- Сколько у тебя машин? – спрашивает восточный человек.

Правильно, они всадники, туркмены, раньше о лошадях бы говорили, а сейчас приходится о технике беседовать в рамках светской беседы.

- Умник, - говорю, - выведи на экран машины, которые ты мне оставил для личного пользования.

Загорелись строчки, и я в оцепенение впал. Сто девятнадцать машин. В одном Нью-Йорке четыре. А всего в Штатах семьдесят две. Гляжу на приятеля своего, он лоб морщит.

- Меня отец официально наследником признал, но у меня и половины нет, - жалобно сказал он.

- Ничего, - говорю, - выбирай, что хочешь, я тебе на рождение сына подарю.

Зацвел он, словно цветочек аленький, «Даймлер» выбрал, совсем не дорогой.

- Умник, оформи подарок, - прошу.

- В посольство пусть пригонят, я позвоню – перешлют, - нам жизнь облегчает наследник эмира.

Только я успел на него гарнитуру передатчика надеть, как по мою душу явились. Типа, с вами хотят обсудить ряд вопросов личного характера. Да без проблем.

- Приятно было познакомиться, степной волк. Ты мне друга старого напоминаешь, Эль Саллаха, - говорю. – Лихой был парень.

- Из какого он рода? – спрашивает.

- Не знаю, - честно говорю я. – Узор со щита могу нарисовать.

Беру лист бумаги, и черчу ломаные линии. Три месяца он у меня каждый день перед глазами маячил, пока мы к долине Нила шли через пустыню. Закончил, отдал.

- Мы страшнее песчаной бури! – вспомнил я его боевой клич.

Эмир юный весь потом покрылся, а остальные гости под стол полезли. Мы под Дамаском пирамиду из голов вровень со стенами сложили, помнят нас парфяне. Обнялись мы с ним, как братья и пошел я разговоры вести непростые.

В кабинете мне напитки предложили на выбор, только я отказался. Кто из чужих рук ест и пьет, тот жив по воле случая. Высокий чин здоровьем Гетмана поинтересовался.

- Могу дать телефоны пресс-службы и секретариата, - говорю. – У них наверняка данные более свежие.

Зазвал, так давай по делу говори.

- Мы рассчитывали на более представительное лицо на нашем совещании, - цедит чин высокий.

Знал бы ты, урод, что с тобой мог бы Леха Зомби сотворить или Овсов. Да чем я хуже. Взял я его за щеку отвислую, рванул на себя.

- Ручку взял, пиши, - шиплю не хуже кобры.

- Что писать? – шепчет.

- Обязательство о сотрудничестве с Департаментом разведки. Твой шеф что сделает, когда о твоем секретном счете узнает в Люксембурге? А?!

Отпустил сало жирное, шлепнулся он обратно в кресло. Завоняло. Боится начальника. Правильно делает, он у него третий зам. Два предшественника в катастрофах погибли.

- Мне результативная встреча тоже нужна, - хнычет генерал-лейтенант.

- Понимаю, - киваю головой. – Мы бедная страна, ни нефти, ни газа. Одна Зона-кормилица. Сколько тебе денег надо?

- Чем больше, тем лучше, - оживился чин.

Написал я ему агентурное обязательство работать на него лично под псевдонимом «Шакал». Денег потребовал по миллиону за досье, и как образец три файла выложил. По российской таможне, по их управлению и по мэрии Варшавы.

- Ты тут, - говорю, - чист, как ангел небесный. И еще какой-то Снегирев, чтоб ты не выделялся. Деньги пополам. Что с таможни получите, мне четверть, остальное ваше.

Вышел я из кабинета на свежий воздух, и пошел, не торопясь, к проходной. Лучше полчаса под дождиком постоять, чем еще с одним таким поговорить. Хорошего понемножку, одна вербовка в день – вполне достаточно. Псевдоним он себе выбрал «Легат». И тут я понял, что убью его непременно. До конца года. По любому.

Машина подошла через минуту.

Глава 4.

Крепыш помешивал ложечкой чай и раздумывал, померещился ему на днях взгляд в коридоре или нет. Связь в библиотеке, как и во всем ДК «Энергетик» не действовала. Или наоборот, ее не было в здании, потому что в нем расположилась библиотека.

- У твоих друзей все хорошо, - заверил его Аст.

Он пил настой трав с горным медом, уверяя между делом, что именно благодаря этому чудному напитку сохраняет присущую ему бодрость духа и оптимизм. О прошлой жизни в Зоне говорить было дурным тоном, захочет человек, сам расскажет, а так, между делом, не стоит старые воспоминания беспокоить.

В библиотеку сталкера занесло случайно. Увидел Крепыш на стене коридора голубой отблеск. Он уже и на Агропроме считался старшим членом команды, многие позже его пришли, и в рейде на Радар долю полную ему дали, а хотелось всем доказать, что может многое сделать. В Зоне два основных показателя. Артефакты и кровь. Сейчас у всего сообщества новый кумир появился. Данцигер из бывших бандитов, после ликвидации одного из лидеров «Монолита» вровень со старыми мастерами встал. Рядом с Лехой Зомби и Меченым, которые врагов десятками косили, особенно не считая. Сколько встретят, столько и убьют. Здесь Крепышу трудно было авторитет завоевать, а вот артефакт редкий поднять каждый может. Найти бы что-то уникальное, и ты навсегда в историю вошел. У всех костров на привалах перечисляют удачливых парней. В тот список заветный для всех дорога открыта.

Огляделся сталкер, вся группа из кинозала в подвал ушла. Да и ему пройти до поворота два десятка метров, полминуты времени. Никто и не заметит. Бросил по полу осколок кирпича, вдруг где-то аномалия притаилась, и рванулся вперед. Прав он был, лежал у стены шар прозрачный до белизны! Переливался волнами света, маня к себе.

От толчка случайного покатился артефакт легко прямо в широко распахнутую дверь. Влетел Крепыш за ним, схватил крепко и обернулся на грохот за спиной. Осыпалась кирпичная кладка, отрезав путь назад, наглухо дверь замуровав. В окно выскочу, решил сталкер, любуясь добычей. Жалко, что не парный, подумал он, и погладил шарик. Тот заметно потеплел. Пора уходить, рванул сталкер парчовую портьеру и увидел за ней вмурованную в оконный проем бетонную плиту.

- Снайпера, знаете ли, слегка беспокоили, пришлось от окон отказаться. Чаю хотите? У меня как раз свежезаваренный есть, - сказал голос за спиной.

- Ни один сталкер от чая в Мертвом городе не откажется, - ответил Крепыш.

Сходил за артефактом быстро.

В глазах цвет не пропадал, на ментальную атаку не похоже. Не контролер.

Обернулся неспешно. Не стоит в Зоне суетиться. Здесь резкое движение могут за начало атаки принять и отреагировать соответственно. Пулей в голову. Хотя, хотели бы убить – уже бы убили.

Посмотрел на собеседника и совсем замер. Больше всего дедушка библиотекарь напоминал постаревшего Омара Шерифа, актера американского. Заграничным востоком от него веяло явственно. Тем самым, где кальяны и караваны, танец живота и прекрасные пленницы в султанских гаремах. Вы мне надоели, сказал падишах сотне наложниц, я ухожу от вас в соседний гарем. Это к слову. Халат шелковый цены не малой с золотой вышивкой и туфли со стразами окончательно добили Крепыша.

- Чай мне сейчас кстати. Только парни за меня волноваться будут, - сглотнул он слюну.

- Жизнь человеческая состоит из тревог. Я подметил это давно, - сказал библиотекарь. – Имя у меня длинное и несовременное, поэтому ты можешь меня называть Аст.

- А меня зовут Крепыш, я из команды Фунтика, наверное, но мной командуют все, кому не лень, - сказал сталкер.

Усмехнулся сухопарый старик и плеснул ему в пиалу чаю на четверть.

- Здесь так же безопасно, как и во всем мире. Наслаждайся минутой покоя, она может оказаться последней. Это я тоже давно написал, - улыбнулся смотритель библиотеки.

- Давно здесь? – поинтересовался Крепыш.

- Всю жизнь и один миг, который отделяет прошлое от будущего, - услышал он в ответ. – Время здесь неважно. Ведь это библиотека, а книги сами по себе артефакты вечности. В них описано то, что было, и предсказано то, что будет.

Мысль была не очень понятна Крепышу, но главное он понял. Здесь и сейчас в него стрелять никто не будет. На стене висели две каменные плиты с выбитыми на них непонятными знаками.