда он рискнул. Как можно равнодушней произнес:

– Вот видишь.

– Да что ты заладил: «Видишь, видишь!» – вспыхнула Галя. – Да, ответил Роман. И что?

– То, что твой муж – не убийца.

– Это говорит всего лишь о том, что он жив. Машина эта – все равно его. Значит, он привез убийцу.

– А может… – Тарас даже зажмурился, новая догадка его буквально ослепила. – Может, он просто продал машину Валерке? И не такие совпадения случаются. Город-то маленький. А Валерка машину точно с рук покупал.